Владимир Михановский - Секрет двух полюсов

Ньюмор и следом за ним Арбен вошли в маленькую клетушку без окон. Стены равномерно светились – прозрачная пленка пластика свет от панелей не задерживала. Арбен заметил, что ни один предмет в комнате не отбрасывал тени.

Он огляделся.

Непонятная установка, обросшая проводами датчиков, словно старая лодка – водорослями. Старый катодный осциллограф на треножнике. На стене раковина – из никелевого крана каплет вода, звонкие серебряные шарики. Вафельное полотенце на гвоздике…

Арбен смотрел во все глаза, но никакого Альву обнаружить не мог.

– Гляди получше, – сказал Ньюмор. – Да не туда. Видишь? – указал он на противоположный угол.

Только теперь, присмотревшись, Арбен заметил странный полупрозрачный предмет, нечто вроде вертикального облачка, высотой в человеческий рост.

– Обычная киберсхема, только на основе антиматерии, – небрежно бросил Ньюмор.

Он легонько подтолкнул Арбена:

– Не бойся, Альва окружен защитным полем. Должен же ты познакомиться со своим будущим двойником?

Облачко отдаленно напоминало фигуру человека. Еле угадываемые руки безвольно свисали вдоль туловища, голова опущена. Сквозь тело явственно просвечивалась стена комнаты.

Обычная имитация формы человека, не больше, – пояснил Ньюмор. – Дань условности. Я мог бы придать Альве любую форму.

Арбену показалось, что облачко вздрагивает всякий раз, когда физик произносит имя Альвы. А может, ему почудилась: Арбен был взволнован.

Он тихо произнес:

– Я думал, он не такой.

– А, догадался Ньюмор, – двойник должен быть похож на оригинал! Он прикрутил кран и пояснил: – Альва станет на тебя походить, когда вы вступите в биологический радиоконтакт. Будь уверен, через месяц, когда он, так сказать, выйдет в свет, вас не отличишь друг от друга.

– Но он прозрачный.

– Пустяки. Я покрою его непроницаемой пленкой. Снабжу костюмом от лучшего портного, – разумеется, это будет только световой эффект. А еще лучше – мы оденем его точь-в-точь как тебя. Начиная от куртки и кончая измятыми брюками. Раз уж близнецы, так близнецы!

– Ничего себе братец… Слушай, а как Альва сможет перемещаться?

– С любой скоростью. Разумеется, не превышая световую константу Эйнштейна.

– И сможет обогнать машину?

– Даже самолет.

– Послушай, если он будет передвигаться по улице с такой скоростью, он сразу привлечет к себе внимание, – озабоченно сказал Арбен. – уж не говоря о том, что он запросто догонит меня.

– Умница, – Ньюмор фамильярно похлопал его по плечу. – Я подумал об этом немного раньше.

– И что?

– Поставим твоему братцу естественный ограничитель скорости, чтобы он не превосходил твоей скорости передвижения.

– Даже много, – сухо ответил Арбен, которому не понравилось словечко «братец». Смертоносный братец – сомнительное приобретение. Но что делать, если без Альвы заманчивый проект Ньюмора неосуществим?

– Слишком ограничить скорость Альвы тоже нельзя. Ведь то же самое ограничение автоматически накладывается и на тебя… Я позаботился и о другом, – продолжал Ньюмор. – передвигаясь вдоль улиц, Альва будет делать ногами движения, имитирующие шаги, чтобы ничем не отличаться от прохожих.

– А вдруг он взлетит над улицей? И будет перебирать ногами, летая над тротуаром, а то и над крышами?

– Положительно ты кладезь премудрости! – умилился Ньюмор. – Ты мыслишь как физик. Так вот, на пятки Альвы я решил поставить магнитные присоски, чтоб не отрывался от грешной земли. Я специально для него купил новенькую пару. Между прочим, производство твоего распрекрасного Уэстерна. Выдерживает нагрузку в сто килограммов, а собственный вес меньше унции…

Воцарилась пауза. Арбен сделал несколько шагов, со всех сторон рассматривая своего будущего двойника.

– Смотри на него, смотри как следует, – нарушил молчание Ньюмор. – Ты Альву больше не увидишь, а увидишь – пеняй на себя.

Они уходили, а человекоподобное полупрозрачное облачко так и не изменило своих очертаний.

– Почему ты говоришь, что я больше не увижу Альвы? – спросил Арбен, когда они снова очутились в лаборатории. – Ведь еще целый месяц, как ты говоришь, я должен обучать его. Правда, ты толком не объяснил, что это значит…

– Может, лучше сказать, что ты не понял толком моих объяснений?

– Пусть так, – согласился Арбен. – Но как могут учитель и ученик не видеть друг друга?..

– Для Альвы достаточно, чтобы ты находился в радиусе двадцати миль, то есть практически не выезжал в это время из города.

– Подписка о невыезде?

– Вроде того, – кивнул физик. – Как только я включу приемник Альвы на резонанс с тобой, инженер Арбен превратится для него в мощную радиостанцию, вернее, в целую колонию радиостанций-клеток, каждая из которых во всю глотку орет на своей собственной волне.

Арбен посмотрел в зеркальную поверхность биостата, мимо которого они проходили. Из глубины на него глянуло широкоскулое, со срезанным безвольным подбородком лицо.

Глаза недоуменно моргали. «Ничего себе колония радиостанций», – подумал Арбен, отворачиваясь от собственного отражения.

– Твой братец будет свободно считывать на расстоянии информацию, записанную в недрах клеток, – сказал Ньюмор, закуривая новую сигарету. Прежде он столько не курил.

– А я?

– Ты спокойно будешь заниматься своими делами. Я подчеркиваю – спокойно. Так спокойно, как никогда до этого. Потому что сразу, как включится Альва, ты почувствуешь себя так, словно сбросил с плеч тяжелый груз. Альва постепенно снимет с тебя, как я говорил, нервное напряжение. Видел в зеркале, на кого ты стал похож?

– Но зачем тебе нужно было добиваться моего согласия? Разве ты не мог прекрасно обойтись без него?

– Ошибаешься, – возразил Ньюмор. – Мне крайне важно, чтобы ты внутренне не сопротивлялся – это может исказить процесс считывания информации.

Они подошли к двери.

– Я как бы раздваиваю твое существо, – сказал на прощание Ньюмор, придерживая дверную ручку. – Лучшую половину оставляю тебе. Худшую – проецирую на Альву. Он будет носителем твоей неуверенности, твоей вечной нервозности, всыпшек непонятной злобы, трусости. Ну, и каких-то дурных воспоминаний, которые ты хотел бы забыть…

– Что касается воспоминаний… – начал Арбен.

– Нет, нет, не говори мне о них, – сделал физик отстраняющий жест рукой. – Не хочу о них слышать! Зачем мне знать твои печали? Ты и сам без труда можешь продолжить мое перечисление твоих недостатков и пороков. Важно другое. Все, от чего ты жаждешь избавиться, перейдет к Альве. Зато ты станешь наслаждаться жизнью в полной мере. Ложась в постель, засыпать будешь мгновенно, и сон твой станет глубок, словно Марианская впадина. Взгляд твой – проводник и отражение цельной воли – приобретет гипнотические свойства. Люди будут добровольно подчиняться тебе и выполнять то, что ты им прикажешь. Но счастье достанется тебе, сам понимаешь, не даром. Пока ты будешь благоденствовать, твой второй полюс, Альва, твой слепок, глухой, слепой, лишенный обоняния, будет метаться по городу, ища тебя, своего антипода. К счастью, когда Альва окончательно сформируется и внешне станет точно таким же, как ты, его защитное поле усилится – сделать это в моих возможностях. Хотя обойдется не дешево.