Демонология по Волкову - Наталья Николаевна Тимошенко
За завтраком никто ничего не обсуждал. Леон не выходил из своей комнаты, рассказали ли что‑то домашним Влад и Денис Сергеевич, Алиса не знала, но подозревала, что нет, поскольку и кухарка, и домоправительница не выглядели встревоженными, весело расспрашивали Аллочку об ухажере, который уже познакомил ее с родителями. И сама Аллочка, и ее собеседницы считали, что в скором времени состоится предложение руки и сердца. И это занимало их куда сильнее вчерашней охоты.
София, как обычно, молча пила кофе на другом конце стола. Алиса же подсела к Владу, который оторвался от телефона, когда она вошла в столовую.
— Ты как? — едва слышно спросил он, чтобы не привлекать внимания остальных.
— Норм, — заверила Алиса, которая к утру действительно чувствовала себя так, будто и не было никаких «процедур». Тренированные ноги после забега по пересеченной местности тоже не ныли. — А ты?
— Ногу ободрал где‑то вчера, когда бежали, — пожаловался Влад. — Антон укол от столбняка сделал, зараза. — Затем, немного помолчав, добавил: — Всем сказали, что бездушного мы убили и труп сожгли.
Алиса кивнула, давая понять, что будет придерживаться легенды.
— А Леон как?
— Немного тьмы глотнул, но не смертельно. До обеда поспит и очухается.
Леон действительно спустился к обеду и выглядел почти нормально, лишь слегла бледновато. Следующие несколько дней прошли спокойно и размеренно. Леон принимал посетителей, Алиса ему ассистировала. В основном это были обычные граждане с мелкими в общем плане, но такими важными для них вопросами. Кто‑то просил по фотографии узнать, жив ли родственник и когда вернется, кто‑то спрашивал, не лежит ли на его семье проклятие. Одна девушка хотела, чтобы Леон сделал ей любовное зелье. Алиса кусала губы, чтобы не смеяться в тот момент, когда Леон объяснял ей невозможность данной процедуры.
— На самом деле такое возможно, — сказал он Алисе, когда дамочка, возмущаясь и называя Леона шарлатаном, удалилась восвояси. — Но ей оно точно не нужно.
— Почему? — удивилась Алиса.
— Потому что она юная дурочка, — отрезал Леон с каким‑то даже раздражением. — Ей двадцать два года, и парень, который не обращает на нее внимания, не последний мужчина в ее жизни. Любовные привороты — очень страшная вещь. Объект, которого приворожили, становится своего рода одержимым. И если он надоест однажды тому, кто его приворожил, то конец у этой истории будет плачевным. Скорее всего, он убьет того, кому больше не нужен. В редких случаях умрет сам. А у меня нет уверенности, что девушка не перегорит к предмету обожания через полгода. И брать на себя такую ответственность я не хочу. Ни за какие деньги.
— А снять приворот нельзя?
— Можно. Но слишком энергозатратно. Оно того не стоит, поверь.
Алиса верила. Любовь не стоит того, чтобы оказаться в гробу. В этом она не сомневалась.
По вечерам они с Леоном выходили в парк. В основном молчали, просто обходили территорию, хотя Леон иногда будто спохватывался, вспоминал, что не один, и рассказывал что‑нибудь интересное о долине. И не всегда это было страшное. Например, он рассказал о странных огоньках в одном из районов долины, которые появляются несколько ночей в году. Чаще всего летом, в июле, но как‑то Леон видел их в январе.
— Понятия не имею, что это, — говорил он. — Похоже на светлячков, но парят в воздухе. Точно живые. Будто танцуют, складывают разные фигуры. Пока ни в одной из книг я не встретил их описания.
Алиса слушала внимательно и ловила себя на том, что хочет увидеть эти огоньки. Не только чтобы полюбоваться, но и чтобы поверить, что даже в Пропащей долине есть место волшебству. А еще ей нравились эти прогулки за возможность просто идти рядом с Леоном и ни о чем не думать. В такие моменты вся ее жизнь: проблемы, мать с Дианкой, воры, обокравшие квартиру, старая съемная квартира — будто оставалась где‑то позади, в другом измерении. Рядом с ней же были лишь лес, рассказы об огоньках и… Леон.
Во время одной из таких прогулок Алиса призналась себе, что Леон ей нравится. Далеко не так, как обычный работодатель. Но дальше этого признания самой себе дело не пошло. Она не из тех романтичных дур, которые мечтают о несбыточном. Да, после той ночи они перешли на «ты», потому что просто невозможно теперь было держать прежнюю дистанцию, но едва зайдут дальше. Даже если вдруг однажды Леон и увидит в ней кого‑то большего, чем помощницу (спит же он, в конце концов, с Анжелой!), то едва ли их роман продлится дольше пары недель, уж слишком они из разных миров. А одноразовый секс Алисе никогда не был интересен. Тем более с тем, с кем потом придется еще работать.
Как‑то они возвращались домой поздно, и где‑то далеко завыл волк. От Леона не укрылось, как Алиса вздрогнула.
— Не бойся, — сказал он. — Это очередная иллюзия долины. Волки здесь не водятся.
— Я не боюсь, просто… — Алиса запнулась, а потом внезапно призналась: — Когда я забрала у тебя тьму, у меня были странные видения. Мне казалось, что я тону в темной‑темной воде, но, когда пыталась выплыть, на меня набрасывался волк с горящими глазами, кусал, рвал на части.
Леон не остановился ни на мгновение, даже не посмотрел на Алису. И ответил не сразу.
— Это твое представление о тьме и боли, — сказал он, когда они прошли не меньше сотни метров. — Думаю, из‑за меня.
— Из‑за фамилии? — удивилась Алиса.
— Вроде того. Боль из‑за тьмы у тебя ассоциируется со мной, потому что я ее тебе причинил. И твой мозг сложил это все в такой образ.
Что ж, хорошая новость была хотя бы в том, что волка не существовало в реальности. И возможно, в следующий раз она уже не будет так его бояться, потому что знает, что все равно победит.
Вскоре наступил день рождения Любки, и Алиса попросила себе выходной. Большого праздника не делали, но мать испекла пирог, а Алиса купила долгожданный подарок. Сестра была в восторге. Дрожащими руками разрывала подарочную упаковку, затем прыгала по кухне, обнимала Алису и не стесняясь вытирала слезы.
— Дорогой, наверное? — с сомнением
