Кланы альфанской луны - Филип Киндред Дик

– Я не помешала, Чак? Мистер Хентман, – Джоан густо покраснела. – Я сотни раз смотрела ваши шоу, вы лучший современный комик. Вы, как Сид Сизар [3], как все великие комики!

Ее глаза заблестели, она шагнула к Банни Хентману и встала рядом, близко, но так, чтобы не коснуться его ненароком.

– Ты дружишь с Банни Хентманом? – спросила она Чака. – Жаль, не сказал этого раньше.

– Мы пытаемся, – вновь заговорил Хентман, – заключить договор. Но пока есть небольшие сложности.

Комик стал расхаживать по комнате, вытирая пот.

– Сдаюсь! – сказал он решительно. – У меня не получится подписать с вами контракт, об этом и речи быть не может. У вас слишком много знакомых. В моем понимании писатели – это затворники, и в их жизни никого нет.

Джоан Триест оставила входную дверь открытой, и теперь, волнообразно передвигаясь, на пороге конапта появился слизевик.

«Мистер Риттерсдорф, – зазвучали его слова в голове Чака, – у меня к вам срочное дело. Мы должны поговорить наедине. Не могли бы вы зайти ко мне через минутку?»

Хентман, издав похожий на визг звук, подошел к окну и замер, глядя на улицу.

Озадаченный услышанным, Чак проследовал за слизевиком в его комнату.

«Закройте дверь и подойдите ко мне, – негромко телепатировал тот. – Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь прочел мои мысли».

Чак приблизился.

«Этот Дэн Мейджбум, – тихо транслировал свои мысли слизевик, – не человек. У него внутри пусто. Им управляет другой человек, дистанционно. Я подумал, что нужно вас предупредить, поскольку мы соседи».

– Спасибо, – сухо ответил Чак, – я в курсе.

Он почувствовал себя неуютно. Не хватало еще, чтобы слизевик совался ему в голову, учитывая его последние размышления!

– Послушайте, – начал Чак, но ганимедянин опередил его.

«Я уже посмотрел этот материал в вашем сознании, – сообщил тот. – Вашу враждебность к жене и мысли об убийстве. У каждого есть момент, когда возникают подобные желания. Конечно, с моей стороны было бы неуместно обсуждать это с кем-либо еще. Это как долг врача или священника. Телепат должен…»

– Давайте не будем об этом, – перебил его Чак.

То, что слизевик теперь знает о его намерениях, затрудняет их воплощение в жизнь. Если прокурор вызовет Раннинга Клэма в суд…

«На Ганимеде месть священна, если вы мне не верите, попросите вашего адвоката Нэта Уайлдера ознакомиться с нашим законодательством. Я ни в коем случае не осуждаю ваши мысли. Они предпочтительнее, чем порыв наложить на себя руки. Самоубийство противоречит природе. Подождите, – попросил Раннинг Клэм, видя, что Чак хочет уйти, – еще один момент! В обмен на мое молчание я хотел бы попросить вас об одолжении».

Значит, подвох все-таки был. Чака это не удивило, его сосед прекрасно понимал, что такое деловой подход.

«Мистер Риттерсдорф, я настаиваю, чтобы вы приняли предложение мистера Хентмана».

– А как же моя работа в ЦРУ? – напомнил Чак.

«Вам нет необходимости ее бросать. Вы можете работать на двух работах. Халтурить», – уверенно транслировал свои мысли слизевик.

– Халтурить? Откуда вам известно такое слово? – удивился Чак.

«Я разбираюсь в терранском обществе, – ответил Клэм. – Я вижу это так: днем вы работаете в ЦРУ, а ночью пишете тексты для Банни Хентмана. В таком ритме вам не продержаться без допинга, нужно будет стимулировать мозг. Для этой цели вполне подойдет гексоамфетамин. На Терре он запрещен. Однако для меня это не проблема, мои связи легко помогут достать все, что нужно. Как только ваш мозг получит необходимую дозу, потребность во сне исчезнет».

– Работать шестнадцать часов? – ужаснулся Чак. – Лучше сдайте меня полиции!

«Нет, – отказался слизевик. – Зная, что ваши мысли могут стать известны полиции, вы не станете убивать эту жестокую женщину. Вы оставите ее в живых».

– С чего вы взяли, что Мэри жестока? – спросил Чак.

«И что ты вообще можешь знать о земных женщинах?» – подумал он.

«Из ваших мыслей я понял, сколько ошибок по отношению к вам, пусть и незначительных, совершала миссис Риттерсдорф все эти годы. По меркам любой культуры она воплощение зла. Из-за этого вы нездоровы и не можете трезво воспринимать действительность. Только посмотрите, как упрямо вы сопротивляетесь столь желанной работе, которую предлагает мистер Хентман».

В дверь конапта постучали. В комнату заглянул Банни Хентман. Он явно был рассержен.

– Мне нужно идти, мистер Риттерсдорф, – заявил он. – Так что вы ответите на мое предложение? Согласны вы или нет? Если идете, то не стоит тащить с собой ваших нетерранских желеобразных соседей.

«Мистер Риттерсдорф примет ваше предложение о работе, мистер Хентман», – мысленно произнес слизевик.

– Кто вы такой? – спросил комик. – Вы его агент?

«Коллега».

– Пусть так, – протягивая Чаку контракт, сказал Хентман. – У вас восемь недель. В неделю вы должны сдавать один часовой сценарий и, кроме того, принимать участие в конференциях с другими сценаристами. Ваш гонорар составит тридцать две тысячи долларов в неделю, вас устроит?

Чака это более чем устраивало, предложенная заработная плата была в два раза больше, чем он ожидал. Взяв копию контракта, он под бдительным взглядом слизевика подписал ее.

– Я засвидетельствую вашу подпись, – сказала вошедшая в комнату Джоан.

Она подписала три экземпляра и вернула бумаги Хентману. Он убрал их в карман пальто, затем, вспомнив, что один полагается Чаку, достал листы обратно.

«Поздравляю! – сказал ганимедянин. – Это нужно отпраздновать».

– Я – пас, – отозвался Хентман. – Мне пора. До свидания, Риттерсдорф. Я буду на связи, поставьте в своей гнилой комнатенке видеофон. Или перебирайтесь куда получше.

С этими словами он покинул квартиру слизевика.

«Что ж, мы можем отпраздновать втроем, – предложил Раннинг Клэм. – Я знаю бар, где обслуживают инопланетян. Выпьем за мой счет. Я угощаю».

– Отлично, – ответил Чак.

Он не хотел оставаться в конапте, давая тем самым Мэри лишнюю возможность для встречи.

Открыв дверь, они увидели в коридоре молодого человека. Дэн Мейджбум ждал их.

– Прошу прощения, – извинился Чак. – Я совсем о тебе забыл.

«Мы идем отмечать новую должность Чака, – сообщил слизевик. – Можешь пойти с нами, пусть ты всего-навсего робот».

Джоан Триест с любопытством взглянула сначала на Мэйджбума, а затем на Чака.

– Мейджбум – симулякр ЦРУ, – объяснил ей Чак. – Им управляют из нашего офиса в Сан-Франциско. – Это Петри, да? – спросил он Дэниела.

– Сейчас, мистер Риттерсдорф, я нахожусь в автономном режиме, – улыбаясь, ответил Мэйджбум. Он был весьма доволен собой. – Мистер Петри отключился, когда вы вышли из комнаты. Как я справляюсь? Вы думали, что я не сам говорю, но это не так. На самом деле, я могу весь вечер работать автономно, могу пойти с