Скотт Вестерфельд - Мятежная

Шэй простонала:

— Не знаю, как ты, а я сегодня ночью больше никуда и шагу не сделаю.

— Я тоже, можешь не сомневаться.

Шэй наклонилась вперед, направила свой скайборд к реке и застегнула форменную куртку, чтобы защититься от водяных брызг. Тэлли в последний раз оглянулась назад. Когда облака рассеивались, руины еще были видны.

Она моргнула. Ей показалось, что в той стороне, где высятся «американские горки», мелькнул огонек. А может быть, это была просто игра света, лунный блик на поверхности незаржавевшего металла.

— Шэй? — негромко окликнула подругу Тэлли.

— Ты летишь или как? — послышался голос Шэй, пытавшейся перекричать шум реки.

Тэлли снова моргнула, но вспышку на этот раз не разглядела. В любом случае, они уже ушли слишком далеко. Скажи она Шэй об этом огоньке — и та, чего доброго, решит вернуться к руинам. А Тэлли ни за что на свете не полетела бы с ней. К тому же ей запросто могло померещиться.

Тэлли сделала глубокий вдох и крикнула:

— Лечу, Худышка! Давай наперегонки!

Она направила скайборд к реке. Ее окатило холодными брызгами. На несколько секунд она оставила хохочущую Шэй позади.

ССОРА

— Полюбуйся на них. Цыплята ощипанные.

— Неужели мы тоже когда-то так выглядели?

— Наверное. Но если мы тоже были такими, это вовсе не значит, что они — не ощипанные цыплята.

Тэлли кивнула, пытаясь вспомнить себя в двенадцать лет, каким ей показался интернат в самый первый день. И она вспомнила, что здание произвело на нее устрашающее впечатление, поскольку было намного больше дома ее родителей, Сола и Элли, и даже больше тех домиков, куда они малышами ходили в начальную школу, — там места хватало только для учителя и десяти учеников.

А теперь спальный корпус казался ей таким маленьким и тесным, неприятно детским из-за ярких красок и лестниц с мягким покрытием. Здесь было так скучно днем, отсюда было так легко улизнуть ночью…

Новые уродцы сбились в кучку, они боялись отойти слишком далеко от учителя-экскурсовода. Запрокинув головы, они смотрели на четырехэтажное здание интерната, и их глаза были наполнены восторгом и ужасом.

Шэй отстранилась от открытого окна.

— Порезвимся на славу, — заключила она.

— Эту экскурсию они никогда не забудут.

Через две недели заканчивалось лето. За последний год ребят в интернате Тэлли становилось все меньше — старшим исполнялось шестнадцать. Очень скоро придет пора новичкам занять их места. Тэлли смотрела, как входят в здание интерната последние уродцы, испуганные, с вытаращенными глазенками, растрепанные, недисциплинированные. Двенадцать лет — этот возраст определенно служит поворотным пунктом. В двенадцать лет из умненького малыша ты вдруг становишься уродцем, переростком и недоучкой.

Этот период в жизни Тэлли была рада оставить позади.

— Ты уверена, что эта штука сработает? — спросила Шэй.

Тэлли улыбнулась. Не так-то часто осторожность проявляла не она, а Шэй. Она ткнула пальцем в воротник спасательной куртки.

Видишь маленький зеленый огонек? Это означает, что все действует. Куртка предназначена для чрезвычайных ситуаций, поэтому она всегда готова сработать.

Шэй сунула руку под форменную футболку и потрогала датчик, прикрепленный к колечку на пупке. Это означало, что она нервничает.

— А если она поймет, что на самом деле никакой чрезвычайности нет?

— Не настолько она умна. Ты падаешь — она тебя ловит и держит. Никакие фокусы не нужны.

Шэй пожала плечами и надела куртку.

Куртку они позаимствовали в школе искусств, самом высоком здании в Уродвилле. Запас таких курток хранился в подвале, и девочкам даже не пришлось хитрить с ящиком, в котором лежали куртки. Тэлли нисколько не хотелось, чтобы ее поймали из-за ложной пожарной тревоги — ведь надзиратели могли связать этот случай с происшествием в Нью-Красотауне в начале лета.

Поверх куртки Шэй натянула большущий баскетбольный свитер такого цвета, который полагался ребятам из этого интерната. В лицо ее здесь мало кто из учителей знал.

— Ну как я выгляжу?

— Как будто потолстела немножко. Тебе идет.

Шэй скривилась. Она терпеть не могла, когда ее обзывали Богомолом или Вешалкой или прилепляли еще какие-то клички, на которые уродцы не скупились. Иногда Шэй заявляла, что, если ей не сделают операцию, она ничуть не огорчится. Глупости, конечно. Шэй, конечно, полной уродиной не была, но не была она и красавицей от рождения. Таких красивых людей всего-то насчитывалось с десяток, не больше.

— А ты не хочешь прыгнуть, Косоглазка?

— Я там уже бывала и прыгала, Шэй, еще до того, как с тобой познакомилась. И между прочим, это тебе пришла в голову эта блестящая мысль.

Шэй улыбнулась.

— А мысль блестящая, скажи?

— Они ни за что не догадаются, что это такое на них налетело.

Они спрятались в библиотеке. Там они поджидали новичков. Наконец те явились и уселись за столы. Им должны были показать какой-то ознакомительный видеофильм. Шэй и Тэлли лежали на животе на верхних полках стеллажей, где хранились старые пыльные бумажные книги, и наблюдали за новичками, ожидая, когда появится инструктор и утихомирит щебечущих уродцев.

— Уж больно легко, — сказала Шэй, приклеивая густые черные брови поверх собственных.

— Тебе-то легко. Ты выскочишь за дверь, когда никто еще толком не успеет понять, что случилось. А мне еще по лестнице бежать.

— Ну и что, Тэлли? Что нам сделают, если поймают?

Тэлли пожала плечами.

— Верно, — шепнула она, но все же натянула на голову пепельно-русый парик.

К концу лета уже почти всем их одногодкам исполнилось шестнадцать, и те превратились в красоток и красавцев. А оставшиеся стали безобразничать на полную катушку. Но почему-то так получалось, что почти никого не наказывали, и Тэлли уже казалось, что клятву Перису она дала сто лет назад. Вот станет красоткой — и все, что случилось за этот месяц, будет не важно. Ей не терпелось оставить все это позади, но напоследок она была не прочь от души повеселиться.

Вспомнив о Перисе, Тэлли приклеила себе большой пластиковый нос. Прошлой ночью они совершили налет на помещение театрального класса в интернате Шэй и набрали там уйму париков, накладных бровей, носов и прочих вещей для изменения внешности.

— Ты готова? — спросила она. И хихикнула. Получилось гнусаво из-за накладного носа.

— Секундочку. — Шэй схватила с полки большую толстую книгу. — Ладно, шоу начинается.

Они одновременно вскочили.