Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина. Хроники Маджипура

— Вы сегодня прелестнее, чем тогда. Идемте, я представлю вам своих друзей. Моя приятельница, госпожа Тискорна, и…

Изящный человек встал.

— Галайн из Ни-Моуа, — сказал он просто мягким и невыразительным голосом.

Иньянна смутилась, но лишь на мгновение. Она-то решила, что постельничий хочет ее для себя, теперь же до нее дошло, что Дюранд Ливолк просто залучал ее для герцогского брата. Негодование на миг полыхнуло в ней, но сразу угасло. Что тут оскорбительного? Многим ли молодым женщинам довелось обедать на Нарабальском островке с братом Герцога? И если кому-то покажется, что ее используют, пусть так.

Место ей приготовили рядом с Галайном. Она села, и брон мгновенно подал поднос с ликерами, все совершенно незнакомое: она выбрала наугад один с привкусом горных туманов, и сразу же начало покалывать щеки и в голове зазвенели колокольчики. Начался легкий дождь, стуча по блестевшим широким листьям деревьев и виноградным лозам, но ни капли не проникло в беседку. Буйная зелень тропиков на этом островке выращивалась под искусственными дождями, имитирующими климат Нарабала.

— У вас есть здесь любимые блюда? — осведомился Галайн.

— Полагаюсь на ваш вкус.

— Благодарю. У вас иное произношение, чем в Ни-Моуа.

— Я из Велатхуса, — объяснила Иньянна, — и приехала сюда только в прошлом году.

— Мудрое решение, — заметил Дюранд Ливолк. — А можно узнать, что побудило вас к этому?

Иньянна рассмеялась.

— По-моему, не стоит рассказывать эту историю сейчас.

— У вас очень милый выгокор, — сказал Галайн. — Мы здесь редко вспоминаем о Велатхусе. Красивый город?

— Едва ли.

— Угнездился в Конгаре, хотя… наверное, красиво, когда со всех сторон величественные горы?

— Может быть. Но, прожив там всю жизнь, не обращаешь внимания на величие. Хотя, возможно, даже Ни-Моуа покажется клеткой тому, кто здесь родился и вырос.

— Где вы живете? — поинтересовалась Тискорна.

— В Стрилэйне, — ответила Иньянна, а затем с проворством, — крепкий ликер давал себя знать — добавила: — На Большом Базаре.

— На Большом Базаре? — переспросил Дюранд Ливолк.

— Да, под рядами с сыром.

— И по каким же причинам, — сказала Тискорна, — вы избрали это место своим домом?

— Ну, — беспечно произнесла Иньянна, — там ближе всего до моей работы.

— В молочных рядах? — воскликнула Тискорна. В голове ее слышались нотки ужаса.

— Вы меня не так поняли. Я работаю на Базаре, но не торгую. Я — воровка.

Слово слетело с губ молнией, ударившей в вершину горы. Иньянна перехватила внезапный испуганный взгляд Галайна, обращенный к Дюранду Ливолку, и лицо последнего налилось кровью. Но они были аристократами и вели себя соответственно. Галайн первым оправился от удивления, и холодно улыбнувшись, сказал:

— Я всегда верил, что профессия накладывает отпечаток. В вашем случае это грация и остроумие. — Он коснулся своим бокалом Иньянны. — Я приветствую вора, открыто заявляющего, что он вор. Такая честность отсутствует у многих честных людей.

Вернулся брон, неся большую фарфоровую чашу, полную бледно-голубых ягод, казавшихся восковыми, с белыми кончиками. Иньянна узнала токку — излюбленное лакомство Нарабала, — которая, как говорили, горячит кровь и расширяет сосуды. Она взяла несколько ягод, Тискорна предусмотрительно выбрала одну, Дюранд Ливолк зачерпнул пригоршню, Галайн тоже. Иньянна обратила внимание, что последний ест ягоды с семенами, утверждая, что так полезнее. Тискорна отщипывала кусочками.

Затем пошли вина, кусочки пряной рыбы, устрицы, плавающие в собственном соку, грибные салаты и, наконец, вырезка ароматного мяса из ноги гигантского билатона, как пояснил Галайн. Иньянна ела помаленьку, пробуя всего понемножку.

Немного погодя подошли жонглеры-скандары и устроили чудесное представление с факелами, кинжалами, булавами, заслужив горячие аплодисменты присутствующих. Галайн протянул грубым четырехруким существам блестящую монету — пять ройялов, заметила изумленная Иньянна. Потом вновь начался дождь, хотя на них не упало ни капли, а еще позже, когда по второму кругу отведали напитки, Дюранд Ливолк и Тискорна извинились и оставили Галайна с Иньянной в одиночестве сидеть в туманной мгле.

— Вы действительно воровка? — спросил Галайн.

— Действительно. Но это произошло случайно, а вообще-то я владею лавкой в Велатхусе.

— И что же произошло?

— Я потеряла все, благодаря обману, и без денег явилась в Ни-Моуа, а здесь попала к ворам, оказавшимися людьми умными и симпатичными.

— А теперь попали к еще большим ворам, — заметил Галайн. Вас это не тревожит?

— Разве вы считаете себя вором?

— Я занимаю высокое положение лишь по стечению обстоятельств, только потому, что удачно родился. Я не работаю, разве что помогаю брату, когда понадобится, и живу в роскоши, невообразимой для большинства людей. Но ничего этого я не заслужил сам. Вы видели мой дом?

— Я его хорошо изучила. Снаружи, конечно.

— Если хотите, можете осмотреть и изнутри… сегодня.

Иньянна мельком подумала о Сидэйне, ждавшем ее в белой комнате под сырными рядами.

— Почему бы и нет, очень хочу, — кивнула она. — И когда увижу, расскажу вам небольшую историю обо мне, Ниссиморн Проспект и о том, как я попала в Ни-Моуа.

— Это будет очень интересно, я уверен. Мы едем?

— Да, — улыбнулась Иньянна. — Только вас не затруднит сперва остановиться у Базара?

— Впереди целая ночь, — ответил Галайн. — Нам некуда торопиться.

Одетый в ливрею брон освещал им путь сквозь буйную зелень сада до причала островка, где Галайна ждал личный паром, доставивший их на берег. Пока они высаживались, был подогнан флотер, и Иньянна быстро очутилась на площади у Пидрайдских ворот. «Я только на минуту», — прошептала она, и в призрачном платье сразу растворилась в толпе, даже в этот час заполнявшей Базар. Она спустилась в подземное логово. Воры уже собрались за столом и играли в какую-то игру в кости. Они одобрительно загудели и зааплодировали при ее величественном появлении, но она ответила лишь быстрой улыбкой и отвела в сторону Сидэйна.

— Я сейчас ухожу, — тихо сказала она, — на всю ночь. Ты меня прощаешь?

— Не всякой женщине дано поразить воображение постельничего Герцога.

— Не постельничего Герцога, — усмехнулась Иньянна, — а брата Герцога.

Она легонько коснулась губами Сидэйна, стоявшего с остекленевшими от изумления глазами.

— Затем снова пойдем в Парк Мифических Чудищ, ладно? — Она еще раз поцеловала его, зашла в спальню и достала из-под подушки фляжку с молоком дракона, где прятала ее несколько месяцев.