Ларри Нивен - Летающие колдуны

Летающие колдуны

Мир — кольцо

Глава первая

Луи By

В погруженном в темноту Бейруте, в самом его сердце, в одной из многочисленных кабин трансфера, материализовался Луи By.

Его тридцатисантиметровая коса блестела снежной белизной, кожа и обритая голова были желтыми, а глаза — золотыми. Одет он был в голубую одежду, на которой золотом был вышит объемный дракон. Когда он материализовался, на его лице играла широкая улыбка, обнажавшая красивые, жемчужные, вполне стандартные зубы. Он усмехался и махал рукой. Однако постепенно улыбка исчезала. Лицо Луи By приняло вид резиновой маски, слегка обвисшей. Годы давали себя знать.

Некоторое время он наблюдал кипящую жизнь Бейрута, людей, появляющихся в кабинах неизвестно откуда, толпы пешеходов, идущих по выключенным на ночь пешеходным дорожкам. Часы начали отбивать одиннадцать ночи. Луи By выпрямился и вышел в ожидавший его мир.

В Раште, где еще продолжалось веселье, было уже утро следующего дня. Следующего после дня его рождения. Здесь, в Бейруте, было на час меньше. В ресторане под голым небом Луи поставил всем желающим по нескольку рюмок ракии и пел вместе со всеми на арабском и всемирном языках. Около полуночи он перенесся в Будапешт.

Интересно, заметили ли уже в Раште его исчезновение с собственного приема? Наверно, думают, что он скрылся вместе с какой-нибудь из женщин и появится через несколько часов. Однако Луи By исчез один, убегая перед наступающей полночью. Двадцать четыре часа — это слишком мало, чтобы отпраздновать двухсотый день рождения…

В Будапеште его ожидало вино, танцы, местные жители, считавшие его богатым туристом, и туристы, видевшие в нем состоятельного туземца. Он пил вино, танцевал и исчез около полуночи.

Его знакомые и приятели могут сами побеспокоиться о себе.

В Монако Луи By пошел погулять.

Воздух был теплый и чистый, и у него несколько прояснилось в голове.

Он шел ярко освещенными тротуарами, добавляя темп своего шага к их десятимильной скорости. У него промелькнула мысль, что в каждом городе на Земле существуют движущиеся тротуары, и все жители двигаются со скоростью десяти миль в час.

Эта мысль была невыносима. Она была не нова и все же невыносима. Насколько одинаковыми были города: Бейрут такой же, как Монако, как Рашт, как Сан-Франциско, Токио, Лондон, Амстердам… Во всех магазинах, вдоль которых двигались тротуары, можно было купить одно и то же. Все люди выглядели одинаково и одинаково одевались. Не американцы, не немцы, не египтяне — просто люди.

Эта унификация неисчерпаемой, казалось бы, разнородности была заслугой действующих три с половиной столетия трансферовых кабин, которые покрывали весь мир густой сетью мгновенных связей. Разница между Москвой и Сиднеем составляла долю секунды, и переход из одного города в другой стоил десять старов. За прошедшие столетия города так перемешались между собой, что их названия стали реликтами далекого прошлого.

Сан-Франциско и Сан-Диего составляли северный и южный конец одного громадного, растянутого вдоль побережья города. Но много ли людей знали, где они в действительности находятся? Вероятно, мало.

Мысли Луи были довольно пессимистичные, если учесть, что это был его двухсотый день рождения.

Но объединение и перемешивание городов было реальностью. Все это происходило на глазах Луи. Разнообразные местные, национальные нерациональности перемешивались сейчас в одну большую, напоминающую туманную серую пасту реальность города. Разве сейчас кто-нибудь говорит на немецком, английском, французском или испанском? Каждый пользуется всемирным языком. Мода изменяется сразу в целом свете в одном конвульсивном мощном спазме.

Может быть, пришло время на очередной Отлет? Одному, в небольшом корабле, в неизвестность, с кожей, глазами и волосами, имеющими свой собственный цвет, с бородой, растущей, как ей вздумается…

— Глупость, — сказал сам себе Луи By, — ведь я только что вернулся.

Двадцать лет тому назад…

Приближалась полночь. Луи By занял свободную кабину, вложил в щель счетчика свою кредитную карточку и набрал код Севильи.

Луи By материализовался в комнате, освещенной солнечными лучами.

— Что случилось? — удивился он, зажмуривая глаза, привыкшие к темноте. Вероятно, что-то испортилось в кабине, ведь в Севилье в это время не должно быть солнца. Луи By поднял было руку, чтобы попробовать еще раз, но когда огляделся, то замер в удивлении.

Он находился в гостиничном номере, совершенно обычном номере, и потому увиденное казалось еще более невероятным.

На Луи смотрело что-то такое, что вообще не было человеком, не было даже гуманоидом. Существо стояло на трех ногах и рассматривало Луи глазами, расположенными на двух плоских головах, которые покачивались на стройных гибких шеях. Кожа существа была белой и казалась очень нежной. Между шеями, вдоль позвоночника и на бедре тыльной ноги, росла густая и длинная грива. Две передние ноги были широко расставлены, так, что небольшие когтистые подковки составляли почти равносторонний треугольник.

Луи понял, что это существо является каким-то животным с чужой планеты. В этих плоских головках не нашлось бы места мозгу необходимой величины. Но тут его внимание привлекла выпуклость между шеями, охраняемая густой гривой.

И вдруг возникло погребенное под стосемидесятилетним слоем времени воспоминание.

Это был кукольник, кукольник Персона. Его череп и мозг находились именно под этим горбом. Он не был животным — его интеллект по крайней мере был равен человеческому. Глубоко посаженные глаза кукольника, по одному на каждой голове, неподвижно смотрели на Луи By.

Луи попробовал открыть двери кабины. Заперто.

Он был замкнут в кабине, а не снаружи. Луи мог в любую минуту набрать код и исчезнуть, но такая мысль даже не пришла ему в голову. Не каждый день можно встретить кукольника. Они исчезли из исследованного космоса задолго до рождения Луи.

— Чем могу служить? — вежливо спросил он.

— Действительно, можешь, — прозвучал голос, взятый прямо из роскошного сна подростка. Женщина, обладающая таким голосом, должна быть в одно и то же время и Клеопатрой, и Еленой Прекрасной, и Мерилин Монро, и Лорелеей Ганс.

— Черт побери!

Проклятие было совершенно не к месту. Нет в мире справедливости! Чтобы таким голосом говорило существо с двумя головами и полом, который невозможно определить?!