Иван Афанасьев - Неспособный к белизне

Понятно, что занкарец стремился вытолкнуть Юрия за границы площадки, но сам угодил дважды в эту же ловушку, по инерции вылетая за ограничительный круг. Вычет тридцати очков лишил его победы.

Бои длились практически весь день, и Кондрахина утомили больше не сами поединки, проведенные им лично, а необходимость неотлучно находиться в зале. Но всё когда-нибудь кончается. Бойцы погрузились в ожидавший их транспорт. Говорить не хотелось. Помалкивал даже тренер, которому по долгу службы надо было подвести итог первому дню соревнований. Если Кондрахин первоначально намеревался толком пройтись по местным магазинам, торгующим научной литературой, то сейчас понял, что сил у него хватит разве что на еду.

И всё же, засыпая, он вновь пережил проведенные бои. Да, признался он себе, без чтения мыслей второго соперника ему было не одолеть. Конечно, это не магия — всего лишь умение, изначально свойственное всем живым организмам. А ведь он владеет многими такими умениями, вдруг подумал Юрий. Любопытно, если бы на Белведи ему довелось соревноваться с Просветленными, кто бы одержал верх? С этой мыслью он провалился в глубокий сон.

Второй день прошел полегче. То ли противники достались не такие искусные, то ли потому, что на этот раз он открывал серию поединков, и после второй своей победы ушел, спросив позволение тренера. Цель его оставалась неизменной — физика Белведи.

Книжных магазинов в земном понимании на Занкаре не было. Нечто среднее между библиотекой, книжной лавкой и кафе. Редко кто из читателей приобретал книгу в личное пользование. Это значительно дороже, да и какой смысл? В библиотеке тебе в считанные минуты подберут нужное издание, в котором тебя, может быть, интересуют всего два-три раздела. По желанию клиента их можно было тут же распечатать. Кроме того, некоторые читательские места были оборудованы устройствами, которые Кондрахин вначале принял за эф-приемники. На их экраны можно было вывести практически любой интересующий его документ или даже несколько одновременно. Всё это Кондрахин отметил, неторопливо поглощая пиалу местного аналога чая у барной стойки читального зала.

Как всё это не походило на земные библиотеки с их благоговейной, храмовой тишиной! Юрий вспомнил долгие часы, проведенные в библиотеке мединститута, шорох страниц, застывшие позы читателей… А здесь — не библиотека, а какой-то проходной двор с громкими разговорами, писком приборов, звяканьем столовой посуды. Неужели здесь можно впитать в себя знания? И всё же, всё же…

Не мог Кондрахин не признать, что Занкар в своем техническом развитии намного опережал его родную страну. Правда, помнил он еще довоенную Москву. Сейчас там, пожалуй, год шестидесятый… Но не верилось Юрию, что его сородичи достигли столь высокой организации, что и белведы Занкара. Бог местных безбожников — прагматизм. Стало быть, и толчея, и шум в библиотеке тоже рациональны.

Кондрахина так и подмывало сесть за столик с экраном, но он решительно не представлял, как им пользоваться — десятиминутное наблюдение со стороны ничем не помогло. Поэтому, вздохнув, он отправился на обычное читательское место — полукруглому столу с вертящимся креслом. Очень быстро рядом с ним возник, словно официант в ресторане, служитель библиотеки. Юрий протянул ему заготовленный еще в Фитире список литературы. Перечень книг в нем занял три страницы.

Белвед ничем не выразил удивления или недовольства, лишь произнес:

— Вряд ли ты управишься с этим до закрытия. Тебе этого хватит на два месяца ежедневной работы.

— Меня интересуют только отдельные моменты из этих книг, — признался Юрий.

— В таком случае лучше пересесть к терминалу. Стоимость та же самая. Не умеешь пользоваться? Я помогу.

Пользоваться устройством, действительно, оказалось несложным. После включения на экране появлялся библиотечный каталог, по нему можно было перемещаться, просто проводя пальцем по экрану. Для каждого действия существовала подсказка. И все же перечень литературы оказался таким огромным, что Кондрахин растерялся: с чего начать.

— Возьмите энциклопедию Генсармина, — видя его замешательство, предложил библиотекарь, — это последнее издание. Каждая статья имеет ссылки на более фундаментальные работы, к ним легко перейти. Если я потребуюсь, нажмите кнопку на столе.

Юрий понимал, что сведения о работах, способных уничтожить не то что планету Белведь — целые миры — не может появиться в общедоступной печати. Особенно, учитывая разделённость и государственную многополярность Белведи. Впрочем, вариант был: статьи подобного рода могли появляться, если практическая их реализация оставалась где-то за горизонтом действительности. Больше всего ему в этом поиске могла бы помочь так называемая научно-популярная литература, но её-то как раз на Белведи, вроде бы, не существовало. Или просто ему не попадалось.

Но кое-что опубликовано быть могло. Пускай, намёками, указывая не на знания, а на тенденцию их развития. Вот почему Юрий так усердно грыз гранит белведской науки. Стоит ли окунаться глубже, или уже достаточно, чтобы с чистой совестью отчитаться перед Просветленными: так, мол, и так, уважаемые, сделал всё, что мог? То, что смогли ученые Тэйжи, предсказавшие грядущую гибель своей планеты, не может быть автоматически перенесено на другие миры. Вот и Земля тоже, по большей части, представляет собой техническую цивилизацию, однако земные физики слыхом не слыхивали о Нечто, уничтожающем Вселенную. Правда, выбор Белведи не был случайным: как и на Тэйжи, местные жители не пользовались магией и не отрицали ее существования только в силу полного неведения.

Из белведских книг Кондрахин почерпнул оригинальную, на его взгляд, концепцию построения материи. В основе ее лежало представление о миг-пространстве, не имеющим ни протяженности, ни материальных объектов в любой форме. Стабильность миг-пространства напрямую связывалась с уровнем его внутренней энергии. Теоретически разогрев его должен был сопровождаться массовым появлением частиц и увеличением объема. Наоборот, резкое охлаждение уже существующего материального пространства вело к преобразованию микрочастиц в отрицательную энергию и остановке времени. К сожалению, Кондрахин выяснил, что теоретические разработки белведских физиков в этом направлении распространялись на объем пространства, равного одному атому вещества.

Но, может быть, это лишь видимая, надводная часть айсберга, а истинное знание надежно спрятано от глаз непосвященных? Ответить на этот вопрос, просто читая книги, было невозможно. Единственный выход — внедриться в какую-либо научную группу, занятую соответствующей тематикой. Юрий вздохнул, представив длительность своей "командировки".