Михаил Рашевский - Ускоряющийся

И вот, когда, казалось, первый визит в «логово врага», как его окрестил Дима, должен был окончиться бесславным бегством, случилось что-то необъяснимое. Вместо того, чтобы сделать первый шаг к бегству, нога ступила не туда, куда стремилось тело — а туда, откуда оно пыталось сбежать. За угол. В «логово врага».

Его появления поначалу никто и не заметил: несколько человек, что были на пустыре, сидели вокруг вяло чадящего костра, курили и пили пиво из двухлитровых баклаг. Сидели спиной к нему. Дима стремительно вышел на пустырь, но тут же застыл, стараясь унять нервную дрожь. Тело вопило: назад! Но сознание, так предательски обманувшее ноги, отметало все призывы к бегству. В горле, как и при первой их встрече с Жориковой бандой, застрял ком. Так что Дима стоял молча, раскрасневшийся от волнения и внутренней борьбы, дрожащий от избытка адреналина и страха. Стоял, пока его не заметил один из шайки, вознамерившийся пойти в кусты по мокрому делу. Он лениво скользнул взглядом по пустырю и тут же наткнулся на застывшего столбом Диму. Тот стоял молча, рожа его скривилась, налилась красной краской. В общем, видок был ещё тот. Как результат — хулиган от неожиданности вздрогнул и чуть не грохнулся.

— Опаньки! — рявкнул он громко. И указал пальцем на Диму. — Ты ля хто у нас тут. Статуй объявился!

Остальные тут же обернулись. Жорик подхватился на ноги и, не теряя времени на обходные манёвры, перескочил диван, на котором сидел. Лёгкой пружинящей походкой он направился к Диме. Не дойдя нескольких шагов, остановился. Он помнил, чем закончилась их последняя встреча для всей компании. Помнил ту невероятную скорость, с которой передвигался этот парень, его писклявый голос. Как он умудрялся уворачиваться от молниеносных — для других — ударов, как умудрился уложить всю компанию. Одного даже в больницу пришлось тащить. И самое унизительное — как ему тогда надавали пощёчин и «саечку за испуг» прописали. Он всё это помнил, и гнев мягкой волной ударил в голову. Кулаки его сжались до хруста, но рот раздёрся в кривой ухмылке. Жорик внезапно сделал шутовскую попытку реверанса и пропищал Диме:

— Какие мля люди! Какого хрена ты здесь забыл, ниндзя хренов?

В глазах пришельца, испуганных, паникующих, вдруг промелькнула искра, он на миг зажмурился, потом вновь взглянул на Жорика, и этот взгляд был уже взглядом совершенно другого человека. Страх куда-то подевался, он не ушёл, а затаился в уголках глаз, убежал в кончики подрагивающих пальцев, но всё же — ушёл. На Жорика сейчас смотрел почему-то усталый, но решительный молодой человек.

— Мне. Нужна. Помощь, — еле выдавил из себя парень. Зыркнул по сторонам, отмечая окружающих его хулиганов, но даже не сделал попытки кинуться прочь.

— Чё? — бросил ему в лицо «правая рука» Жорика — Шнырь. — Ты меня, сука, по яйцам звезданул, помнишь? А?

Жорик его ленивым жестом остановил.

— Паря, тебя что, с дурки турнули? Или ты ментов на хвосте притащил? Чё те надо?!!

— Врежь мне.

Жорик опешил. Не каждый день к тебе приходит давешний обидчик, совершенно беззащитный на чужой территории и просит его поколотить. Жорик не был дураком. О, нет. Дураки в СИЗО, где ему приходилось несколько раз сидеть, не выживают. Правда, умным его тоже не назовёшь, раз туда угодил. Жорик цепким взглядом оглядел окрестности: не затаились ли где менты, ожидающие только кодового слова, чтобы кинуться на них? Потом глянул на самого визитёра: не оттопыривается ли где припрятанный пистолет? Не прячет ли он за пазухой телескопическую дубинку? Похоже, странный гость правильно оценил сомнения главаря банды. Он медленно приподнял руки, как бы говоря, что у него ничего нет.

— Мне это нужно, — хрипло сказал незнакомец.

Жорик помнил, как безумно сверкали глаза этого парня в прошлый раз. Как он неимоверно быстро передвигался и орал писклявым голосом. Он был необычным противником. И он тогда положил на землю всю банду.

— Да он извращенец! — крикнул вновь Шнырь. — Долбанный мазохист!

— Я не буду ускоряться, — сказал совсем уж непонятную фразу парень.

И эта вот фраза поставила точку в размышлениях Жорика. То, что непонятно, то, что не можешь объяснить — опасно. Он долго думал над тогдашним своим поражением от этого парня, но так и не смог объяснить всего того, что произошло. Не мог человек двигаться с такой скоростью! Нормальный человек. Это или какая-то разработка военных, или вообще хрень непонятная, что только в комиксах и в компьютерных играх увидишь. От парня веяло какой-то незримой, но — угрозой. При всём своём пришибленно-нелепом виде парень просто фонил этой вот инаковостью. С таким связываться не нужно. Окажется какой-то маньяк или вообще чужой — тут и настанет полновесный кирдык.

— А не пошёл бы ты нахер, паря? — медленно, но безапелляционно сказал Жорик, глядя прямо в спокойные и уставшие глаза хлопца напротив.

И тут парень сделал то, чего ждал и опасался главарь банды — он просто шагнул вперёд и отвесил ему слабую пощёчину. В наступившей тишине чётко прозвучало:

— Сам пошёл.

А дальше был рёв и крики, и мешанина рук и ног. На хлопца напрыгнули все, кто был рядом. Их ведь сдерживал только авторитет вожака. Но когда этот пришелец решил напасть на Жорика, моральные ограничители исчезли. Отомстить за прошлое! Научить не совать нос, куда не следует! Да и вообще — отвести душу.

Парень поначалу пытался прикрыться, но потом, когда пару ударов едва не достигли самых болезненных мест — паха и почек — он отпрыгнул, отбежал на несколько шагов… и сам пошёл в атаку! Это было невероятно, тут единственный выход — бежать, но этот… пошёл в атаку! С азартным утробным рёвом! На него сыплются удары со всех сторон, а он отмахивается как детсадовский увалень. Потом, правда, что-то смекнул — и стал блокировать, подныривать, уходить от ударов.

Но всё равно силы были уж слишком неравны. Шестеро на одного! Схватка длилась не больше минуты, а у пришельца уже обильно кровил нос, губы были разбиты в двух местах, футболка висела лохмотьями, и на поджаром мускулистом теле наливалось синим и красным с дюжину ушибов. И при всём при этом — он улыбался! Он ставил блоки, шипел от боли, выкидывал руки в ответных ударах — и таки некоторые достигали цели, и были отнюдь не безболезненны! — и улыбался! Кривил кровоточащий рот в злой и азартной ухмылке. Бесноватый, как есть бесноватый!

— Ногами его, ногами! — заорал изрядно запыхавшийся Шнырь, но вдруг произошло что-то странное. Прижатый к железной стенке гаража, едва не падавший под градом ударов, избиваемый вдруг… исчез. Летевшие в него ноги и руки столкнулись между собой, ударили с гулом в стенку гаража.