Роберт Хайнлайн - Пришелец в земле чужой

— Черт возьми, когда прекратится это богохульство! Мужики, кончаем его.

Его били камнями и кулаками, а когда он упал, — ногами. Ему ломали ребра, наступали на лицо, оторвали ухо, а он все говорил.

— Отойдите, ребята, я полью его бензином!

Толпа отступила, на экране стереовизора показалось лицо Майка.

Он взглянул на братьев в последний раз и четко произнес:

— Я люблю вас.

Неосторожный кузнечик сел на траву перед его носом.

— Ты есть Бог, — приветствовал его Майк и дематериализовался.

Глава 38

Клубы дыма и языки пламени наполнили экран стереовизора.

— Вот это номер! — сказала Пэтти, — это лучший взрыв, который когда-либо применяли.

— Да, — критично согласилась Бэкки. — Даже Профессор на такое не был способен.

Очень тихо, явно обращаясь к самому себе, Ван Тромп сказал:

— Красиво. И со вкусом — парень красиво ушел.

Джубал смотрел на сидящих вокруг братьев. Неужели он единственный, кто хоть что-нибудь чувствует? Джилл и Дон сидели, обнявшись, — они всегда так делали, когда встречались. Казалось, они тоже не встревожены. Даже Доркас была невозмутима и на глазах ее не было слез.

На экране возникло улыбающееся лицо диктора, он сказал:

— А теперь несколько кадров для наших друзей на Елисейских полях, которые так славно завершили свою… — Пэтти выключила стереовизор.

— Энн с Дюком возвращаются, — сказала она. — Проведу их через фойе, а потом будем завтракать. — Она поднялась.

Но Джубал остановил ее.

— Пэтти, ты знала, что собирается сделать Майк?

— Нет, конечно, — она удивилась. — Никто не знал. Для нас еще не кончилось ожидание. — Она повернулась и вышла.

— Джубал, — говорила Джилл, не сводя с него глаз, — Джубал, отец наш возлюбленный… пожалуйста, остановись и вникни. Майк не умер. Как он может умереть, если никто не может быть убит? Потому он всегда будет с нами, ведь мы уже вникли в него. Ты есть Бог.

— Ты есть Бог, — потерянно повторил Харшоу.

— Вот так. Сядь между нами.

— Нет, нет, я хочу побыть один.

Харшоу, натыкаясь на стены, дошел до своей комнаты, заперся там и упал на кровать. О, сын мой, сын мой! Если бы я мог умереть вместо тебя! Тебе бы еще жить да жить, а я, старый дурак, которого ты непонятно за что уважал, убил в тебе сомнения и послал на бесполезные муки. Ты понес им Истину! А кому нужна Истина? Это ведь не стриптиз и не рулетка. Харшоу засмеялся сквозь слезы.

Он подавил рыдания и смех и пошарил в чемодане: вот оно. Харшоу носил его с собой с тех пор, как с Джо Дугласом случился удар, в очередной раз напомнивший Харшоу, что все живое смертно. Харшоу прописал себе для верности три таблетки, выпил и лег в постель. Вскоре боль прошла. Издалека донесся голос:

— Джубал!

— Я отдыхаю! Не мешайте!

— Джубал, отец! Я прошу.

— Да, Майк, что такое?

— Проснись. Еще не время. Позволь, я помогу.

— Спасибо, Майк, — вздохнул Харшоу.

Он позволил отвести себя в ванную и проделать с собой все необходимые манипуляции.

— Ну как?

— Все хорошо, сын. Спасибо.

— Тогда я пойду, у меня дела. Я люблю тебя, отец. Ты есть Бог.

— Я люблю тебя, Майк. Ты есть Бог.

Джубал переоделся, привел себя в приличный вид, хлебнул бренди, чтобы заглушить горечь во рту, и вышел в гостиную.

В комнате, где стоял стереовизор, никого, кроме Пэтти, не было. Она подняла глаза.

— Поешь, Джубал?

— Да, спасибо.

— Вот и хорошо, — она подошла к нему, — боюсь все уже поели и разбежались. Но велели тебя поцеловать. — Она поцеловала его, вложив в поцелуй любовь всего Гнезда.

Джубал почувствовал, что боль отступает и возвращаются силы.

— Пойдем в кухню. Тони ушел, можно свободно хозяйничать, — она остановилась на пороге и выгнулась, пытаясь взглянуть себе на затылок. — Ты не находишь, что финальная сцена меняется? Мне кажется, там появился дым.

Джубал подтвердил, что дым на самом деле появился. Конечно, никакого дыма на картине не было, но зачем спорить?

— Так я и знала. Я уже многое вижу, но к себе на спину без зеркала пока не могу заглянуть. Майк говорит, что скоро у меня это получится. Впрочем, неважно.

По всей вероятности, в кухне расположилось человек десять. Дюк помешивал что-то в кастрюле.

— Привет, босс! Я заказал автобус на двадцать мест, наша площадка не примет более тяжелый. А для барахла и питомцев Пэтти понадобится еще один, такой же. Хорошо?

— Конечно! А они все возвращаются? — спален не хватит, придется кого-то поместить в гостиной, а кого-то потеснить. Его, скорее всего, тоже потеснят. Харшоу решил не противиться. В конце концов, приятно, когда рядом лежит кто-то живой и теплый, не обязательно же… Господи! Ведь он уже забыл, насколько это приятно! Становится ближе…

— С нами поедут не все. Тим отвезет нас, потом развернется и отправится ненадолго в Техас. Капитан, Беатрис и Свен, мы собираемся сойти в Нью-Джерси.

Сэм оторвал взгляд от стола.

— Руфь и я должны вернуться назад, к нашим детям. Саул едет с нами.

— Неужели нельзя денек-другой посидеть дома?

— Может быть, надо посоветоваться с Руфью.

— Босс, когда можно наполнить бассейн? — вставил Дюк.

— Мы никогда не делали этого раньше апреля, но если включить новую установку для подогрева, мы можем наполнить его в любое время, — добавил Джубал. — Но погода пока стоит ненастная — вчера снег еще лежал.

— Босс, ради того, чтобы поплавать, мы можем пройтись босиком по снегу — и сделаем это. Есть более дешевые способы не дать воде замерзнуть, и не обязательно использовать эти здоровенные обогреватели.

— Джубал!

— Да, Руфь?

— Мы остановимся у тебя на пару дней. Дети обо мне не особенно скучают, да и побаиваюсь подходить к ним без Пэтти.

— Отлично. А где Нельсон с капитаном? Куда они так спешат? Беатрис ни разу не была дома — нехорошо так спешить!

— Я скажу им, босс.

— Пэтти, твои змеи согласны пожить денек-другой в чистом и теплом подвале? Потом мы что-нибудь для них придумаем. О девочке я не говорю: она почти человек, а кобр не стоит распускать по дому.

— Конечно, Джубал.

— Хм… Дон, ты умеешь стенографировать?

— Ей это не нужно, — сказала Энн, — как, впрочем, и мне.

— А печатать на машинке?

— Если ты захочешь, я научусь, — ответила Дон.

— Считай себя принятой на работу — до тех пор, пока где-нибудь не откроется вакансия верховной жрицы. Джилл, мы никого не забыли?

— Нет, босс, кроме всех остальных, которые всегда будут в нашем доме желанными гостями.