Антология фантастики - Космический беглец

– Ну как? - нетерпеливо спросил мэр. - Что ты об этом думаешь? Это очень опасно?

– Ах, да! Я не хотела бы пугать вас, Тонио. но вам лучше вернуться в Ханга Роа. Я не врач, так что знаете…

– О! Мой хребет! Моя бедная спина! - вновь начал он свои жалобные причитания. - Теперь я знаю, они сломаны!

– Может быть, и не совсем сломаны, Тонио, но Следует несколько дней отдохнуть. Я обвяжу вас веревкой, и наши друзья потихоньку вас поднимут.

Приставив руки рупором ко рту, она закричала:

– Крис! Тонио ранен! Ничего страшного, но его нужно сейчас же полечить! Понял? Сейчас же! Сразу же эвакуируйте его в селение.

– Я понял, Жанна. Ты его привязала?

– Да. Поднимайте потихоньку. А вы, Токио, держитесь за веревку. Вот так. Руки прямо над головой. Давай, Крис!

Несчастный, осознав, что ему действительно плохо, стал подниматься через трубу, где в конце концов и исчез, заслонив и без того слабый свет, падавший через отверстие.

Жанна Мансуа наклонилась над пластинкой, подняла ее, опять почистила и долго рассматривала, морща лоб. Что-то она не могла понять, что-то очень важное ускользало от ее внимания. Наконец она стала рыхлить землю геологическим молотком под ногами. Две-три минуты поисков позволили отыскать еще пять пластинок, пять прямоугольников из красноватого металла.

– Эй, Жанна! Ты не заснула? Твоя очередь!

Когда она выбралась на поверхность первой пещеры, друзья и летчики с любопытством разглядывали ее лицо, испачканное землей и вулканической пылью.

– Слушай, Жанна, Что за идея отправить Тонио в селение? Его “сломанные” ребра достаточно протереть спиртом, и через пару дней на них не останется и следов царапин.

Она посмотрела вслед удаляющемуся катеру, который увозил мэра, и ноги у нее задрожали. Жанна была вынуждена сесть на обломок скалы, бормоча:

– Извините меня… Меня трясет, как дуру… но это так необычно! В нижней пещере, Крис, я обнаружила ронго-ронго!

– Что-о-о?…

Этнограф с трудом проглотил ком в горле, а глаза его чуть не вылезли из орбит.

– Ронго-ронго? Черт побери, Жанна! Да это же потрясающе! И в каком они состоянии? Дерево, наверное, изъели черви?…

Она только отрицательно помотала головой и быстро, чтобы другие не подумали, что она сошла с ума, проговорила на одном дыхании:

– Они не деревянные, Крис. Они металлические, из красного металла, который я вижу впервые в жизни!

Глава IV

Члены франко-чилийской экспедиции тесным кольцом окружили этнографа и семасиолога. Сидя на корточках перед пещерой, они молча рассматривали металлические пластинки, которые передала им Жанна.

– Ты, конечно, правильно поступила, Жанна, - первым нарушил молчание Денуае. - Тонио следовало отправить отсюда. Находка пластинок явно вскружила бы ему голову, и сюда тотчас же сбежалось все селение, превратись в землекопов. Они срыли бы остров до основания! Мы объявим о твоем открытии, когда прочешем пещеру частым гребнем!

Археолог Лоренцо Чьяппе подтвердил согласие кивком головы, в то время как командан О’Брайен удивленно спросил:

– Вы все, кажется, очень взволнованы этой находкой? Что вы называете ронго-ронго? Вот эти металлические пластинки?

– Ну да. Ронго-ронго - это деревянные дощечки с вырезанными знаками и идеографическими рисунками, до сих пор не прочтенные и не понятные. Во всем мире известна всего пара дюжин этих удивительных реликвий. Но самое главное, никому и в голову не приходило, что, помимо как на дереве и камне, они могут быть и на других материалах, а тем более на металле.

Он продолжал очищать пластинку с помощью губки и кисти, а затем сказал:

– Красный металл пластинок - новая загадка, добавившаяся к другим, связанным с Рапа-Нуи. Древние жители острова Пасхи использовали камень как инструмент и объект обработки, но уж никак не металл!

– Разрешите, - попросил О’Брайен, беря в руки одну из пластинок с рисунками и рассматривая ее под всеми углами. - Могу сказать, что это металл заводского производства, прокатанный через валки, отполированный и не поддающийся окислению. Не знаю, обратили ли вы внимание, что идеограммы и другие знаки гравированы не примитивным инструментом. Нет никаких заусенцев, и можно сказать, что использовалась механическая гравировка или по крайней мере химическая.

– Но древним полинезийцам эти процессы были неизвестны, - возразил археолог Люсьен Буске.

– Так что ни одной из идеограмм так и не перевели?

– Ни одной, командан, - ответила Жанна Мансуа. - Известны только некоторые символы, хотя и без перевода. Например, “люди-птицы”, черепахи, рыбы, деревья. Но вот значение их в надписях, сделанных бустрофедоном [33], нам неизвестно. В некоторых рисунках видят символ змеи. Однако змеи здесь не водятся. Они неизвестны на острове Пасхи. Вот и возникает вопрос, где же те, кто вырезал символы на дощечках, видели змей? Может быть, на южноамериканском континенте, прежде чем они перебрались сюда на плотах? Или… в другом месте?

– А что за рисунок на этой табличке? Как вы думаете, что он изображает?

– Что-то похожее на карту острова, командан, но я такого не знаю.

– Посмотрите-ка, лейтенант, - обратился командир. - Вы ведь когда-то летали над Тихим океаном с картографами Королевских ВВС. Надеюсь, что у вас память, как у индийского слона.

Петер Хиггинс взял табличку и стал рассматривать ее по всем направлениям.

– Нет, не могу определить, - задумчиво сказал он. - В Тихом океане, особенно в Микронезии, конечно, куча всяких островов… Так что тут даже слоновой памяти мало, чтобы запомнить все их очертания…

Он было протянул табличку француженке, но задержался. Еще раз глянул на рисунок. И тут на его лице заиграла удивленная улыбка.

– Есть тут у кого-нибудь голубой карандаш?

Жанна Мансуа вытянула из кармана-пенальчика своих джинсов карандаш с несколькими стержнями. Петер Хиггинс положил пластинку на колено и стал чертить что-то вроде вытянутого разностороннего треугольника, вписывающегося в размеры карты. Он там и тут подчеркнул некоторые гравированные детали и показал свою схему этнографу.

– Черт побери! - воскликнул Денуае. - Но ведь это остров Пасхи!

– Именно так он и должен был выглядеть в прошлом, в период, когда являлся в два-три раза больше, чем сейчас. Меня привлекло расположение разного рода кружочков. Они сразу напомнили нечто уже виденное.

– Действительно, - признал Лоренцо Чьяппе, - это же кратеры Рапа-Нуи! Вот Рано Кати, вот Поике. Немного правее от него - Рано Рараку, где изготавливались Моаи, а к северо-востоку - Рано Арои. Неподалеку от Ханга Роа - большой Рано Као!