Владимир Перемолотов - Тесные контакты четвертого рода

Слава Богу, существовали инструкции. Первый пункт мы уже почти выполнили. Он предписывал облететь планету и попытаться засечь маячки, которые (только теоретически, к сожалению) могли пережить любую аварию. Если этого не случится, а, похоже, что и впрямь не случится, тогда нам придется, выбрав реперную точку, по расширяющейся спирали облететь планету в поисках утраченного имущества. По моему опыту это занятие было трудновыполнимым только в одном аспекте — его нужно было перетерпеть. Скука в этот момент в кораблях стоит необычайная. Приходится сидеть и тупо смотреть в монитор. Причем даже это делать не обязательно — все, что нужно сделать сделает автоматика.

Примирить этого грустное занятие с реальной жизнью можно было только одним — придумать себе забаву, которая скрасит столь гнусное времяпрепровождение. Например, стать первым в мире специалистом по…

— Кстати! Как её хоть зовут, планету-то?

Чена этот вопрос не интересовал совершенно.

— Никак. Картографы Союза сюда еще не добрались.

— Непорядок, — обрадовался я. — Общественность нас не поймет! Предмет надлежит обмерить, нанести, на карту… Обозвать как-нибудь, в конце концов. Предлагаю…

— Заранее согласен, — отозвался Чен, не отрывая глаза от экрана. — Смотри, огонь.

Было бы на что смотреть. Рутина….

— Смотри, не пожалей, — предупредил я. Ткнув пальцем в экран, словно бутылкой шампанского в корабельный борт, изрек. — Нарекаю тебя «Тараканий угол»!

— Тьфу, — сказал Чен. Этого он от меня, кажется, не ожидал. — Огонь я сказал.

Все-таки он очень надеялся, что там есть, кому его встретить и протянуть руку дружбы.

— Увеличение девяносто.

Техника приблизила огненную точку на поверхности планеты и нам стал виден лес, над которым висела туча дыма. Беззвучно рушились стволы, оплетенные пламенем. У меня даже в носу защипало от запаха, который должен был бы быть там.

— Лесной пожар, — ответил я. — Лесной пожар в «Тараканьем углу». Звучит?

Радиомолчание планеты «Тараканий угол» было абсолютным. Ничего кроме грозового треска в атмосфере регистраторы не отметили.

— Второй этап, — объявил Чен, косо на меня глянув. Я пожал плечами. Второй, так второй. Регистратор работал, все шло по правилам, установленным Адамом Ивановичем.

Реперной точкой Чен выбрал Северный полюс, и три часа спустя мы начали медленное, но неуклонное спиральное скольжение к полюсу Южному. Это было похоже на аккуратное очищение апельсина от кожуры. На высоте около пяти километров модуль с элегантностью фруктового ножа, облетал «Тараканий угол», оставляя под собой пространство в котором не было ни одного незамеченного более-менее крупного металлического предмета.

На четвертый день нашего верчения над «Тараканьим углом» со всей очевидностью стало ясно, что деньги, что компания потратила на снаряжение и рассеивание по космосу всех предыдущих экспедиций по поиску пропавшего груза, потрачены ею совершенно напрасно. Так же широкой общественности стало очевидным, что все, что делалось до нас и будет делаться после — глупая трата времени, сил и, самое главное, что именно нам, то есть мне и Чену достался тот счастливый билет, который называется «иголка в стоге сена».

Иголку нашли мы, точнее она нашла нас.

Вообще-то такого рода такого рода работа вполне по плечу автоматике — зафиксировать груду металла, если ее конечно, специально не прячут, мог бы и обычный магнитометр, но, к счастью для нас, мы уже на вторые сутки сообразили, что кроме кислорода и примитивных форм жизни на поверхности имеется и жизнь разумная, причем в самой приемлемой для нас форме. Никаких, конечно, продекларированных разумных рыб, а вполне нормальные человекообразные сапиенсы.

Причем разумные настолько, что уже вылезли из пещер и принялись строить города и замки.

Событие, что и говорить, вовсе не рядовое и ощущение того, что ты уже попал в Историю, грело душу нам обоим — все-таки гарантированное место в Истории штука приятная. Чувствуя себя повивальными бабками новой цивилизации, мы склонялись над планетой, словно мирмикологи над любимым муравейником, в котором подопытные насекомые взяли, да и изобрели, на радость наблюдателям, паровую машину и теперь прокладывают первую железную дорогу. До этого, правда дело еще не дошло и, если верить Теории Исторических Последовательностей не дойдет еще долго, но, повторюсь, города и дороги там уже были.

На разлинованном в черные и белые квадраты полу стоял в полном составе Малый Совет. Вместе с человеческими фигурами в отполированных рабами каменных квадратах отражались стены зала, увешанные коврами и оружием и резные колонны. Так же отражаясь в полу собственного дворца, перед Советом стоял эркмасс Саара Кори. Отражение Императора смотрело на него с сомнением, да и сам Адента глядел на него с легким подозрением, которое ничуть не пытался скрыть. Эркмасс его понимал. Сам бы не поверил, расскажи ему кто такое, но что делать? Башня-то вон она. Подойди к любому окну с другой стороны и глянь. Никуда не делась. Как стояла — так и стоит…

— Ну ты говори, говори… Что замолчал? Что же там такое?

— Не знаю, государь, — честно ответил Кори. — К башне мня не пустили. Я едва дошел до берега Эйбера, как на нас выскочил этот …

Он замялся, подбирая слово. Эркмасс напряженно думал, стараясь одним словом сказать всё.

— Демон? — помог ему какой-то Брат по Вере.

— Не знаю. Наверное…

Кори перестал тужится, поняв бессмысленность выразить человеческим словом нечеловеческую суть того, кого он встретил и сказал с подкупающей простотой:

— Я такого не видел никогда.

Эсхан-хе хмыкнул недоверчиво. Эркмасс, уловив это, насупился, переступил с ноги на ногу.

— А может быть не демон, а зверь… — задумчиво спросил Адента Эмирг. У него текли свои мысли. Демон — это что-то неизвестное. Как его убивать? Как с ним бороться? Этого, верно, даже и Братья не знают. А вот если зверь… Если зверь это совсем другое дело. Загонщики, ловчие, потайные ямы…

— На что он похож?

По лицу эркмасса Кори пробежала тень. Он честно попытался вспомнить, но слова, которые приходили в голову никак не передавали образа чудовища.

— Зеленый, угловатый… Два, ну, может и три человеческих роста. Плавный какой-то.

Он говорил, прикрыв глаза, вспоминал.

— Очень легко движется. Впереди что-то вроде рога или копья…

По Императорскому окружению пробежал недоуменный шум. Адента поднял руку, пресекая его.