Анна не верит в чудеса - Наталья Николаевна Тимошенко
– Кто там? – дрожащим голосом спросила Маришка.
– Кто-кто? Пушкин! – раздалось с той стороны, и девушки завизжали, вскочили со стола, уронили на пол все, что было на нем.
Оказалось, компания парней, один из которых давно положил глаз на Ветку, а другому нравилась Маришка, решила позвать девушек погулять. Но поскольку парни не знали, что родителей Ветки нет дома, решили постучать в окно ее комнаты, а не в дверь. Девушки на парней тогда набросились с кулаками, но на свидание пошли. А вот за разбитое фарфоровое блюдце Ветка от родителей все-таки получила.
Анна хохотала как безумная, отстраненно думая о том, что уже давно так не смеялась. И никогда даже предположить не могла, что смеяться будет в компании старушек. Расскажи она такое администратору Кристине, та в жизни не поверит. Только вот Анна знала, что ничего рассказывать не станет. Не потому, что постесняется, а потому, что такие вещи хочется хранить глубоко в сердце и не делиться ими с той, кто даже не подруга.
Вдоволь насмеявшись, Виолетта Петровна вдруг предложила «покрутить тарелочку» сейчас. И если парень в бежевом пуховике действительно призрак, выяснить, что ему нужно от Анны.
– Но у меня нет ничего, – растерялась Анна. – Тарелку найду, конечно, даже свечи есть, а вот доски спиритической нет.
– Нарисуем! – твердо заявила Марина Васильевна.
И действительно нарисовала. Анна принесла небольшой ватман, валяющийся в общем коридоре уже несколько месяцев. Одна его сторона была изрисована детской рукой, зато вторая оставалась чистой. Марина Васильевна быстро и профессионально расчертила доску, Виолетта Петровна расставила свечи. Остальные старушки и Анна с интересом наблюдали за приготовлениями, а затем присоединились к «медиумам» за столом.
Только вот никого вызвать у них так и не получилось. Наталья Семеновна потешалась, что они растеряли навыки, Лилия Венедиктовна твердила, что, значит, парень не призрак, а все-таки поклонник. Анна ничего не говорила, поскольку и в призраков не верила, но и поклонником парня в бежевом пуховике не считала.
– Что-то тут не то, – решила Виолетта Петровна, не желая признавать поражение. – Почему же он не отзывается?
– Может, потому что жив? – хихикнула Лилия Венедиктовна.
– Или потому что не может! – поддержала старую подругу Марина Васильевна. – Призраки бывают привязаны к месту. Где ты, Аннушка, его видела?
– В автобусе, – произнесла Анна, начиная понимать, что имеет в виду старушка.
– Всегда в одном и том же?
– На одном маршруте. Насчет автобуса не уверена.
– Вот! – Марина Васильевна подняла вверх палец. – Значит, наш призрак по какой-то причине связан с этим маршрутом или автобусом. И общаться с ним надо там.
– Предлагаешь покрутить тарелочку прямо там в час пик? – не удержалась Наталья Семеновна, но Марину Васильевну не так-то просто было сбить с толку.
– Ну, час пик нам точно не нужен. Наоборот, нужна тишина. Когда люди вокруг, парнишка к Аннушке не подходит, позади стоит. Значит, надо оставить их наедине.
– Захватить автобус? – продолжала веселиться Наталья Семеновна.
– Зайти в него тогда, когда никого вокруг нет! – выдала идею Марина Васильевна. – Лиля, у тебя же вроде поклонник сторожем в автопарке работает?
Лилия Венедиктовна пренебрежительно махнула рукой, украшенной старомодным перстнем.
– Поклонник! Скажешь тоже.
– Но договориться с ним, чтобы он пропустил Аннушку в автобус ночью, сможешь?
Лилия Венедиктовна задумалась, а затем кивнула.
– Думаю, не откажет. Аннушка же не шпана малолетняя, чтоб сломать что-то или разрисовать.
Старушки ухватились за эту идею и принялись строить планы, а Анна не стала им мешать. Отчасти ей казалось, что идея весьма глупа, но в то же время впервые за последние полгода что-то вызывало в ней интерес. Она словно бы смотрела на все со стороны, словно бы вживалась в чужую роль, как когда-то на сцене, и эти ощущения, которые она уже начала забывать, пробуждали в ней что-то, чему она пока не могла найти определения.
4
Договориться о посещении автопарка удалось лишь через два дня. Знакомый Лилии Венедиктовны работал два через два, и ближайшие дни у него выдались выходными. В означенное время Анна подошла к автобусному парку не одна, а в компании старушек в полном составе.
Ночь выдалась морозная, ясная. На небе не было ни облачка, и, если бы не городские огни, оно наверняка было бы усеяно миллиардами звезд, но сейчас на нем сиял лишь тонкий серп луны. Сторож позвал пожилых женщин к себе, боясь, что даже полчаса при такой температуре могут стать для них фатальными, а Анне указал на два автобуса в самом углу большого парка.
– Вообще-то автобусы ездят по разным маршрутам, – сказал он, – но вот те два чаще всего по вашему ходят.
Анна шла по темному парку, в окружении больших автобусов, молчаливо наблюдающих за ней, и старалась не думать, насколько ненормально то, что она делает. Если бы ей год назад кто-то сказал, что она будет искать автобус, чтобы поговорить с призраком, Анна бы только посмеялась и постаралась в будущем избегать такого человека.
На первый взгляд автобусы показались ей практически идентичными. Она еще не так долго жила в своей квартире, не так много пользовалась этим маршрутом, чтобы уже выучить все машины и начать различать их. В каком именно видела парня, появлялся ли он всегда в одном и том же автобусе, она не знала. Поэтому решила начать с того, что стоял ближе.
Открывая дверь выданным сторожем ключом, Анна чувствовала себя преступником. Она ведь и совершала преступление на самом деле, пусть и не собиралась ничего брать или портить.
Пустые ряды сидений вызывали неясную тревогу. Казалось, за Анной наблюдают десятки невидимых глаз, в полной тишине то и дело слышались неясные шорохи и будто даже шепот. Тем не менее, пройдя до задней площадки и вернувшись обратно, она так никого и не увидела. Вышла на улицу, подошла ко второму автобусу, с тревогой оглядываясь вокруг. Парк был тих, автобусы спали, наслаждаясь коротким отдыхом. Не так уж много часов они проводят в парке, почти все время на маршруте, а потому жизнь их, вероятно, слишком коротка. А если серьезно сломается какой, его, наверное, тоже списывают, пускают на болты. Совсем как у балерин.
Тряхнув головой, чтобы отогнать непрошеные мысли,
