Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Шесек не спеша снял рукавицы, выплюнул мокрый комок волокна; ему принесли воды прополоскать рот. Гедимин смотрел на печь. Если там и были температурные датчики, никаких табло снаружи не приделали. «Видимо, в самом конце процесса включится какое-нибудь оповещение. Замигает или завоет…»

— Печи переплавляют любые руды? — спросил он. — Могут выделить любой металл? Даже ирренций?

— Живой металл, — еле слышно «перевёл» за его спиной Айзек. Шесек широко ухмыльнулся.

— Это куэннские печи. Куэнны любят живой металл. Мы — не очень. Но выплавить можно.

«Выделение редкоземельных,» — щёлкнуло в мозгу Гедимина. «Высокопрочные сплавы. Изделия любой формы. Если бы разобраться, как эта штука работает…»

— Если накидать туда разных летучих червяков, — медленно проговорил он — трудно было думать о нескольких вещах одновременно, — всяких шкурок и нужных камней… эти печи сделают гзеш?

По литейне прокатилось дружное фырканье, а за ним — тявкающие звуки, — рабочие расхохотались. Пару секунд Шесек мелко трясся, подпирая кулаком дрожащую челюсть, потом вскинул голову и гневно взвизгнул. В цехе стало тихо.

— Гзеш? Нет, конечно. Это литейня, а не котёл, — сдержанно ответил бригадир. Гедимин почувствовал чужую ладонь на своём локте — кто-то настойчиво тянул его назад.

— Мы уходим, мастер Шесек, — сказал Айзек, жестом приказав ремонтнику закрыть рот. — Спасибо, что показал нам всё.

— Мы служим одним богам, — Шесек поднял над головой кулак с оттопыренными когтями и слегка усмехнулся. — Приводи своих товарищей, когда захочешь. Вы здесь не мешаете.

…У Гедимина было два страховочных троса, ещё одним поделился Вепуат. Айзек, не вмешиваясь, молча наблюдал за сооружением «рюкзака» для бочки с глиной. Гварза вполголоса обсуждал что-то со старейшиной Кайри — или с другим седым Бронном, знающим земные языки так же хорошо. Гедимин, механическими движениями переплетая и скрепляя тросы, думал о куэннской литейне.

— Айзек, — он проверил прочность самодельных лямок и поднял взгляд на сармата. — У тебя есть образец той жёлтой жижи? Вы с Гварзой, наверное, брали пробы…

Айзек со странной усмешкой качнул головой.

— Мы с Гварзой её сегодня впервые увидели. Шесек никогда не открывал печь в разгар плавки.

Гедимин мигнул.

— У него даже спецодежда есть…

— Ну да, я видел, — кивнул Айзек. — Это явно отработанный процесс. Но вот при нас он этого не делал. Чем-то ты зацепил его, атомщик.

Гедимин смущённо хмыкнул.

— С чего ты взял? Он просто хотел показать любопытный этап работы. Раз всем было интересно…

Айзек еле слышно хихикнул.

— Всем было интересно. Но печь изнутри показали только тебе. И ты об этом даже не просил. Может, Шесек узнал в тебе ремонтника? Тут ведь много нерабочих печей…

Гедимин досадливо сощурился.

— Я видел. Пусть зовёт Куэннов, это их печи. Я там ничего не понимаю… Слушай, а откуда все рабочие знают наш язык? И Шесек… Он крикнул мне «fauw!». Это ты его научил?

Айзек покачал головой.

— Это не простые рабочие. Жрецы ушедших богов. Им положено.

Гедимин мигнул.

— Что значит — не рабочие? Они ведь литейщики?

— Ну да, так здесь принято служить забытым богам, — пожал плечами Айзек, глядя на озадаченного Гедимина прозрачными глазами. — Оживлять то, что они оставили. Шесек считает нас своего рода коллегами. И тебя он, кажется, выделил особо.

Сармат сердито фыркнул. «Дикари! Лучше бы сшили спецодежду. Вата в пасть вместо респиратора, — хорошо, что Вольт этого не видел!»

— Пусть его, — буркнул он. — Я о другом. Ты выучил местные языки. Надо и мне. У тебя остались конспекты?

Айзек покачал головой.

— Я не учил их, атомщик. То есть — не так, как обычно. И жрецы не учили наш. Есть одна куэннская штука — что-то вроде сканера мозга. Выжигает прямо по нейронам любую информацию.

— Что⁈ — Гедимин придвинулся ближе вместе с креслом. — По зрелому мозгу? И не стирает старую память?

Айзек едва заметно поморщился.

— Есть вероятность. Тем более — при работе с малознакомыми видами. На Скогнах у них тут всё отработано веками, а вот на сарматах… Кенен тогда серьёзно рискнул. У меня, второго, риск был поменьше. Но… я бы не хотел отправлять туда новых подопытных.

Гедимин пристально посмотрел ему в глаза — радужка Айзека немного потемнела, сармат и правда был встревожен. «Он не врёт про сканер. Такая штука есть. И она, похоже, здесь. В городе…»

— Этот сканер — тут? Не у Куэннов? — уточнил он, подавляя волнение. — И можно его применить?

Айзек резко качнул головой.

— Нет, атомщик. Твой мозг нам нужен целым. Переводчики тут найдутся. А если сканер затрёт тебе память… — он, не договорив, выразительно сощурился.

Гварза с тяжёлым вздохом поднялся из кресла и остановился над сарматами.

— Давай выбираться отсюда, Айзек. Пока этот полоумный не нашёл себе приключений. Мне уже неспокойно.

Гедимин гневно фыркнул, выпрямляясь, но Айзек резким движением вклинился между ним и Гварзой.

— Выбираемся, — спокойно сказал он. — Гедимин, не забудь глину. Тебе с ней ещё работать.

…Золотистое вещество и впрямь вело себя как глина — размокало в местной воде, превращаясь в жёлтую муть, и легко мялось в ладонях. Гедимин думал найти в нём примесь ипрона; какой-то металл там и вправду был, но гораздо более лёгкий и, похоже, не такой редкий. Айзек забрал часть глины для скармливания Би-плазме; Вепуат, просканировав её, сказал, что минеральная основа смешана с жирноватой органикой — возможно, илом. Гедимин взял для работы полукилограммовый ком и теперь задумчиво разминал его. «Окисление-восстановление, высушивание, обжиг… да, проверить на экранирующие свойства. Во всех трёх видах.»

— Как мы будем делать из неё экраны? — в этом же направлении двигались и мысли Вепуата, и он даже выбрался из-за стола, чтобы заглянуть в бочку. —