Соня - Михаил Осташевский
– Ну мама, прекрати пугать Соню.
– Ничего, я никогда не пробовала домашних чаев, очень интересно, – улыбнулась Соня.
– К чаю, к сожалению, у нас ничего нет.
– О, мы купили печенья, – Соня полезла за рюкзаком и достала небольшой пакетик с овсяным печеньем, – нехорошо приходить в гости без гостинцев, верно?
«Не пей эту отраву, ты что не видишь, что она ведьма?» – через барьер пробилась Матушка. Как бы сильно Соня ни старалась, заткнуть до конца её не получилось.
«Ты же знаешь уговор, не лезть в мою жизнь, когда я не одна».
«Ты тут без меня пропадаешь, посмотри куда ты себя привела, и не вздумай пить эту отраву, ты не знаешь, как она на тебя подействует, на нас!»
«Не пей, не пей!» – издалека раздался голос маленького иуды.
Соня взяла кружку в руки и понюхала напиток. Он приятно пах травами, но после предупреждения Матушки стал отталкивать.
– Не бойся, ты попробуй, он очень вкусный, я сама собирала травы, мы его всю жизнь пьём, – мягко сказала мама Миши.
– А можно мне просто водички?
– Водички, так водички, – женщина недовольно встала из-за стола и зачерпнула металлическим ковшом из большого ведра.
– Вот, держи. – Галина Петровна со звоном поставила стакан перед Соней и немного разлила воду на стол.
«Ты ей не нравишься, будь начеку», – предупредила Матушка.
Несколько минут все сидели в тишине, ели печенье и запивали чаем. Все, кроме Сони.
– А ты чегой-то даже к печенью не притрагиваешься? – не выдержала мама Миши.
– Я не голодная.
В ответ женщина только хмыкнула. Миша поставил пустую чашку на стол и сообщил, что он покажет Соне остальную часть дома, и повёл её в свою комнату.
– Ты извини её. Сама понимаешь, старая закалка, советская ещё.
– Да всё нормально, Миш. Ты же знаешь, я привыкла.
Миша включил свет. Комнатка оказалась совсем маленькой. У окна стоял маленький стол, на нём – старый квадратный монитор. Напротив располагалась довольно узкая кровать, а в углу, ближе к двери, громоздкий старинный шкаф. Больше в комнате ничего не помещалось.
Миша застелил кровать колючим одеялом в клеточку и достал из шкафа две тоненькие церковные свечки.
– Хватит столько? – спросил он
– Хватит, если я не увижу, включим настольную лампу.
Соня поставила рюкзак на коленки и стала искать там упаковку с картами. Как только она взяла их в руки, раздался недовольный голос Матушки:
«Не трогай их, они не в духе!»
«Но он же просил, я обещала ему погадать»
«Не порти жизнь мальчонке, оставь колоду!»
«Слушай, я сама разберусь с этим!» – ответила ей Соня и как можно дальше запихнула голос.
С картами было по-другому. Они не говорили с ней, как голоса, лишь показывали образы. Сначала было сложно разбираться, но с этим ей помогал маленький иуда. Он тоже видел эти образы, так как был в её голове.
Миша зажёг свечки и нетерпеливо уселся напротив. По стёклам барабанил дождь, порой так громко, что они почти не слышали друг друга. Но приходилось говорить тихо, что бы их не застукала мать.
– Скажи, а ты когда-нибудь гадала на себя? Так вообще можно? – спросил Миша.
– Нежелательно, конечно. Сложно непредвзято смотреть на расклад. Ведь хочется, чтобы было всё хорошо.
– А было ли что-то такое… ну в общем…
– Да, я гадала на дату смерти, – улыбнулась Соня.
Миша в ответ охнул.
– И когда?
– В двадцать девять лет, так что ещё не скоро. Ты готов? – спросила Соня. Ей не хотелось обсуждать это.
– Да, я готов.
– Давай начнём с простого. Мне ничего вслух произносить сейчас не нужно, можем обсудить это потом. Загадай свой возраст, а мы посмотрим, как с тобой взаимодействуют карты. Готов?
– Да. – ответил парень и задумчиво поднял вверх голову.
Соня достала колоду из упаковки и стала их перемешивать.
«Матушка была права, карты очень недовольны, чувствуешь?» – голос маленького иуды слегка дрожал.
«Чувствую…»
«Думаю, ему не стоит спрашивать про будущее, карты могут и обмануть».
«Знаю, давай проверим».
Соня последний раз перемешала колоду и выложила на одеяло три карты: шесть бубей, пиковую девятку и девять бубей. В голове появился шум. Такого обычно не было.
«Может оставим это дело, а? Они отказываются разговаривать с тобой».
«Нет же, смотри, девять бубей, правду говорит».
«А рядом с чем они лежат?»
Соня посмотрела на соседнюю пиковую девятку и ахнула.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил Миша.
– Ты точно свой возраст указал?
– Ну да, как ты и просила.
– Ладно, теперь загадай своё имя, попробуем ещё раз.
Соня выложила сверху ещё три карты: шесть крестей, дама крестей и червовую десятку. И снова ахнула.
«Ещё одна десятка, так ещё и на даме. Картам не нравится это место, точно говорю».
– Веришь-нет, – сказала Соня, – но карты не сильно хотят с тобой говорить. Давай попробуем ещё пару раз, если так продолжится, то мы закончим, – Соня посмотрела на дверь, – возможно это из-за икон?
Миша пожал плечами.
– Давай следующий вопрос. Про себя.
Миша задумался, затем кивнул. Соня размешала карты и выложила три: первые две рубашкой вверх, последнюю вниз – шесть пик.
– Долгий путь, сложный путь, дальняя дорога. – Соня дословно повторяла то, что говорил маленький иуда, самой же ей на мгновение показалась трасса, вид из кабины грузовика от первого лица.
– Дальняя дорога? Это даже смешно.
– Смешно? А что ты спросил?
– Я спросил, где мой отец.
Соня удивлённо посмотрела на Мишу.
– Он ушёл, когда мне было пять или около того. Просто ушёл на работу и не вернулся. Я всегда думал, почему он так сделал. Была ли в этом моя вина, или же он просто не любил нас. Не знаю, просто хотел узнать, что с ним. Значит, дальняя дорога.
– Карты не всегда чётко дают ответы на вопросы, к тому же такие сложные.
– И тем не менее они дали ответ, мне, честно говоря, не по себе.
«Ты сама то хочешь знать, что с ним будет дальше? Ты же понимаешь, что, когда получишь ответы на его вопросы, тебе придётся жить с этим
