Соня - Михаил Осташевский
«Я его плохо помню, твоего друга, рассказывай с самого начала».
«Была экскурсия, мы поехали в Выборг, – второпях начала рассказывать Соня, – мест в автобусе почти не было, поэтому пришлось сесть рядом с ним. Мы разговорились, пару раз погуляли, а теперь он зовёт меня к себе»
Соне не хотелось подробно расписывать голосам последние два месяца жизни.
«Он же страшный, ты посмотри на него, какая же он тебе пара! – возмутилась Матушка. – Послушай меня, дорогуша, опытную женщину. Все эти поговорки про милых, про шалаш – полный бред. Ты можешь с ним дружить, переписываться, но такие отношения точно не для тебя. Собралась нас всех в деревню сплавить?»
«Ты прекрасно знаешь, что ты тут ничего не решаешь».
«Зато я прекрасно знаю, как работает внушение, – усмехнулась Матушка, – поверь, даже карты тебе скажут, что это не твой вариант».
«Я ему рассказала… Он знает про карты. Не так много. Он просил погадать ему».
«Я думала, это один из тех секретов, которые уносят в могилу… – задумчиво проговорила Матушка. – Впрочем, это, возможно, к лучшему. Он захочет узнать, что скажут карты про ваше будущее, а там-то всё и вскроется».
«О чем ты?» – Матушка, слабо разбирающаяся даже в масти карт, очень удивила Соню.
«Я отсюда чувствую, с ним что-то не то, как будто его что-то м-м-м обволакивает, что-то вроде защиты. Карты либо не станут с ним говорить, либо специально скажут что-нибудь ужасное. Скажи, что я права, маленький иуда!»
«Они у тебя с собой?» – спросил маленький иуда.
«Да, всегда со мной, в портфеле».
«Доставай».
«Сейчас же урок, ты прекрасно знаешь, что в школе карты запрещены, их у меня просто заберут».
«Не парься, просто достань любую карту из колоды, подержи в руке и убери обратно, никто не заметит».
Соня посмотрела на учительницу. С доски уже исчезли тригонометрические функции. Теперь там были сложные уравнения. Класс активно готовился к сдаче ЕГЭ на следующий год. Все настолько были озабочены оценкой, даже учитель, что совсем не замечали, что происходит вокруг. Соня аккуратно полезла в портфель за колодой карт и спрятала их под партой. Девочка открыла пачку и ногтем подцепила карту из середины колоды. Вытащила. Валет Пик.
Класс померк. Перед глазами появилось небольшое чёрное озеро, посередине которого находился остров. Вокруг стояли высохшие деревья. За лысыми ветками просматривалось небольшая землянка, такая же чёрная и сгнившая, как и все вокруг. Дверь со скрипом отворилась, и из дома вышла фигура в тёмном капюшоне. Неспешно человек пошёл в сторону маленькой пристани. Остановился, снял капюшон. На Соню посмотрело распухшее лицо утопленника. Усмехнувшись, фигура прыгнула в озеро, отчего по прежде гладкой воде пошли гигантские волны. Из волн вырос двенадцатиэтажный дом, над которым горела полная красная луна.
Видение отпустило. Соня пришла в себя и обнаружила, что весь класс пялится на неё с недовольной учительницей во главе. Кто-то ухмылялся.
Соня пробормотала извинения и скрылась за учебником в надежде, что про неё забудут.
«Никто не заметит, говоришь?!»
Голоса молчали.
«Эй, ну и куда вы пропали? Вы эту кашу заварили, теперь сами расхлёбывайте. Что сейчас произошло?»
«Ты немного… Пошумела?»
«Это то, о чем я и говорила. Даже карты против. Не знаю, что ты видела, маленький иуда мне не говорит. Но тебе явно было страшно».
«Что это было?»
«Будущее? Прошлое? Я не до конца понял. Думаю, карты явно дали понять, что согласиться на его предложение – плохая идея»
«Не тратить время на всяких слизняков, вот что сказали карты», – настаивала Матушка.
Разбудила на свою голову, – буркнула Соня.
«Я всё слышала!»
«Я надеялась, что вы мне подскажете, что делать дальше, а вы за старое, только отговариваете. Когда вы наконец уже повзрослеете?»
Голоса замолчали. Тишина давила, на её фоне стал проявляться голос учителя, который объяснял формулы. Матушка наконец ответила ей:
«Ради твоего же блага, девочка. Когда я говорю “нет”, значит, так и надо поступать».
Иногда Соне казалась, что спорить – это то, ради чего она живёт. Всю жизнь она ни с кем не соглашалась ни по одному вопросу, даже будучи ребёнком, спорила со взрослыми. Частенько это плохо кончалось, что дома,
