Ларри Нивен - Летающие колдуны

Когда Пурпурный кончил снимать благословение с дерева Хинка, то зелья осталось немного. Поэтому мы направились к дереву Анга Рыбака и Сетевязальщика. Анг тут же высунулся на шум и закричал:

— Празднество? Подождите! И я с вами!

Он почти мгновенно вылетел из гнезда, на ходу сбрасывая одежду, но Пурпурный перестал петь.

— Нет, ничего не получится — мы без пива.

— Получится! Получится! — закричал Анг, опять исчез в гнезде, но тут же вернулся с полным пузырем. — Вот, нельзя прерывать праздник!

Когда мы плясали вокруг его дерева, Анг вдруг повернулся ко мне и спросил:

— Кстати, Лэнт, что мы празднуем? Я ему объяснил.

— О! — только и сказал он. — Раз так хочет волшебник, этого достаточно.

Мы продолжали танцевать. Шум разбудил кое-кого из соседей. И они присоединились к нам, конечно, со своим пивом. Мы сняли благословение с их деревьев тоже и уже совсем было направились к моему — как зелье вдруг кончилось.

— Пурпурный, это несправедливо! Ты снял благословение почти со всех деревьев — ты должен снять и с моего!

Мы изготовили еще зелье. На этот раз испорченной воды было в избытке. Большинство мужчин деревни уже проснулись и жаждали вылить испорченную воду в горшки для зелья.

Вновь прибывающих мы отсылали назад за пузырями с пивом. И как только один пузырь пустел, другой — полный — появлялся, казалось, ниоткуда.

Жены нервозно поглядывали из гнезд. Мы танцевали и пели вокруг каждого дерева, которое нам попадалось. Голубое солнце поднялось над горизонтом, потом исчезло за облаками. Через мгновенье налетел шквальный ветер.

— Ура! Заклинание сработало! — кричали мы, скатываясь вниз по склону к дереву Пурпурного. Под его кроной в судорогах бились на веревках воздушные мешки.

Гром и молния раскололи небо… теплые капли дождя обрушились на наш обнаженный мех… А затем…

Треск… яркая вспышка… наши волосы поднялись… послышался чудовищный КК-РР-мм-крр!!! И шар оранжевого пламени окутал мешки Пурпурного, дерево и все остальное.

Я замер в оцепенении — не зашли ли мы слишком далеко? Не собирается ли Элкин уничтожить и эту деревню?

Но оранжевый шар погас, треск прекратился. Остался только мерный шум ливня.

— Все в порядке, — сказал Пурпурный. — Я понял: это мы сняли благословение с дерева волшебника.

54

Когда я проснулся, уже сияло малиновое солнце. Надо мной стоял Шуга.

— Шуга, — пробормотал я и застонал. Звук моего голоса ранил мое левое ухо.

— Лэнт, — сказал он. Звук его голоса ранил мое правое ухо. — Надеюсь, ты помнишь смысл своего танца сегодняшним утром.

— Не моего, не моего, — я приподнялся на одну руку. — Это танец Пурпурного. Он снял благословение с некоторых домашних деревьев, чтобы можно было использовать их кровь.

— Он… что??!!

— Шуга, — пролепетал я. — Не кричи, пожалуйста. Он сделал это ненадолго. Ты можешь осветить их заново.

— Я могу — что??

— Ты можешь их заново освятить, как только мы возьмем их кровь.

— Когда? — воскликнул он. Я поморщился. — Мне надо благословить ткань, раму воздушной лодки, нити. Где я возьму время благословлять домашние деревья?

— Ты найдешь время, Шуга. Мы сняли благословение с небольшого числа деревьев.

— С какого же?

— М-м, их немного.

— Так сколько — «немного»?

— Гм, дай прикинуть. Это были деревья Анга, Хинка, Кифа, Тринмела и…

— Продолжай, дырявая башка! Вспоминай!

— Я вспомню, Шуга, я вспомню, не подгоняй меня. Я помню, мы сняли благословение с моего дерева и, кажется, с дерева Пурпурного… Но я думаю, нам не следует беспокоиться насчет дерева Пурпурного. После того, как мы сняли с него благословение, там ничего не осталось. И, я думаю, с дерева Снагра, хотя нет… или…

— Лэнт, ты… если ты не вспомнишь, мне придется переосвящать каждое дерево по всей деревне!

— М-м… я уверен, что вспомню, Шуга. Только дай мне время.

55

Шуга решил, не откладывая, освящать заново каждое дерево. Но мы не могли пойти на это. Это означало, что вся остальная работа остановится.

И мы решили просто раздать хозяевам деревьев волшебные символы с тем, чтобы в дальнейшем Шуга мог их отработать.

Идея отсроченного освящения деревьев Шуге не понравилась.

— Ладно, — сказал он мне. — Расскажи, как вы с Пурпурным накладывали заклинания.

— Ну, все так смутно… Я помню, мы пели и танцевали и было очень весело. Пурпурный пел что-то вроде: идет дождь, он льет, боги зарычали…

— Могу представить…

— Ах, да, он еще пел: «Вот мы идем вокруг колючего растения, колючего растения…»

— Он превратил домашнее дерево в колючее растение?

— Только символически, Шуга…

— Только символически? — Шуга застонал. — Конечно, только символически. Каким еще образом можно превратить домашнее дерево в колючее растение? Ладно, — вздохнул он. — Займемся делами.

56

Сбор сока уже начался, когда я направился в нижнюю деревню. Белису Горшечнику предстояло потрудиться, чтобы нам было в чем хранить кровь домашних деревьев. Когда я рассказал ему, в чем дело, он пришел в восторг. Это означало большой заказ, и он принялся напевать;

— Отлично, отлично… о, волшебные символы…

Голова все еще болела. Я пошел к реке — надо было поговорить с Пурпурным. Но я не смог найти даже того места, где он прежде работал. Вокруг почерневшего ствола его домашнего дерева уже плескались буруны. Половина нижней деревни ушла под воду, поляна Главы и могилы двух мальчиков тоже. Река далеко вышла из берегов. Семьи нижней деревни уже начали перебираться на холм, чтобы занять домашние деревья, которые мы заранее подготовили.

Пурпурного я нашел у Фрона Кузнеца. Оба были поглощены работой с деревом и металлом. Я не мог вникнуть в то, чем они занимаются, но казалось невероятным, чтобы Фрон, личность самая приземленная, стал работать над волшебным устройством. Когда я намекнул на это, Фрон только зарычал. Пурпурный сказал:

— Я нуждаюсь в его искусстве, Лэнт. Он — единственный человек, который может сделать то, что мне нужно. У нас есть медный провод, надо найти способ, чтобы его изолировать.

— Изолировать? Пурпурный, я прошу тебя говорить, как человек!

— Это означает поймать магию в провод. Таким образом она не сможет сделать короткое замыкание. Я могу закрутить провод спиралью, но если витки коснутся друг друга… Я прикидываю, может, покрыть его слоем сока…

— Теперь у нас много крови домашнего дерева, Пурпурный. С деревьев, с которых мы сняли благословение.