Антология фантастики - Космический беглец

– Это самое сенсационное открытие, которое только могло быть сделано на острове Пасхи, - торжественно провозгласил Денуае. - Мы опишем его позже, а сейчас нужно просеять всю землю вокруг. Возможно, там еще есть что-либо подобное.

Но их надеждам было не суждено сбыться. Пещера, казалось, уже открыла им все свои секреты. И вот, подняв ящик на поверхность, “спелеологи” начали очистку его поверхности. Вскоре стала видна фигура, которая grosso modo напоминала человеческую, но довольно стилизованную. Вместо головы - кружок с клювом, руки в виде стрелок, напоминающих лучи, к тому же закинуты за спину. Выпуклая грудная клетка и выделяющийся по всей длине хребет.

– Это, на мой взгляд, типичное изображение Тангата Ману, - уверенно заявил Денуае.

– Совершенно верно, - поддержал его археолог Каррера. - Конечно, это “птице-человек”. Но самое интересное, что мы обнаружили этот рисунок на Моту-Нуи - острове “людей-птиц”, как окрестили его полинезийцы.

– Что-то слишком много совпадений, Каррера, - прокомментировала Жанна Мансуа. - Вам ведь известно, что с незапамятных времен аборигены были уверены в существовании на острове тайной пещеры, где спрятаны ронго-ронго. Вот вам и не верь в легенды!

Чилиец скорчил хитрую физиономию и заговорщически прошептал:

– Только не говорите никому, Жанна. Это ведь мой Аку-Аку, в которых вы верите, подсказал мне расположение пещеры!

Девушка возмущенно пожала плечами и стала складывать в кучки одну за другой пластинки. Христиан Денуае помогал ей, в то время как коллеги вдоль и поперек отмывали ронго-ронго, макая губки в воду.

В ящике оставалось еще штук десять пластинок, и, когда Христиан вынул их, внутри прозвучал резкий щелчок. Христиан и Жанна тут же нагнулись и увидели, что на дне расположено что-то вроде широкой кулисы, тянущейся во всю длину металлического дна. Изъятие последних десяти пластинок освободило ее, и, отойдя, она открыла выемку глубиной сантиметров в пять и странный механизм, утопленный в прозрачном зеленоватом материале. Там была серия маленьких просвечивающихся дисков, из которых исходили разноцветные световые импульсы, бросавшие радужные блики на лица людей, склонившихся над сундучком.

Тут подошли остальные и тоже наклонились, чтобы рассмотреть этот удивительный механизм. Но внутри ящичка началась вибрация и раздались щелчки.

– Вы не думаете, что это может быть опасно? - предположила девушка.

– Да. Над этим сразу надо было подумать, - проворчал О’Брайен.

Остальные, прихватив пластинки, отошли на почтительное расстояние, охваченные каким-то непонятным страхом.

– Эй! Алгорробо! - закричал Христиан рулевому на катере, который только что вернулся, переправив мэра Хореко. - Готовься! Мы сейчас отправляемся.

Один, за другим исследователи попрыгали в катер, болтающийся у скалы, а чилийский рулевой спрашивал себя, какая муха их укусила.

– Такое впечатление, что за вами гонится дьявол, сеньор Денуае! - не удержался он.

– Все может быть, Алгорробо! Правь на Ханга Роа. Если завтра здесь дьявол не устроит бум, то мы сюда обратно вернемся, чтобы снова нанести ему визит.

– Да уж! - проворчал О’Брайен. - Если этот механизм является детонатором какой-нибудь адской машины, то нам лучше быть подальше от этого места по крайней мере на несколько километров.

– Согласен, - иронически добавил Христиан. - Частенько страх является лучшим ангелом-хранителем!

Толпа островитян ожидала их на пляже Ханга Роа. В первом ряду стояли военный губернатор, падре Кинтана и доктор Лимезис. Немного позади них находилась Маева Пароя, которая, дружески махнув рукой, приветствовала Христиана Денуае. Явно раздосадованный и обеспокоенный чем-то, губернатор подошел к руководителю экспедиции.

– Вы что, за нас беспокоились, губернатор?

– Да вовсе нет, Денуае. Хотя рассказ бедняги Тонио, которого довольно сильно помяли Аку-Аку, внушил нам некоторое опасение, - выдавил улыбку губернатор.

Затем он с любопытством посмотрел на тяжелый тючок, который сгружали чилийский старшина и Люсьен Буске, а потом опять обратился к этнографу:

– Только что, точнее, в пять двадцать я слушал информацию по радио, и вдруг приемник неожиданно смолк. Сначала я решил, что сгорела лампа или сели батареи. Проверил - все в порядке. Хотел вызвать “Мендозу”, но мой передатчик даже не засветился.

– Биддл, пойди посмотри, что с аппаратом господина губернатора, - приказал командан О’Брайен.

Губернатор поблагодарил офицера и послал с радистом одного из аборигенов.

– Боюсь, правда, что речь идет о чем-то более серьезном, командан, - сказал он, понизив голос. - У меня сложилось впечатление, что… работу моего передатчика прервало какое-то внешнее воздействие. Сегодня утром, когда я выходил на связь с Сантьяго, он работал нормально. Я как раз передал об аварии вашего самолета и спасении экипажа…

– Алгарробо, - вмешался Денуае. - Вы можете вызвать “Мендозу”? Попробуйте…

– Да, сеньор…

Старшина исчез в рубке, но скоро вернулся и растерянно выскочил на пляж.

– Ничего не понимаю, сеньор. Радио не работает.

– Наверное, какой-нибудь атмосферный феномен, - высказал предположение О’Брайен. - То же самое было во время моих переговоров с истребителем капитана Госмана, когда в небе появились прозрачные шары…

– Все это так, - возразил губернатор, - но сейчас в небе над Рапа-Нуи нет никаких шаров…

Полинезийцы не знали, что случилось, но чувствительные, как все примитивные народы, они собрались на пляже Ханга Роа, как только разнесся слух о поломке радио у губернатора. Они и так были возбуждены разговорами о “нападении” Аку-Аку на их мэра, и новый инцидент добавил еще больше страху. Некоторые из них начали даже связывать все несчастия с присутствием extranjeros, прибывших в нарушение всех табу.

Духи возмущены, и все тут. Разве нужны еще какие-нибудь доказательства?

Самая большая палатка, в которой хранились материалы экспедиции, окруженная индивидуальными тентами, была превращена в зал заседаний. При свете ацетиленовой лампы члены экспедиции и три англичанина рассматривали сотни увеличенных фотографий ронго-ронго. Фотограф с чилийского корабля проделал эту работу менее чем за четыре часа.

По тенту палатки скользнула тень и кто-то поскребся. Альфредо Каррера отвязал веревочку, которая служила запором, и в палатку вошла Маева Парои, усевшаяся рядом с Христианом Денуае.

– Я видела свет в лачуге Тюпютахи, - объявила она. - Прежде чем прийти, я изучала склоны Рано Као в бинокль. Старушка, наверное, занимается какими-нибудь таинственными делами, - улыбнулась она. - Скоро пастухи возвращаются со стадами, так что дождемся десяти часов и нанесем ей визит.