Свет над океаном - Евгений Михайлович Закладный
Медлить было нельзя.
Оборвав провод связи, Саммерс снял предохранитель, отжал рукоятку катапульты и, выброшенный взрывом в космос, огляделся. Его отбросило на порядочное расстояние, вполне достаточное для осуществления принятого решения. Включив ИРД, он приблизился к советскому спутнику и, снова оглянувшись, нажал кнопку взрывного импульса. В ту же секунду «Игрек-2» превратился в огненный шар, стремительно увеличивающийся в диаметре…
Повернувшись к нему дюзами, Саммерс помчался к гондоле спутника, вокруг которой медленно вращалось кольцо лабораторий. Всё ближе, ближе… Успеет ли он уйти от взрывной волны?
Ушёл!
И вот уже навстречу ему распахивается люк воздушного тамбура. Едва Саммерс, выключив ИРД, ощутил под ногами прочную опору, прямо перед глазами вспыхнул восклицательный знак — «внимание!» Люк закрылся, мощные компрессоры принялись нагнетать воздух, стрелка барометра дрогнула, поползла вправо. Наконец давление снаружи и внутри скафандра сравнялось, и Саммерс откинул шлем.
Почти в ту же секунду распахнулся люк внутреннего отсека, за высоким коммингсом Джон увидел плотного седого человека с удивительно моложавым лицом и задумчивыми глазами. Эти внимательные, чуть сощуренные глаза быстро скользнули по лицу, по всей фигуре Саммерса, потом снова вернулись к лицу, задержались на губах, глазах… Сделав шаг вперёд, он протянул руку.
— Давайте знакомиться. Горов, Николай Иванович Горов. Начальник космической лаборатории и командир спутника.
Саммерс не без удивления отметил безукоризненное английское произношение Горова, пожал протянутую руку, не переставая в то же время думать о своих дрожащих пальцах. Он пытался выдавить улыбку.
— Джон Саммерс, штурман корабля «Игрек-2», — представился он по-русски.
— У вас произошло несчастье? Почему взорвалась база? — Горов упорно продолжал говорить по-английски, а на последнем слове сделал едва заметное ударение. — Как это случилось?
Саммерс пожал плечами — слишком энергично, слишком поспешно… Горов ещё раз внимательно посмотрел в его глаза, потом, словно приняв какое-то решение, опустил голову, жестом указал на люк.
— Прошу, — и когда Саммерс, низко согнувшись, переступил коммингс, добавил: — Мы надеемся получить от вас исчерпывающую информацию о положении на планете. Третьи сутки сидим без связи.
А Саммерс шёл и шёл по бесконечному круглому коридору, переставляя деревянные ноги, стараясь ни о чём не думать. Он решил, что прикинется больным, его оставят в покое, и тогда он постарается обдумать всё до мельчайших деталей… В двух-трёх шагах позади него шёл Горов — тоже молча, погруженный в какие-то свои мысли. Наконец Саммерс услышал: «Теперь направо» и, вздрогнув, остановился.
Лицом к лицу с ним стояла стройная черноволосая девушка. Взгляд её голубых глаз как-то мгновенно поразил, сковал волю Саммерса, перехватил дыхание. Он ещё никогда в жизни не видел таких глаз, и если бы ему предложили попытаться объяснить, проанализировать своё впечатление, он уверенно сказал бы, что взгляд этот — «летящий», как и выражение всего лица — спокойное выражение лица человека, летящего куда-то с громадной скоростью…
Это длилось всего несколько мгновений, но Саммерсу показалось, будто прошла вечность. Он вдруг поймал себя на мысли, что перед ним какое-то неземное существо, но вот девушка сделала шаг в сторону, уступая ему дорогу, и обратилась к командиру спутника:
— Николай Иванович, это страшно: Нодар не отзывается.
Седой подошёл почти вплотную, девушка наклонила голову, и он, будто забыв о присутствии Саммерса, нежно поцеловал её высокий, чистый лоб. «Дочь? — подумал Саммерс. — Не может быть, они совершенно не похожи друг на друга!» А Горов, внимательно глядя в голубые глаза, сказал что-то непонятное:
— Девочка, ты ведь одна у нас? Не забывай об этом, не расстраивайся. Я уверен: всё будет хорошо. Займись работой. Ты уже проверила данные анализов?
Она ушла, и в глазах Горова снова засветился холодок — для Саммерса, это он сразу почувствовал.
— Кажется, вы были не прочь отдохнуть… Не голодны? Хорошо. Прямо, первая дверь налево. Если что-нибудь понадобится — микрофон у стола.
Опустив руки по швам, он медленно наклонил голову. Джон отправился в отведённое ему помещение.
5. Отчаяние
Светлана очнулась от пронизывающего холода. Открыв глаза, она сначала удивилась, потом испугалась: почему вода до сих пор не вынесла её наверх? И в тот же миг с ужасом ощутила на своих ногах какую-то тяжесть. Взглянув вниз, она увидела под собой человека, удерживающего её за ноги. Очертания фигуры, черты лица человека терялись в зеленоватых сумерках, тёмные волосы беспорядочно рассыпались во все стороны. Светлана поняла, каких усилий стоило ему удерживать своё и её тела под водой, спасая от сокрушительных ударов волн, бушующих на поверхности.
Согнувшись, она выбросила вперёд руки, с силой развела их в стороны. Человек тотчас отпустил её, одним рывком приблизился, заглянул в лицо… Нодар!
Светлана ощутила вдруг щемящую тоску, — почему не Генрих?
— Где Генрих? Где остальные? — крикнула она.
Нодар как-то вяло поднял руку, указал вперёд.
— Там. Ты можешь плыть? Вероятно, они уже далеко…
— Да, я могу плыть!
Она сделала несколько энергичных гребков в указанном направлении, но, посмотрев в сторону, остановилась. Нодара рядом не было.
Светлана вернулась. Приблизившись вплотную, она поняла, что сделало энергичного, волевого Нодара таким вялым, апатичным: большое тёмное пятно крови, которое он неловко пытался прикрыть рукой от взгляда девушки, расплывалось в верхней части живота… На какое-то мгновение Светлане сделалось дурно, но она быстро взяла себя в руки..
— Придётся снять рубашку! — сердито крикнула девушка.
Нодар отрицательно покачал головой. Его лицо исказилось болезненной гримасой, и Светлана поняла, какие страдания он испытывает: солёная вода, проникая в рану, жжёт, как крапива…
Ей пришлось прижаться ухом к его шлему, чтобы услышать:
— Плыви одна, если можешь… Я потерял слишком много крови.
Он почти выкрикнул последнее слово, и тотчас послал вверх тело энергичным рывком. Но Светлана успела поймать его за ногу: нет, теперь она его уже не отпустит!
Нодар позволил снять с себя рубашку, перевязать рану. Потом они медленно, страшно медленно двинулись вперёд. Нужно было экономить силы, тщательно следить за курсом, ориентируясь лишь по слабому колебанию глубинных слоёв воды, отражающих направление ревущих на поверхности волн. Не сговариваясь, они разделили труд: Светлана взяла на себя роль двигателя, Нодар — ориентировку. Однако скоро она поняла, что исход этой борьбы будет далеко не блестящим…
Позволяя Светлане тратить на себя силы, Нодар напряжённо размышлял о благородстве человека: девушка знает, что девяносто девять процентов из ста сулят ей гибель, знает, что теряет и этот единственный шанс, пытаясь
