Сергей Чехин - Чарли

— Раз не понимает слов, то поймет ласку. Ты же шаришь в песиках, чего сейчас тупишь?

— Ты видел, что она сделала с телеком? — прошипел в ответ.

— Чел, ты ей голову мыл. И под одним одеялом спал. Хотела бы превратить в фарш — давно бы превратила. Давай, не дрейфь.

— Умник, блин… Ладно, черт с тобой. Если что — можешь забрать приставку. И диски.

— Даже если выживешь? — обрадовался приятель.

— Нет. Если выживу — дам тебе леща.

Джон широко улыбнулся. Я задержал дыхание и шагнул к незнакомке. Она вздрогнула, вынудив непроизвольно вздрогнуть и меня. Кое-как поборов страх, сделал еще один шаг. Наверное, точно так же саперы идут разминировать бомбу, только у них хотя бы защитные костюмы есть. Стиснув зубы, медленно поднял руки, приблизился вплотную и прижал ее к себе. Ощущение было, словно обнял столб — столь неподвижно она стояла и так была напряжена. Но по крайней мере не отталкивала, не вдавливала в потолок и не пыталась порвать на части. Уже хорошо.

— Дальше что?

— Перережь красный провод и вынь взрыватель.

— Чт… Не смешно!

— А по-моему даже очень. Погладь ее, балбес. Мне тебя что ли учить, как с девчонками обращаться?

— Ну знаешь…, - провел левой ладонью по волосам, а правой — вдоль спины. — К такой вообще нужна инструкция.

За спиной раздались подозрительный щелчок и тихое хихиканье.

— Чел, если ты это сфоткал…

— Не парься, на кой черт делать фотки…

Я с облегчением выдохнул. А Джон как бы невзначай брякнул:

— Когда есть видео.

Но услышав рык и хруст костяшек, замахал руками:

— Шучу-шучу! Продолжай, не отвлекайся.

— Что продолжать? Ей вообще все равно. Стоит как истукан.

— Блин… Может, стесняется? Я во двор выйду, полежу под зонтиком. А вы разбирайтесь.

Когда приятель свалил, мне тоже стало намного спокойнее. Как ни крути, а подобные дела в компании даже хорошего друга не делаются. Только наедине. Незнакомка тоже малость расслабилась. Напряженные до каменной твердости мышцы обмякли, к суставам вернулась подвижность. Она опустила руки и положила голову на мое плечо.

— Прости, — шепнул я. — Хорошо, что Джон пришел, иначе совсем бы с катушек съехал. Я не очень-то схожусь с людьми, а тут ты как снег на голову.

Девушка отстранилась, внимательно посмотрела мне в глаза и едва слышно спросила:

— Я бесит Макс?

Ее голос был мелодичным, но с легкой хрипотцой, будто после долгого сна. Как говорится: поперхнулся бы, да нечем. Она таки умела разговаривать. Или училась на ходу. По крайней мере, смысл слов понимала правильно. И даже расставляла их в адекватном порядке. А что до окончаний… Черт с ними, и так все ясно.

Искренне улыбнулся и шепнул:

— Нет, что ты.

Казалось, конфликт исчерпан, однако следующий вопрос сразил наповал:

— Макс врал?

И как тут ответить? Скажешь «да» — почует ложь и вообще перестанет доверять. Ответишь «нет» — опять подловит на лжи, ведь секундами раньше сказал, что она меня не бесила. Вздохнул и опустил голову:

— Бесить — не значит ненавидеть. Джон — мой очень хороший друг, но порой так бесит, что удавить охота. В магазине я испугался и наговорил ерунды. Иногда сгоряча мы несем всякую дичь не подумав, о чем потом жалеем.

— Макс?

В груди опять все похолодело. Какой вопрос она задаст на этот раз?

— Да?

— Я… плохая?

Блин, лучше бы ты оставалась немой. Тряхнул всклокоченными патлами и понял, что снова угодил в капкан, ведь ответить однозначно попросту не мог. С одной стороны, девчонка явно нестабильна и может натворить таких бед, на фоне которых ураган Катрина покажется весенним дождичком. С другой, она их еще не натворила, но то ли еще будет. К тому же, я ничего не знал о ее прошлом. Мало ли, вдруг она стерла с лица земли соседний городок, а теперь перебралась сюда сеять хаос и разрушения?

Уловив мое замешательство, девушка произнесла:

— Если Макс хочет, я уйду. Совсем.

Посмотрел в ее глаза, она — в мои. Так и стояли, пялясь друг на друга. И тогда сказал:

— Не хочу.

О чем впоследствии очень сильно пожалел.

Глава 3

— Вы закончили, голубки? — в дом вошел Джон и стряхнул капли с бороды. — На улице дождь как бы. И жрать хочется.

— Да, надо поесть…

Услышав знакомое слово, бродяжка расплылась в улыбке и воскликнула:

— Кушать!

Друг изогнул бровь:

— Она разговаривает? И давно?

Вздохнул:

— Только начала.

— Кушать! — Девушка требовательно посмотрела на меня и улыбнулась еще шире. — Кушать!

— Фигово, — Стейр почесал щеку. — Выходит, она не эльф.

— Сразу же сказал: твоя гипотеза — отстой.

— Сам ты отстой, — обиделся крепыш. — Ухватил себе инопланетянку и выеживаешься.

— Какая еще инопланетянка?! — я всплеснул руками от очередной безумной идеи приятеля.

— А такая, — Джон с важным видом поправил очки, будто готовясь прочитать лекцию. — Пришельцы очень умные, раз могут путешествовать меж звезд. Вот она и учит наш язык налету.

— Ерунда…

— Тогда кто она по-твоему?

— Не знаю. Может, сама скажет. Как тебя зовут?

— Кушать!

Усмехнулся:

— Подожди, кушать пока все равно нечего. Смотри, — ткнул пальцем себе в грудь и отчетливо произнес, — Макс.

Потом ткнул в приятеля:

— Джон.

И напоследок молча указал на незнакомку.

— Чарли, — невесть с чего погрустнев, ответила девушка.

— Лол, это же мужское имя, — хмыкнул друг.

— Не всегда. До Чарли иногда сокращают Шарлотту. Тебя зовут Шарлотта?

Она покачала головой и повторила:

— Чарли.

Снова вздохнул. За последние сутки я вздыхал и стонал чаще, чем за всю сознательную жизнь. Как бы в привычку не вошло.

— Чарли так Чарли. Кто ты?

— Чарли.

— Это твое имя. А сама ты кто?

— Чарли.

— Ладно, сменим тактику. Откуда ты?

Девушка пожала плечами.

— То есть? — я нахмурился. — Где твой дом?

Снова тот же жест. И тут в разговор как обычно вмешался располневший и отрастивший бороду Фокс Малдер:

— Ты прилетела оттуда? — Джон поднял руку и оттопырил указательный палец.

Бродяжка задрала голову, внимательно изучила потолок и угрюмо ответила:

— Чарли не летает.

— Черт, опять мимо. О, слушай, такое вспомнил!..

— Давай потом, — устало протянул я. — Сперва поедим.

— Кушать! — Настроение красотки менялось с минуса на плюс при одном только упоминании еды. Это показалось мне странным, хотя что тут, блин, не было странным? Странность на странности и странностью погоняет. Очень странные дела, однако.