Алексей Корепанов - Тайна Древнего Лика

Не снижая скорости, Нарбутис взлетел на каменный холмик. Засунул в карман включенный фонарь и с ловкостью циркача вскарабкался по тросу, цепляясь за узелки. Выбрался под жиденькое небо, споткнулся и чуть не упал, намереваясь мчаться дальше, к модулю…

И тут истошно вопившая сирена стихла. Словно ей одним махом перерезали горло.

Тяжело дыша, астронавт присел на каменный столбик. Согнулся, упершись ладонями в колени, и принялся сплевывать на рыжий песок. Все вокруг было тихо и спокойно, и никаких волосатых лап, прорывающих небеса, нигде не наблюдалось. Сердце постепенно нащупывало привычный ритм.

Отдышавшись, Людас Нарбутис связался с напарником.

— Я уже вернулся, Баст, — сообщил он, услышав голос нанотехнолога.

— Слава Господу нашему Иисусу Христу и великому Мулунгу!* — с облегчением сказал Миллз, не забывший религии предков. — Ну и что там?

* Мулунгу, Мурунгу, Мунгу — первопредок и громовник в мифах бантуязычных народов Восточной Африки.

Нарбутис пожал плечами, будто Миллз мог из своего экскаватора разглядеть это.

— Знаешь, как инфразвук влияет на людей и животных? — еще раз сплюнув, спросил он.

— Слыхал о таком, — не сразу ответил Миллз. — Беспричинный панический страх. Ужас. В общем, Фобос и Деймос*. Тебя шуганули оттуда?

* Сыновья Ареса (Марса) и Афродиты (Венеры). В переводе с греческого Фобос — «страх», а Деймос — «ужас».

— Даже не страх, Баст. Со страхом я, может, и справился бы. Хотя не уверен. Тут другое. Мне показалось, что если я оттуда не выберусь немедленно, и тебе, и Батлеру конец придет. Его — всмятку, тебя — в лепешку.

— Понятно. Думаю, еще раз пытаться не стоит. Не пройдешь. А если и пройдешь — без мозгов останешься.

— Да, — сказал Нарбутис. — Пройти я там, наверное, не сумею. Контроль теряется полностью. Ладно, возвращаюсь, пусть они меня простят…

5

Он почувствовал на себе чей-то взгляд и попытался открыть глаза. Веки размыкались с трудом, словно были намазаны клеем, в голове слегка шумело, — но внешний мир все-таки открылся перед ним. Окружающее представлялось не очень четким, однако было вполне узнаваемым. Привычный светлый пластик на потолке кабины модуля, плоские настенные дисплеи… Над ним склонялся бритоголовый негр, одетый в серое полетное трико, а за спиной негра возвышался светлокожий скуластый мужчина в таком же трико.

— С добрым утром, мистер Батлер, — сказал негр и присовокупил к словам традиционную ослепительную улыбку, весьма подходящую для какой-нибудь телерекламы.

Алекс Батлер приподнялся на локтях и обнаружил, что лежит в комбинезоне и ботинках на полу кабины управления. Точнее, не на полу, а на тонком упругом матрасе из спального комплекта. Голова у него кружилась, но он все-таки сел по-турецки и обвел взглядом знакомое помещение посадочного модуля. Только это был не тот модуль. Негр примостился на корточках рядом с ним, а белый, сделав несколько шагов назад, опустился в кресло у панели управления. Оба они были незнакомы ареологу Первой марсианской.

В кабине повисло молчание. Нарбутис и Миллз ждали, с чего начнет Батлер. Потому что не знали, с чего начать самим.

Ареолог кашлянул и заговорил, негромко и медленно, как будто слова давались ему с трудом:

— Я сейчас соображаю не лучше Гомера Симпсона… Но, наверное, не ошибусь, если предположу, что вы — Вторая экспедиция.

— Точно! — вновь сверкнул улыбкой нанотехнолог. — Я — Бастиан Миллз.

— Людас Нарбутис, — подал голос инженер-пилот. — Командир там, — он показал на потолок. — Полковник Джонатан Грей.

— Полковник Грей, — повторил Батлер. — Кажется, слышал о таком. А… полковник Маклайн?

— Грей, — сказал Нарбутис. — Джонатан Грей.

— Так… — Шум в голове у Батлера почти стих, голова перестала кружиться и все вокруг приобрело нормальную четкость. — Сколько я здесь?

— Год, — коротко ответил Людас Нарбутис.

— Плюс четыре дня, — уточнил Бастиан Миллз.

— А… другие?

— Пока только вы один, — ответил Миллз.

Алекс привалился спиной к стенке кабины, оглядел Миллза и Нарбутиса:

— Как вы меня нашли?

— Без проблем, — тут же ответил Миллз. — Вы сами к нам пришли. Кстати, откуда?

Ареолог неуверенно пожал плечами и с силой потер виски.

— Не знаю… Не помню… Ничего не помню… Флоренс и я… Ворота… Вошли внутрь… Внутрь Сфинкса… Потом Свен, вслед за нами… И все. Провал. — Он вновь обвел взглядом собеседников. — Тем не менее, знаю, что время там течет медленнее, гораздо медленнее. Знаю, что рассчитывал дождаться вашего прилета… Но что?.. где?.. как?.. — не помню. Полнейший провал.

— Или блокировка, — заметил Людас Нарбутис.

Батлер кивнул:

— Возможно… Что-то ведь там было… Мы же как-то потеряли друг друга… Что-то было, уверен. Только не знаю, не помню — что…

Миллз подался к нему:

— Когда мы вас встретили — вчера, — вы сказали: «Джейн». Дважды сказали.

— Не помню… — потерянно произнес Батлер. — Не знаю…

Он осмотрел кабину и задержал взгляд на экране внешнего обзора. Там была черная марсианская ночь, и неярко светились в ночи контуры автоконтейнеров, застывших на рейках между «шмелем» и котлованом.

— Люминофоры? А зачем?

Нарбутис развернул кресло и, подняв голову, тоже посмотрел на экран.

— Психологи порекомендовали, — бросил он через плечо. — Чтобы не так страшно было.

— А может, чтобы зверей отпугивать, — добавил Миллз.

Батлер вспомнил свою первую ночь на Марсе. Тогда его разбудил громкий звук какой-то струны. Звук был связан с Марсианским Сфинксом… И он, Алекс Батлер, целый год провел там, внутри… Вернее, это на Земле и тут, на равнине, прошел год, а сколько — в чреве Сфинкса? Сутки? Двое? Был внутри — и ничего не помнит. Конечно же, это неспроста. Ему стерли память?..

— Что с погрузкой? — спросил он, продолжая рассматривать светившиеся в темноте линии.

Нарбутис вместе с креслом сделал полукруг в обратную сторону, пригладил волосы:

— Завтра должны закончить.

— Я помогу.

Нарбутис отрицательно покачал головой:

— Нет уж, мистер Батлер, вас приказано не привлекать. Сами управимся, дело-то нехитрое. Доставим вас в целости и сохранности, и попробуем побыстрее: не за полгода, а месяца за три.

— Как это? — удивился Батлер. — Нашли дорогу покороче, что ли? Проходными дворами?

— На обратном пути испытаем новый привод, — пояснил Людас. — Институт перспективных концепций подкинул. Сначала хотели ставить просто позитронный реактор, а потом решили попробовать абляционный. Посмотрим…