Экстра - Вестерфельд Скотт

— Гм… Честно говоря, нет. А у тебя именно такие ощущения?

— Конечно! Это вроде того коана, который рассказывают малышам в школе. Если падает дерево, а этого никто не видит, значит, при падении оно не производит звука. Это все равно что пытаться хлопнуть одной ладошкой. Чтобы существовать, ты должен быть видимым!

— Мне кажется, тут речь идет сразу о двух коанах. И я не уверен, что и в том и в другом говорится об этом.

— Ну перестань, Фриц! Ты стал знаменитостью не так уж давно. Ты должен помнить, как было ужасно…

Айи

запнулась. Она пыталась по выражению лица

Фрица

понять его чувства. Он перестал улыбаться.

— Очень странный разговор, — сказал он.

Айя часто заморгала. Десять минут абсолютной честности — а она, оказывается, уже заговорила слишком отк

ровенно.

—

Я

полное ничтожество? — Она вздохнула — Ну, запиши меня в Общество абсолютной тупости.

Фриц

рассмеялся:

— Ты не тупая, Айя. И для меня ты — не невидимка.

— Просто я загадочная? — Айя попробовала улыбнуться.

— Теперь уже не настолько. Скорее, предсказуемая.

— Предсказуемая?

—

В

смысле славы и в том, какие чувства она у тебя вызывает.

Айя

сглотнула подступивший к горлу ком. Предсказ

уемая.

Вот какая она была по его абсолютно честному

мнению.

С большим опозданием она вспомнила еще об

одном

, чему ее учили в начальной школе. Жаловаться друг

им

ничтожествам насчет рейтинга своего лица было нормально, но говорить в таком ключе со знаменитостями

не стоило.

Она

отвернулась и устремила взгляд на футбольное поле. Знала: стоит ей посмотреть в глаза Фрицу — и она

снова

сморозит какую-нибудь глупость. Или он сам ска

жет что

-то, о чем думает, а это, пожалуй, будет еще хуже.

Возможно,

правильно в сети говорили насчет разницы в

амбициях

и о том, что знаменитостям и ничтожествам ни

когда не

стоит слишком сближаться. Очень велика ве

роятность

непонимания.

Бой на поле закончился. Дроны-носильщики уносили с игровой площадки последние роботизированные доспехи. Малыши выстроились в ряд перед корпусом Акира. Скоро смотрители должны были увести их куда-то еще.

— О черт, — проговорила Айя, — который час?

— Почти полдень.

— Мне пора! — Она порывисто вскочила. — Я должна присматривать за малышами. Дежурство. Я бы пропустила, но…

«Мне нужны баллы», — подумала она, но вслух не сказала.

Фриц все еще сидел на своем скайборде, скрестив ноги по-турецки.

— Все нормально. Нельзя не выполнять обещания.

Айя поклонилась ему на прощание.

«Наверное, на этот раз он рад тому, что я убегаю», — подумала она.

Ей хотелось сказать что-нибудь еще, но в голове у нее все перемешалось. Она позвала Моггла и помчалась к интернату, надеясь, что не опоздает на дежурство.

Посвящение

Послышался ритмичный сигнал…

Айя

очнулась от глубокого навязчивого сна. Она совершен

но

не выспалась, у нее кружилась голова от изне

можения.

Звук раздавался снова и снова и требовал ее в

нимания.

Даже

с закрытыми глазами она видела силуэт будильника, пульсирующий на фоне айскрина. Лампочка противно мигала, а звук был просто омерзительный.

«Скоро полночь», — напомнил Айе этот сигнал.

Айя сжала пальцы в кулак, чтобы прекратить муку,

и застонала.

Она собиралась поспать вечером, но из-за тяж

елого

разговора с Фрицем и последовавшего затем

дежурства

по присмотру за малышами она очень устала, а потом ей пришлось еще целый час обрызгивать Моггла камуфляжной краской, и в итоге до постели она добра

лась только

к десяти.

Словом,

проспала Айя меньше двух часов.

Но она заставила себя сесть, вспомнив о том, какой знаменитой ее может сделать сегодняшняя ночь. Об этом

ей напомнил и жалкий рейтинг ее лица, указанный в угол

ке дисплея: четыреста пятьдесят одна тысяча шестьсот одиннадцать.

Моггл оторвался от пола. На айскрин Айи аккуратно наложилось поле зрения аэрокамеры и идеально соединилось с ее собственным.

Айя улыбнулась. Сегодня она ни за что не пропустит ни одного потрясающего кадра.

— Готов в путь? — шепотом спросила Айя.

Моггл зажег ночные фары. Айя зажмурилась. За тридцать шесть часов, проведенных под водой, ее аэрокамера так и не избавилась от дурных привычек

Айя, пытаясь проморгаться, на ощупь добралась до окна и влезла на подоконник. Глаза после слепящего све

та фар Моггла не сразу привыкли к темноте, но когда

Айя

увидела огни города, у нее до боли сжалось горло.

Обыч

ная паника, извечная боязнь собственной неизвестности. Приступ страха был гораздо сильнее сегодня после смущения при встрече с Фрицем. На самом деле Айя хотела сказать ему только о том, чтобы он не переживал — она тоже скоро станет знаменитой. А в итоге повела себя жалко и безлико, как уродка, которая только-только обзавелась собственным сетевым каналом. «Предсказуемая» — вот как он о ней отозвался.

Горевать по этому поводу было бессмысленно. Слава — это не красота. Красоты можно было просто дождаться. Исполнилось тебе шестнадцать — и получай. Правда, могло несказанно повезти, как Нане Лав и ты мог родиться красивым. Но славу можно было только создать самостоятельно.

Как

только этот сюжет запустится, рейтинг лица не

будет

стоять между ней и Фрицем. В этом Айя была уверена.

Моггл выплыл из окна и потерся о плечо Айи. Она улыбнулась и обхватила аэрокамеру руками. Она была ра

да

тому, что отправится подальше от городских огней — в

та

кое загадочное место, что Фриц, когда снова загово

рит

с ней, придет в полный восторг, узнав обо всем, что е

й

удалось совершить.

Айя спрыгнула с подоконника и окунулась в прохладный ночной воздух.

— Прежде чем мы приступим, — сказала Джай, — есть

одно

дело. Первый вопрос — о моем имени. Кто-то говорил обо мне там, где это мог подслушать городской интерфейс.

Некоторые из «ловкачек» стыдливо потупились.

Джай укоризненно пощелкала языком.

— Все ясно. Я утром проснулась, а рейтинг Моей физиономии почти выбрался из последней тысячи. Это озна

чает,

что город снова начал следить за моим прозвищем. Пора его изменить.

Айя удивленно вздернула брови. Так вот, значит, каким образом «ловкачки» ухитрялись сохранять низкий рейтинг лиц. Они меняли свои прозвища — точно так же,

как

Хиро и Рен выражали свою ненависть к Безымянному.

— С сегодняшнего дня меня зовут Кай. Все понятно? Отлично. Теперь второй вопрос.

Кай повернулась к Айе.

У

той по спине побежала струйка холодного пота.

— Наша новая подруга опять с нами, — сказала Кай. — У кого-то есть возражения?

Наступила нервная тишина. Айя услышала далекий рокот поезда. По обе стороны рельсы едва заметно засветились — это было предупреждение о приближении маглева. Казалось, рельсы сейчас на ощупь горячие, как элементы внутри стенной ниши, после того как там создавалось что-то крупное. Однако ни одна из «ловкачек» не обратила на это внимания — как будто они всегда проводили свои деловые встречи между рельсами маглева.

Айя даже не могла воспользоваться Могглом для наблюдения за поездом. Аэрокамера пряталась где-то между фабричными зданиями и следила за хозяйкой, но Айя была вынуждена отключить поле зрения Моггла, иначе бы ее глаза характерно бликовали.

— А она не «выскочка»? — пробормотал кто-то.

Кай посмотрела на Айю в упор, ожидая ответа.

Айя кашлянула и ответила:

— Я была «выскочкой». Но большой известности у меня никогда не было. Мне не нравилось делать сюжеты о том, во что сегодня одета Нана Лав.

Некоторые рассмеялись.

— Но ты до сих пор всюду таскаешься с аэрокамерой? — спросила одна из девиц.

Айя вспомнила, что ее зовут Пана. Лица у всех «ловкачек» были такие непримечательные, что Айя их с трудом различала. Но Пана была выше, чем остальные, — почти с Иден ростом.