Франсис Карсак - Робинзоны космоса - Бегство Земли - Рассказы.

В эти дни я тоже не терял времени даром. Продолжая координировать военные действия, я ежедневно по несколько часов проводил в лаборатории, где работал со своей командой Кельбик. Он собрал вокруг себя весь цвет научной мысли Земли — блестящих математиков, физиков, биологов и психологов. Они штурмовали проблему со всех сторон, упорно и ожесточенно. Рикс также был включен в команду как единственный источник достоверной информации о враге. Вскоре он начал оказывать и практическую помощь: обнаружилось, что он талантливый инженер. Никто не мог быстрее него собрать экспериментальный прибор. Он работал исступленно, напрягая все силы и волю, чтобы отомстить за вековое рабство своего народа.

Но я не мог постоянно следить за ходом работ из-за недостатка времени. К тому же с тех пор, как я взял в свои руки судьбы Солодины и Земли, у меня не было возможности заниматься настоящими исследованиями, и я чувствовал, что отстал не только от Кельбика или Хокту, но даже и от парочки других молодых физиков. Поэтому я немало удивился, когда на двадцать пятый день Кельбик спокойно объявил мне по видеофону:

— Готово, Хорк. Полагаю, проблема решена, во всяком случае на лабораторной стадии. К тому же она была проста, нужно было только подумать. Разобщенность наук — это просто идиотизм какой-то! У Телиля давно уже имелись на руках все данные, а у нас — математический аппарат, правда, разработанный совсем для других целей. Достаточно было подвести к психическому потоку уравнения Хорка — да-да, твои собственные! — естественно, чуть изменив их, затем применить к результатам мой анализ, и мы получили хуртенианское уравнение, которое допускает два решения, позитивное и негативное. Негативное решение дает нам ключ. Я потом все тебе объясню...

— И кто же смекнул что к чему? Ты?

— Нет, не я. И даже не Хокту — он рвет и мечет! Тилькен. Хотя мы тоже были близки к решению. Как тебе известно, Тилькен обожает фантастические романы. В одной из прочитанных им книг главный герой создает невероятный аппарат, используя негативное решение задачи, выданное мезоническим калькулятором, — нужно будет наградить автора, он живет на Илиире. Короче говоря, после прочтения данной книги Тилькена осенило.

— В принципе, не так уж и важно, кто из вас до этого допетрил. Ждите, скоро буду.

Аппарат, установленный на небольшом столе в центре лаборатории, представлял собой невообразимое переплетение проводов с гроздьями ламп и блоков, над которым возвышалось нечто вроде прожектора. Вокруг гомонила целая толпа крайне возбужденных молодых текнов.

— Ты особо-то не присматривайся к этому монстру, — предупредил Кельбик. — Все это состряпано абы как, на скорую руку, как минимум половина деталей здесь вообще не нужна, но он работает.

— И каков результат?

— Немедленное укрепление — или, если угодно, пробуждение — памяти, аналогичное тому, которое производит психоскоп, с той лишь разницей, что шлем тут не нужен.

Хочешь попробовать? Помнишь, что ты сказал мне, когда мы встретились в первый раз? Можешь вспомнить?

— Конечно нет. Я даже не помню, когда и где мы встретились!

— Встань вон там. Сейчас я запущу прожектор. Ну вот... А! Черт бы его побрал!

С сухим треском вылетел один из предохранителей.

— Ну разумеется! Все работает замечательно, а как захочешь продемонстрировать. Но что это с тобой?

В одно мгновение передо мной, словно молния, пронеслась вся моя жизнь, в том числе и те эпизоды, которые я предпочел бы забыть навсегда. Я сказал об этом Кельбику. Он замер от удивления, а потом пустился в пляс.

— Все лучше и лучше! Никогда бы не подумал! Это устраняет последние трудности. Я полагал, что нам придется длительное время подвергать Тельбир мнемоническому излучению и потом сбрасывать на парашютах подготовленных нами пленных, чтобы они упрашивали остальных поднапрячь память и вспомнить, но теперь в этом нет нужды! Ты принял короткий импульс большой мощности в момент разрыва цепи. Это можно усовершенствовать, сделав излучение прерывистым, импульсным. И тогда, я думаю, р’хнех’ерам за эту четверть часа, если только это вообще продлится четверть часа, мало не покажется! Естественно, такое озарение памяти не может длиться долго, но если многие воспоминания и стираются, то самые важные остаются.

— Главное — это узнать, хватит ли данного излучения для того, чтобы преодолеть силу внушения р’хнех’еров.

— Кажется, у нас есть несколько пленных. Пусть их приведут! И пусть притащат того, другого!

Я отдал необходимые распоряжения, и вскоре в лабораторию ввели под усиленной охраной десятка два пленников. За ними в металлической клетке на колесах вкатили р’хнех’ера.

— Начнем по порядку, — сказал Кельбик. — Сначала испробуем все на одном человеке. Давайте сюда кого-нибудь! Осциллятор готов? Ну, тогда начали.

Перед прожектором поставили светловолосого юношу с пылающими ненавистью глазами. Кельбик замкнул контакт. Эффект оказался ошеломляющим. Юноша схватился за голову, покачнулся, обвел лабораторию безумным взглядом. Рикс бросился к нему.

— Что со мной? — бормотал юноша. — Этого не может быть, это неправда...

— К сожалению, правда, дружище, — сказал Рикс. — Ты откуда?

— Из Рандона, небольшой деревушки, что в шестидесяти километрах к востоку от столицы. Я был механиком на «Тиалапе».

— Стало быть, ты знаешь капитана Иликина?

— Знал. Он погиб. А ты что, тоже тельбириец?

— Я был на «Филиане» и угодил в плен после сражения под Тхэром. Вот уже несколько дней, как я знаю.

— Успеете еще наговориться, — прервал их Кельбик. — Давайте другого, вот этого, толстого.

На сей раз эффект был не столь мгновенным, но столь же верным: толстяк спокойно, не кипятясь, излил на сидящего в клетке р’хнех’ера весь свой запас самых отборных ругательств.

Остальные пленники смотрели, ничего не понимая.

— А теперь вы, — сказал Кельбик. — Все сразу! Разбираться больше не будем!

Он направил прожектор на пленников. Тщетно пытались они увернуться: Кельбик хлестал их невидимым лучом, вызывая крики боли и страданий. Затем началось настоящее столпотворение. Все пытались говорить одновременно, на чем свет стоит костерили р’хнех’еров, выкрикивая угрозы и проклятия, оплакивали участь своих оставшихся на Тельбире родных и близких. Внезапно какой-то юноша выхватил из-за пояса Кельбика фульгуратор и, прежде чем ему успели помешать, испепелил метавшегося по всей клетке р’хнех’ера.

— Убейте меня, если хотите! — прорыдал он. — Они съели мою сестру, эти животные!

— Вполне убедительный эксперимент, — заметил я. — Остается лишь установить подобные прожекторы на наши космолеты и отправиться на поиски вражеских кораблей. После этого мы можем высадиться и.