Владимир Щербаков - Фантастика 1977

Размышляя над цикличностью художественных поисков Ефремова, невольно приходишь к выводу, что если бы жизнь писателя продолжалась, то после выхода в свет исторического романа «Таис Афинская» можно было бы ожидать появления нового научно-фантастического произведения. Подобно тому как после дилогии «Великая Дуга» появился роман «Туманность Андромеды». В упомянутом здесь интервью писатель, в частности, поделился мечтой, которую вряд ли следует отделять от его творческих намерений: «Едва постигнув мыслью туманность Андромеды, я невольно стремлюсь дальше, уже мне хочется объять Галактику…» Принимая эти слова создателя широкоплановых полотен о грядущих веках как программу его дальнейшей работы, задаешься вопросом: не был ли последний исторический роман Ефремова своеобразной увертюрой перед замыслом (увы, нереализованным) написать еще одно научно-фантастическое произведение, скажем, об увлекательном путешествии землян в сверхдальние просторы звездного океана и, конечно, о не менее увлекательных особенностях духовного мира людей далекого будущего?

Именно в силу повышенного интереса к историческим процессам формирования сущности человека и общества в целом творчество Ефремова приобретает общечеловеческий характер и объективно служит великому делу мировой пропаганды идей научного коммунизма. Ибо в сфере литературного творчества существует совершенно четкая закономерность: чем увереннее писатель подходит к осмыслению нравственного, общественно-этического механизма через глубокое и всестороннее знание предмета своего художественного поиска, то есть, другими словами, через науку, тем в большей степени идейно-стратегическое направление его исканий совпадает с генеральной линией научно-коммунистического мировоззрения, а в результате тем большей достоверностью начинают дышать его произведения.

Правильный выбор стратегии художественного поиска особенно важен для писателя, работающего в жанре научной фантастики. Именно в этом причины удивительной достоверности научно-фантастической мечты одного из самых популярных писателей-фантастов нашего времени, Ивана Антоновича Ефремова.

Иван Ефремов:

«ХОРОШЕГО В ЧЕЛОВЕКЕ МНОГО…»

Ивана Антоновича Ефремова — ученого и писателя всегда отличали страсть к научному поиску, вера в человека и его возможности преобразовать мир на высоких гуманистических началах, неудержимый, можно сказать, «звездный» полет мечты и фантазии. Об этом свидетельствует и одно из последних интервью И. А. Ефремова, которое писатель дал в конце 1970 года московскому журналисту из газеты «Гудок» Вадиму Гитковичу.

— Как Вы стали фантастом?

— Видите ли, для меня это слово является не совсем точным определением. Я скорее фантазер. Фантаст — это уже нечто специфическое. Вроде бы человек сидит и специально фантазирует на заданную ему тему. А я просто с детства придумывал самые различные изобретения. То же самое и в науке. Тут я тоже касался самых неизведанных тем, самых неразработанных отделов — ив геологии, и в палеонтологии.

— В рассказе «Алмазная труба» Вы предвосхитили открытие алмазов в Якутии. Что Вам помогло сделать это?

— Помогло то, что я геолог, много лет проработавший в Сибири, стерший вместе с товарищами немало «белых пятен», существовавших еще в те времена на сибирской карте. Но я не совершил никакого особого пророчества. Просто перенес в настоящее то, что принадлежало еще будущему, еще должно было быть открыто, но в чем не сомневался, так как считал, что геологические структуры Сибири и Южной Африки схожи.

Вообще предвосхищений у меня оказалось несколько. Еще будучи совсем молодым ученым, я поставил вопрос о необходимости исследования дна океанов. Написал об этом статью и послал в «Геологишерундшау». В то время это был солидный научный журнал. И через некоторое время получил ответ, подписанный известным тогда специалистом по морской геологии Отто Пратье. Он писал, что «статья господина Ефремова абсолютно фантастична. Никаких минералов со дна добыть нельзя. Дно океана не имеет рельефа. Оно абсолютно плоское и покрыто толстым слоем осадков». Так меня, мальчишку, он «уничтожил». Статья не была опубликована. А теперь мы знаем, что на дне есть и хребты, и ущелья, и открытые выходы пород.

Точно так же получилось с «Тенью минувшего». В «Литературной газете» профессор Денисюк, изобретатель голографии, сам признал, что заняться поисками его натолкнул мой рассказ, опубликованный в 1944 году. В нем, кстати, я писал, что все затруднение — в отсутствии сильного источника света.

С изобретением лазеров и мазеров такой источник появился!

В рассказе «Озеро Горных Духов» я говорил о ртутном озере на Алтае. Сейчас ртуть там нашли. Может, со временем и еще какие-нибудь «предсказания» сбудутся?

И это совсем не в силу какого-то моего пророческого дара.

Просто, когда вы являетесь ученым довольно широкого плана, то впитываете все, что «носится в воздухе». А потом, обладая некоторой долей фантазии, это довольно нетрудно представить в уже «реальном» виде.

Вот почему я считаю, что фантазия — чрезвычайно ценная вещь. И тут я опять-таки не делаю никакого открытия, а следую мысли Владимира Ильича Ленина, который прямо указывал, что «фантазия — есть качество величайшей ценности».

Мы часто повторяем эти слова, но не очень вдумываемся в них. А ведь если такой удивительно прозорливый человек, как Ленин, подчеркивает, что — «величайшая ценность», так это неспроста. И действительно: если бы не было фантазии, то и вообще бы наука и философия стояли на месте.

По-моему, фантазия — это вал, поднявшись на который можно видеть значительно дальше, пусть порой еще в неясных контурах.

Помните стихи Фета: Одной волной подняться в жизнь иную, Почуять ветр с цветущих берегов…

Что в общем-то фантасты и делают:

— Большинство зарубежных фантастов рисует встречу землян с другими цивилизациями в мрачных красках. В Ваших же произведениях, наоборот, преобладает оптимизм. На чем он основан?

— Основан прежде всего на глубочайшей вере, что никакое другое общество, кроме коммунистического, не может объединить всю планету и сбалансировать человеческие отношения.

Поэтому для меня вопрос стоит так: либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо вообще не будет никакого, а будут пыль и песок на мертвой планете. Это первое.

А второе заключается в том, что человек по своей природе не плох, как считают иные зарубежные фантасты, а хорош.

За свою историю он уже преодолел в себе многие недостатки, научился подавлять эгоистические инстинкты и выработал в себе чувство взаимопомощи, коллективного труда и еще — великое чувство любви…