Неживая - Ника Светлая
Бармен украшает бокал ананасовой долькой и ставит коктейль на пробковый подстаканник. Его голос дрожит, как и руки. Бар не успел открыться, как он уже опрокинул два бокала виски. На его счастье, все посетители либо пьяны, либо заняты разговорами. Его смущает единственная подозрительная посетительница. Она, в эффектном дорогом платье, с салонной укладкой, не вписывается сюда. Такие девушки не приходят в бар после работы. Но, кажется, у нее был плохой день, поэтому она не заметит его нервной дрожи и паники в глазах. Ему не страшно, если кто-то заподозрит, что он пьян. Главное – чтобы никто не догадался, что на заднем дворе бара, недалеко от мусорных баков, на глубине полуметра, лежит девушка, с которой он познакомился чуть больше суток назад.
– Алекс! – крикнули из зала. – Повтори нам пиво.
Кира вздрагивает, вытягивается стрункой, будто на планерке перед начальством. Тонкие бледные пальцы с аккуратным ярко-красным маникюром крепко сжимают ножку бокала.
Бармен, он же официант, хватает пиво, срывает крышки привычным ударом о край барной стойки и несет клиентам четыре бутылки за раз – по две в каждой руке. Он чуть не споткнулся, ноги заплетались, как и язык: он привык работать под градусом, но сегодня виной не виски, а страх.
Когда он вернулся за барную стойку, Кира поправила волосы и улыбнулась.
– Где ты научился делать коктейли? – попыталась она завязать разговор.
– В России, – коротко ответил Алекс.
– Я тоже из России! – Кира радостно перешла на русский.
– Серьезно?
– Да, мои родители жили в Иркутске, после школы я поехала учиться сюда и осталась. Потом забрала родителей. Они живут на ферме на севере, говорят, что жаркий климат не для них. А ты из какого города?
– Из Норильска.
– У-у-у, суровый норильский парень, – с серьезным лицом пошутила Кира, но бармен никак не отреагировал. Тогда она решила зайти с другой стороны. – Тоскуешь по дому?
– Бывает.
– А я не знаю, где мой дом. Здесь? Я живу в Штатах с восемнадцати лет, все места мне здесь как родные, в этой стране моя семья. Но иногда думаю, что бы со мной сталось, если бы осталась в родном городе. Это была бы уже другая я, незнакомая, чужая. Совсем посторонний человек. А может, мой дом в Корее? Я никогда ее не видела, но там родился мой отец. Порой меня тянет на родину предков, они будто зовут меня.
– Я скучаю по матери и по снегу.
– Я тоже скучаю по снегу! – Кира рассмеялась. – Здорово встретить кого-то из родных краев.
Алекс лишь кивнул в ответ. Он по-прежнему не доверял девушке, как не доверял никому, кто приходит в бар впервые и слишком много болтает. Но сейчас он был особенно подозрительным.
– А я вас здесь раньше не видел. Недавно работаете?
Кира чуть не поперхнулась. Она привыкла к тому, что в технопарке ее знают все.
– Я работаю в корпорации с самого ее основания. А здесь я кое-кого ищу.
Алекс застыл на секунду, по спине пробежал холодок. Он старался не дергаться и сохранять спокойствие. Как назло, клиент заказал слоистые шоты. Кое-как собрав коктейли, он повернулся к Кире:
– Кого вы ищете? Своего парня?
– Нет, я ищу девушку. Каштановые волосы, светлая кожа, высокая, стройная, симпатичная. К тебе не заглядывала недавно такая?
Алекс напрягся, желудок свело от волнения.
– А есть особые приметы? Вы описали половину посетительниц бара. Оглянитесь – здесь несколько девушек с темными волосами и все симпатичные, – как можно непринужденнее ответил он.
Кира огляделась: среди посетительниц бара точно не было Ви.
– Значит, ты не встречал никого странного?
– Только вас, – улыбнулся Алекс.
Когда Кира ушла, за барную стойку подсел парень. Алекс видел его часто, но имени не знал.
– И что она здесь забыла? – буркнул завсегдатай себе под нос.
– Кто?
– Ну, Кира Мей. Ты разве не знаешь ее? – удивился посетитель. – Она второй человек в корпорации, на телевидении болтает про наш завод. Ну, понимаешь, большая шишка – и в таком баре.
Алекс глянул на парня, приподняв бровь. Теперь бармен по-настоящему испугался. Вот, значит, какие люди ищут робота.
– Извини, твой бар неплох, но такие, как она, по заведениям вроде этого не ходят.
– Да плевать, я знаю, что это вонючая дыра. Расскажи мне все про эту Киру, как ее там.
* * *
Кира всю ночь не могла уснуть. Она исписала множество ярких стикеров и один за другим приколола на пробковую доску. Отдельным списком висели фамилии тех, кого она подозревала. Под первым номером стоял Мори. Она не верила никому.
Нагато бродил по округе до утра и, перед тем как отправиться домой, написал сообщение для Киры: «Вита исчезла, будто провалилась сквозь землю».
Ви лежала в своем укрытии. Если бы она могла видеть сны, ей бы снилась музыка: звук гитары и женский вокал – и вальс, кружащий голову. Но Ви была отключена и не знала, что уже не один, а целых три человека готовы рискнуть собой, чтобы спасти ее.
Алекс закрыл бар за последним посетителем. Больше часа он провел, развалившись в зале на диванчике, за изучением статей о Кире Мей и просмотром ее интервью. Какой бы искренней она ни выглядела, какие бы истории ни рассказывала, внутри у Алекса ничто не дрогнуло.
Парень боялся выходить на улицу и оттягивал этот момент. Неизвестно, кто еще ищет Ви. Нервозности добавляла и сегодняшняя встреча с парнями из службы безопасности корпорации. Они делали обход всех заведений и принесли письмо для владельца бара. Все заведения обязали установить видеонаблюдение внутри и снаружи и подключить к единой системе завода. Это следовало сделать давно, но хозяин «Пристанища» не любил тратить деньги понапрасну, к тому же технопарк – не самый криминальный район. Теперь же Алекс окажется под прицелом камер, и о ночных приключениях станет известно охране.
Жизнь нелегала в Штатах может закончиться после одного анонимного звонка в службу гражданства и иммиграции. Придет повестка, потом – изолятор, суд, депортация, позор. И что тогда? Алекса ждет жалкое существование в Норильске, где он будет пить и работать на заводе, как отец. И закончит так же, как отец. Пугаясь собственных мыслей, он готов был догнать охрану и выложить все как на духу. Они сами выкопают робота, уведут – и будь что будет. Но от одной мысли о судьбе Ви ему становилось скверно. Что ее ждет, если корпорация доберется до нее? Тогда он вдруг подумал о том, чтобы не будить Ви вовсе. Не такой плохой вариант: она просто уснет навсегда, не ощущая боли.
Тогда зачем он обдумывал новый плейлист? Весь день разливая напитки по бокалам и общаясь с клиентами, он копался в памяти и мысленно сортировал песни, чтобы составить идеальную подборку. Первая песня – открывающая – создает настроение всего сборника. Алекс подумал об уже знакомой Ви Moon River, но в исполнении Фрэнка Синатры. Со второй композицией было проще: напрашивалась New York, New York того же исполнителя. Алекс даже не заметил, как прикинул больше десятка треков. Быстро же он привязался к роботу! За то время, что парень провел в Америке, у него не появилось ни друзей, ни девушки. Он отчаянно нуждался в тепле, но люди приходили и уходили, оставляя его в одиночестве. И теперь все его существо тянулось к Ви; он хотел защитить ее, познакомить с миром. Она казалась столь невинной и открытой всему новому, что он чувствовал ответственность за каждое сказанное слово. Ему хотелось наполнить ее память светлыми воспоминаниями. Другие желания, темные, Алекс старался запереть как можно глубже внутри.
Ви
– Это снова я, – услышала Ви знакомый голос.
– Я ни секунды не сомневалась, что ты придешь.
«Чего не скажешь обо мне», – подумал Алекс.
И вот они
