Вольдемар Грилелави - Игла

— Саша, я с тобой! — категорично заявила Анфиска. — Мы с тобой начинали, нам и завершать операцию. Ты же не оставишь опять нас снова в неведении?

Саша от избытка чувств и любви к маленькому ребенку подхватил ее на руки и нежно прижался губами к ее щеке. Так его еще никто не любил и не переживал с готовностью идти на пожертвования. Этот ребенок до безумия боится его потерять.

— Я тебя кошмарно люблю, но сейчас хочу проделать свой поиск самостоятельно. Нет, Анфиска, не потому, что ты мне не нужна. Я ведь всего-то и хочу разыскать его и убедиться, что он безопасен для человечества. Он не просто не знает, но даже не догадывается о моем существовании, так что, моя поездка не представляет для меня никакой опасности. Обыкновенная рядовая командировка. Ведь ежели в его мозгах зреют глобальные планы стратегического характера против всей планеты, то я клянусь, что возвращусь и позову в помощь вас обеих. И мы втроем успешно завершим акцию по истреблению и предотвращению нашествия инопланетных бандитов. Они еще хорошо узнают нас сердитых и возмущенных. Спокойного существования за наш счет мы им не предоставим.

— Да ну тебя! — уже смеялась Анфиска. — Ладно, езжай, мы с мамой отпускаем тебя. Но больше так, как в прошлый раз, не обманывай. Чтобы несколько раз позвонил и рассказал про свои дела, и как идет поиск этого противного Полта.

— Нет, Анфиска, разве я способен на обман. Ведь и сейчас мог не говорить правду, а вот хотелось, чтобы мои девочки не думали плохо про меня, как обманщика.

— Вот только не надо про свою честность. На обман ты даже очень способный мальчик, — смеясь, изображая глубокое возмущение, проговорила Анфиска.

— Это был не обман, а стратегическая хитрость. Ты просто уже выполнила свою работу, а дальнейшее твое присутствие было излишним и неоправданным риском. Вот и пришлось таким способом эвакуировать тебя. Согласись, что иные доводы на тебя не подействовали бы, — не согласился с обвинениями Саша.

Ему совершенно не хотелось рассказывать женщинам про присутствие в нем внутри Войэра. Зачем еще шокировать такими подробностями. И в самом деле, как заявлял Войэр, очень скоро они сольются в единого человека по имени Саша. И это единении его совершенно не пугало и не страшило. Так или иначе, но в каждом из нас постоянно присутствуют два личных "Я", которые на протяжении всей жизни выясняют между собой отношения и приоритеты. А у них с Войэром даже сейчас глобальный консенсус по всем параметрам и вопросам. А спорные моменты они способны обсудить в ближайшем кафе за бутылочкой хорошего вина. Оба готовы к диалогу и компромиссу.

Войэра поначалу удивил примитив в справочном деле. Да и вся система коммуникаций поражала своими первобытными способами. При наличии космических технологий полное отсутствие компьютерных новшеств. Оказывается, что такое чудо-юдо есть, но за рубежом в капиталистических странах. А у нас так же возможно есть нечто подобное, но под жестким контролем серьезных организаций, как КГБ и разведка. Засекречено и запрятано от всего народа.

Но двух дней хватило, чтобы получить такую информацию, как о транспортном происшествии буквально в тот же день, когда был уничтожен рикошетом корабль Войэра. Мужчина, по документам Григорий Вихров, словно специально дожидался на переходе красного сигнала светофора, и в момент начала движения, как сомнамбула вышел на трассу под колеса, идущего в него транспорта. Хорошо, хоть автомобиль только тронулся с места, поэтому Григорий отделался легкими ушибами и сотрясением мозга. Однако врачей больше беспокоило его психическое состояние, словно человека, перенесшего страшную трагедию личного характера. Он с трудом понимал, кем является в данную минуту.

Саша приобрел в магазине пару яблок и коробку шоколадных конфет, объявив в приемном покое о своем родственном отношении к этому Вихрову и о своем желании увидеться с этим человеком.

— Я по его взгляду сразу поставлю диагноз, — подсказал Саше Войэр, когда они шли по коридору больницы. — Кто из них превалирует в его сознании, или там уже никого нет. Вот только тогда мы его покинем навсегда, чтобы он смог спокойно дожить свой век. Как человек, он уже не сможет восстановиться, а мы себя в этом обвинять не будем. Лишь по-человечески посочувствуем.

— А не могла с ним случиться точно такая же метаморфоза, как и у нас с тобой?

— Саша, я не знаю и не смогу что-то утверждать. Просто не владею информацией по причине отсутствия опыты. И не столько у меня, как в тот миг им никто не обладал. Да и зачем сейчас устраивать гадания на кофейной гуще, забивая глупыми измышлениями по поводу этого Гриши-Полта. Сейчас все и увидим. Мы без представления просто постоим и понаблюдаем за ним секунд несколько. Глаза все расскажут.

Взгляд Гриши-Полта был настолько растерянным, потерянным и перепуганным, что Саше стало, немного жаль его. Случилось непредвиденное и непредсказуемое, о чем постоянно предупреждал Войэр. Отсутствие опыта и знаний. Полт заблудился в Грише. А если быть более точным, как подсказывает Войэр, то это Григорий в своем теле проснулся после длительной спячки, который сейчас ошарашено, вращал глазами и никак не мог воспринять присутствия в нем постороннего инопланетянина. У Полта так же происходили непонимания этих неясных метаморфоз. Он сопротивлялся влиянию хозяина тела, но полностью потерял волю к властвованию, поскольку исчезли сигналы с орбиты. Кто и что натворил такого непонятного с ним? Почему случилось, и где сейчас он оказался?

— Простите, но я вас совершенно не знаю. А мне сестра сказала, что ко мне двоюродный брат пришел, — умоляющим тихим шепотом с трудом выговорил Григорий.

— А ты меня и не должен знать, — усмехнулся Саша тоном Войэра. — И навестить я не одного тебя пришел, а сразу вас обоих. Мне ужасно любопытно и обязательно нужно узнать, как твое, или ваше, самочувствие, и кто из вас сильней.

— Саша, я даже затрудняюсь назвать это самочувствие, как победой или поражением, но случилось нечто совершенно непредсказуемое. Понимаешь, игла оказала на него лечебное воздействие. В нем задатки человека с правильными чувствами, какими и должен обладать вполне здоровый и психически адекватный именно из моих соотечественников, таких, с какими я был знаком на Зване. Я наблюдаю в глубине его глаз проблески любви и состраданий.

— Нет, Войэр, не так сама игла, как потеря оригинала. Мне кажется, что в нем сейчас больше Григория. Или ты думаешь, что это к Полту вернулись здоровые чувства?

— Прав намного и ты, и я, мне так кажется. Но согласись со мной, что в койке сейчас мы видим двух, вернувшихся из небытия, мужчин. Настоящий Григорий, каким он был до имплантации иглы, и тот прежний Полт, каким он был до атаки кометного газа. Он избавился от этого яда и внутренне переживает за деяние, свершенные под его воздействием. А беда Григория в том, что он вспомнил все манипуляции Полта и его преступления. И сейчас они в стадии противоречий и самоанализа с самобичеванием. Точнее, самоуничижения.