Хьюз Зак - Дар всемогущества

А на фоне сияющих небес плыла маленькая бледная луна.

ГЛАВА 11

Ля Кониус оторвался от компьютерного терминала и ухмыльнулся.

— Я проверил дважды: в отчетах Спаркса нет ни слова об этом явлении, как и в отчетах более ранних экспедиций.

— Великолепно! — отозвался Джон.

— Северное сияние — не такое уж редкое явление, но ни одно из ранее известных не достигало такой интенсивности, как то, которое мы только что видели. Теперь у нас есть хоть что-то, и с пустыми руками возвращаться не придется.

— Я рад за тебя, Кем, — сказал Джоя.

— За всех нас, — поправил Ля Котшус.

Сесиль слышала разговор, находясь в состоянии близком к шоку. Ля Комиус с Тигиана оказывается совсем не такой, каким кажется. С виду он красивый, симпатичный и искрение жела-ет другим только добра.

Но он вовсе не шутит, когда называет Ясномыслящего Ока вспомнила, что Кониус дразнил его еще до того, как «Паулюе» стартовал с Ксантоса. Он называл его Тиранозавром, и всем, в том числе самому Ясномыслящему, казалось, что делает он это по-дружески, шутки ради. Но Ля Кониуе действительно считает целителя безобразным и даже недочеловеком.

Она обнаружила, что интеллект Ля Кониуса напоминает ей маленького, ласкового, но зубастого зверька.

Разговаривая с Джоном, он взтлянул на нее, и Сесиль почувствовала, как к ее горлу подступает тошнота.

Оказываемые им знаки внимания, которые Сесиль благосклонно принимала, приобрели для нее совершенно иную окраску. Она узнала его истинные чувства: он думал о ней с похотливой чувственностью и презремием, считая ее самым бесполезным членом экспедиции.

Взгляд Ля Кониуса остановился на ее ногах, и Сесиль беспокойно заерзала в кресле, почувствовав желание пониже натянуть короткую юбку на длинные красивые ноги. В смущении она закрылась в себе. Когда же ее сознание вновь выглянуло наружу подобно голове черепахи, осторожно высовывающейся из защитного панцири, ее опять захлестнули буря и шторм эмоций, и она оказалась погребенной под их тяжестью.

«Закройся, девочка?» — донeccя с орбиты голос Одиночки.

— Да, — прошептала она, горя желанием будь спрятаться. — Мне уже лучше.

— Рад это слышать, — удивился Джон. — Но разве кто-то спрашивал тебя о самочувствии?

Он смотрел на нее с искренним участием. Его сознание было свежим и незамутненным. Поклонник красоты с чуткой душой художника. Она покраснела, впервые ощутив, что он видит и ценит ее красоту.

«Остановись и иди в стою каюту, — приказал Одиночка. — Нам надо поговорить».

— Через минуту, — сказала Сесиль, и Джон снова посмотрел на нее с удивлением.

Она уже узнала идеально организованный ум Ясномыслящего, доброту и мягкость Стеллы — от них к ее сознанию непрестанно шли потоки мыслей. Ей это не нравилось, ведь она совсем не хотела знать их заветные думы и интимные стороны жизни.

Вот Марта. Она спокойна, но в этот момент страдает от менструальных спазмов. Вот опять Джон. Чистый и светлый. Он думает о полярном сиянии, видя его глазами художника. А вот Ля Кониуе. Он давно уже раздевает ее взглядом. В их личные контракты был внесен пункт, предусматривающий ограничения личных отношений, то есть прежде всего секс. Эти отношения могли спровоцировать ревность и трения между членами экспедиции. Ля Кониуе сейчас ищет способ обойти этот пункт. Он смотрит на нее как на тигианскую шлюху, как на товар, который можно заполучить при его деньгах.

Фу, как противно!

Сесиль скользнула к дверям, когда уловила нечто совершенно новое для себя — нежность Джона, когда он смотрел на Марту. А Марта даже не пыталась скрыть свою любовь к нему, возвращая ему улыбку. Это было красиво. Один взгляд, а так много сказано. Почему же раньше она, Сесиль, не замечала, что они влюблены друг в друга? Неужели они пренебрегли тем пунктом в контракте? Нет. Ответ она прочла в сознании Марты.

Желание и невинность.

«Сесиль!» — в ее голове загремел голос Одиночки.

Вздрогнув, она посмотрела наверх. «Ты не должна злоупотреблять. Уважай право других на частную жизнь. Теперь тебе нужно быть гораздо ответственней и придерживаться правил».

— Эти правила касаются только старых землян и телепатов с Белоса II,возразила она приглушенным шепотом.

«А теперь и тебя, девочка!»

— Нет! — Сесиль чувствовала, что сердце готово выпрыгнуть из груди, так она была напугана.

«Я должен говорить со всеми вами, — сказал Одиночка. — Очисти сознание», и объяснил, как это делается.

«Итак, Ля Коциус, — голос Одиночки зазвучал в сознании каждого члена экспедиции, — ты хочешь чтонибудь найти?»

— Да, и что дальше? Я сам собираюсь…

«Терпение, — остановил его Одиночка, — мне нужно перепроверить кое-какие данные. Прошу прислать на борт „Паулюса“ Стеллу и Сесиль, мне необходима их помощь».

— Тебе? Помощь? — фыркнул Ля Кониус. — Всевидящий взывает о помощи!

«Такое случалось и раньше», — сухо заметил Одиночка.

Заговорила Сесиль: — Мы возвратимся на «Паулюс» все вместе, вот только снимемся с лагеря.

«Будь осторожна!» — предостерег Одиночка, обращаясь только к ней.

— Снимемся с лагеря? — удивился Ля Кониус. — Мы никуда не двинемся, пока не соберем все данные по сиянию.

— Именно для этого мы и собираемся на ММ-3, - сказала Сесиль с уверенностью, повергшей всех в изумление.

— Я думаю, если уж мы улетаем отсюда, нужно попытаться найти то, что нам надо, на одной из планет на краю мешка, — сказал Джон. — Языки, которые выбрасывало сияние, все тянулись в направлении ядра галактики.

— Мы никуда не собираемся! — разозлился Ля Кониус.

Сесиль повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— ММ-3,- произнесла она.

— Почему именно ММ-3? — спросила Марта.

— Назовем это женской интуицией.

— Атмосфера ММ-3 содержит тяжелые газы, — напомнил Джон. — Ты думаешь, что ее обследовали не так тщательно из-за неблагоприятных атмосферных условий?

— Нет, — ответила Сесиль, — причина в другом.

— У нас есть Ясномыслящий. С его защитой ему будет только приятно поработать в тяжелой атмосфере ММ-3,- обрадовался Джон.

— Вы говорите так, будто мы уже куда-то собрались! — возмутился Ля Кониус. Его голос дрожал от еле сдерживаемого гнева.

Сесиль посмотрела на тигианца. Ее зеленые глаза зажглись недобрым огнем, когда она ощутила в нем ту же липкую похоть, направленную на нее, и презрение, в котором он даже не отдавал себе отчета. С силой она бросила в его сознание слова: «Ты, ублюдок! Я больше, чем просто ходячее влагалище!» Ля Кониус отпрянул назад, как будто его хлестнули по лицу, а Сесиль вошла в его сознание и нажала там одну маленькую кнопку.