Михаил Тырин - Истукан

- Рыжего послать! - заявил дед Андрей. - Он кашу заварил - ему и хлебать.

- Я не пойду! - вскрикнул Вавила, сделав испуганное лицо.

- А не пойдешь - тогда полетишь наружу вместе с чудищем.

- Перестаньте, - поморщился Жбанков. - Тут вопрос вот в чем: а пойдет ли истукан нa Вавилон? Насколько я сам видел, статуя в свое время проявила интерес к деду Андрею...

- Ох... - обронил дед и тут же умолк.

- Нам нужно торопиться с решением, - напомнил инженер.

- Да чего там! - махнул рукой Степан. - Придумано ловко, значит, должно сработать. Если дед боится я за него пойду.

- Ну нет! - неожиданно воспротивился дед Андрей. - Обчество решило, что я буду выманивать, поскольку мне сподручнее. А ты, Степа, обожди пока в сторонке.

- Значит, решили? - Инженер в упор поглядел на Жбанкова, прося последнего благословения.

Купец кивнул, испытывая какое-то непонятное беспокойство. И тут понял выручка! Она осталась в его нумере, в железном ящике! По своему опыту он знал, что, когда начинается такая круговерть, денежки лучше держать при себе. Надежнее.

- Обождите, - сказал он. - Я должен до своего нумера добежать. Деньги там остались, да и бумаги. Возьму на себя их, от греха... Мало ли, что будет.

- А может, не нужно сейчас? - разумно возразил инженер.

- Ничего. Тут совсем рядом по коридору. Я мигом обернусь.

Жбанков свернул в коридор и припустился со всех ног. Шаги гулко отражались от стен, страх нагнетал видения, и в каждой тени мерещилась опасность. Петр Алексеевич нашел свой нумер, захлопнул за собой дверь. Вещи, оставленные им, все так же пребывали на своих местах. Их не касались те страсти и ужасы, что происходили за стенами. Если раньше вещи дарили чувство успокоения и уюта, то теперь они пребывали совершенно безразличными к своему хозяину. И саквояж, и зеркало для бритья, и книги, и чернильный прибор в своем молчании как бы выражали: выпутывайся, дескать, сам, мы тебе теперь не помощники. Ты бегай, рискуй, пугайся, а мы уж здесь полежим, подождем, чем все кончится.

Жбанков, не обращая внимания на тихое предательство вещей, открыл железный ящик, сунул в один сапог пачку денег, в другой - тетрадь с записями. Теперь обратно.

Он уже не мог полагаться на свой слух, ибо отовсюду ему мерещились умопомрачительные звуки - тум! тум! тумммм! Страх бежал вслед, хватал за пятки, морозил спину ледяным дыханием. Пустой коридор растянулся на целую версту...

Наконец Жбанков оказался среди своих, встал, переводя дыхание.

- Все! Теперь можно начинать.

- Тс-с-с! - предостерег его инженер. Купец заставил свои уши насторожиться. Тум! тум! тумммм! - услышал он.

- Бродит где-то, - прошептал дед Андрей с суеверным трепетом, - носит его нелегкая.

- Где же Вавила? - забеспокоился Гаврюха. - Уж сколько времени прошло.

- А он-то куда пропал? - удивился купец.

- Неизвестно. Как вы про деньги заговорили, так он тоже засуетился, засобирался.

- Одно слово - бесноватый! - дед в сердцах сплюнул. - Нашел, понимаешь, время бегать.

- Без него начинать нельзя, - сказал инженер. - Пропадет ведь один.

- Послушайте! - произнес вдруг испуганным голосом Гаврюха. - Это правда или мне кажется?

Это была правда. Неподалеку раздавались отчаянные крики. Несомненно, Вавила звал на помощь.

- Да что ж творится! - бессильно простонал Гаврюха.

- Я пойду, - угрюмо сообщил Степан и шагнул в сторону коридора.

- Погоди. - Жбанков ухватил его за плечо.

- Спасите! Христа ради, спасите! - доносилось из коридора.

В следующий момент показался Вавила собственной персоной. Он на полусогнутых ногах трусил по коридору, поминутно спотыкаясь и падая и прижимая к своей груди небольшой, но, видимо, очень тяжелый сверток. Лицо мужика было серым от страха.

В первую секунду команда растерялась. Ужас передался всем без исключения, и все только и ждали, когда же и они увидят причину такого испуга Вавилы. Хотя причина была в целом ясна - тяжелые каменные шаги звучали где-то совсем близко.

И тут Меринов опомнился.

- Уходите! - крикнул он, а сам подскочил к люку и начал лихорадочно завязывать на себе веревку. - Уходите в любую кабину, запирайтесь. Степан, возьми Вавилу, тащи его туда же!

Тум! тум! тумммм!

Бессловесное изваяние наконец появилось из-за поворота и предстало во всем своем ужасном обличье. Все также неторопливо и уверенно шагало оно, проминая железный пол ногами-тумбами, и не более восьмидесяти шагов отделяло его от объятого ужасом Вавилы. Тот мог бы с легкостью убежать, но ноги уже не слушались, а тяжелый сверток делал движения неловкими.

- Помогите! - вскрикнул мужик и опять грохнулся на пол ничком, запутавшись в собственных ногах. Степан сорвался с места. Однако уже всем было ясно, что он не успеет. Идол споткнулся о тело Вавилы, отчего оно отлетело чуть вперед, затем снова пнул его, и, наконец, пошел прямо по нему. Раздался ужасный треск ломающихся костей, Вавила коротко вскрикнул и замолчал, теперь уж навсегда.

Между тем сверток выпал из его мертвых рук и лопнул. По полу со звоном покатились небольшие блестящие кружочки.

- Червонцы! - ахнул кто-то.

Тело мужика еще некоторое время моталось под ногами истукана, оставляя пятна крови на полу, затем отвалилось в сторону.

Глядя на это, команда словно забыла о смертельной опасности. Гибель Вавилы все наблюдали от начала до конца, и никто не мог тронуться с места, пока не стало ясно - все кончено.

- Да что же вы стоите! - завопил инженер. - Прочь немедленно отсюда! Я сам все сделаю!

Благодаря этому крику Степан очнулся первым, сгреб всех своими огромными руками и толкнул к двери ближайшей кабины. Никто и моргнуть не успел, как все оказались в полумраке, за железной дверью, окруженные целым букетом различных складских запахов. В двери было крошечное стеклянное окошечко, и команда немедленно столпилась возле него, ругаясь и отталкивая друг друга. Всем не терпелось видеть, как Меринов будет побеждать каменного болвана.

Идол между тем преспокойно шествовал к той самой двери, за которой укрылись люди. На привязанного инженера он не обратил внимания.

- На меня идет! - бормотал дед. - Как есть, меня ищет.

- Что ж инженер медлит! - хныкал Гаврюха, нервно подпрыгивая на месте.

Идол был уже в пяти шагах, когда Меринов справился с пружиной. Тяжелая заслонка люка вздрогнула, покачнулась - и раскрылась настежь. В ту же секунду раздался зловещий свист, и многие почувствовали, как тяжело становится дышать. Через открытое отверстие из снаряда пошел воздух. Истукан накренился и, с грохотом упав на железный пол, покатился к люку. В следующую секунду он застрял, попав поперек выхода. Привязанный Меринов как-то исхитрился упереться спиной в стенку, а ногами изо всех сил пропихнуть истукана чуть вперед. Еще мгновение - и каменного изваяния в снаряде не стало. Он безвозвратно улетел прочь вместе с потоком воздуха. Меринов уже почти бессознательно дернул рычаг и захлопнул заслонку. И тут же лишился чувств, повиснув на веревках.