Светлана Беллас - Плата за любовь
— О, Боги! Дух Природы! Огради наши тела от тягот дня. Жжем души наши Твоим огнем, чтобы на твоих глазах показать себя Твоими послушными детьми, спаси Мир от хаоса, нечисти. Он потрясал руками к небу.
По ветру разносился усиленный гул от медитации общины, — Пусть это будет последняя выжженная земля! Берем ГРЕХ ВО СПАСЕНИИ СЕБЕ ПОДОБНЫХ! Да, грянет гром, твой гнев, чтобы помиловать нас! СПАСИ НАС И ЭТУ ЗЕМЛЮ!
Открыв глаза, искоса глядя на общину, довольно отмечая, что та гудит гулом, вновь закрыл их.
В этот момент раздался раскат грома, начался сплошной ливень. Каждый из толпы, радуясь, как дитя, поднимая вверх голову, блаженствовал. Было видно, как многие умывались каплями дождя, другие, просто застыв на месте, с наслаждением мокли до нитки, впитывая дар божий во спасение.
Старец довольный, развернувшись лицом к дубу, потрясал руками вверх. Выкрикивая, — МЫ повинуемся Тебе! Женщина в слезах от счастья, повторяла, — МЫ повинуемся Тебе! ДЕТИ ХОРОМ, — МЫ повинуемся Тебе!
ТОЛПА хором, — МЫ повинуемся Тебе!..
В подтверждение близости ПРИРОДЫ все услышали раскат грома, сразу усилился ливень, начал дуть, снося все на своем пути сильный ветер, все молящиеся пав нич, монотонно переходя из гула в крик, тараторили, — О, БОГИ! ДУХ ПРИРОДЫ, ПОМИРИ НАС С МИРОМ! НЕ КРУШИ…
…Все моментально исчезло…
Боб и Робби оказались рядом с хижиной, заглянув в нее, обнаружили, что там та, же женщина, что была и на поляне, она палила свечи памяти. На полу лежали дети: девочка и мальчик, в траурном убранстве. Она над ними убивалась горем, родные пытались ее успокоить. Она шептала, — Нет, нет, мне прощения.
Робби отшатнувшись, ощутил, что по лицу льется пот, вытерев, ужасаясь, прошептал, — Их нет в живых. Это мои!.. Я остался совсем один!
Обхватив руками голову, стал отходить на ватных ногах в сторону, к нему подошёл Боб, хлопая по плечу, тихо выдавил, — Прости, ты был прав, что верил до конца. Теперь, ты их проводил в последний путь.
Робби горько заплакал. Стоящая рядом собака стала с заботой лизать мокрое от слез лицо.
Вдруг, хижина, на глазах исчезла. Они вновь в полёте через временной туннель, миг, и оказались на пустых улицах города.
Перед ними разрушенное здание. На перекрытии третьего этажа в плаче стояла девочка. К ней крадучись, подбирались собаки, те рыча, лязгали оскалом. Девочка испуганно плакала, пятясь от них назад. Она оказалась на краю перекрытия. Собаки были совсем рядом с ней.
Миг, и девочка, сорвавшись, летит вниз. В падение, практически у земли, ее подхватил подоспевший Робби.
Вновь поднялся сильный ветер.
Смерч закружил всех, они вновь очутились в туннеле, оказавшись, как бы в пробке. Время остановилось.
Оглянувшись по сторонам, заметили, что они оказались на плате песчаных карьер, сродни тем, что на материке Америка, только вокруг отсутствовал след былой цивилизации. Пройдя несколько шагов вперед, встретили молодого мужчину, что тянул за собой на привязи непокорную девушку, та с мольбой в голосе просила, — Отпусти, я хочу назад в 21 век. Боб и Робби с непониманием переглянулись. Девушка хныча, продолжала, — Я домой хочу! Мне страшно в Вашем, 22 веке.
Боб, Робби остолбенев, провожали их в след тревожным взглядом. Лишь, «АНГЕЛ» безудержно лаял.
Каждый из них старался понять, как здесь очутились и что, они пропустили. Память отсчитывала кадры назад, приоткрывая завесу пыли от смерча, что внезапно ворвался и колол глаза. Их стало относить назад, они цеплялись за глыбы, что стояли частоколом. Память рисовала новые картинки…
* * *…Побережье…
Вот, уже несколько дней, оно терпело бедствие. Люди, как слепцы не понимали, где они и что происходит, пугала мысль, возможно, это расплата за ЦИВИЛИЗАЦИЮ, что предстала "Монстром".
Воздух был насыщен озоном, в глазах стояла больная резь. Смог лег тяжестью, буквально, на все живое. Тревога непрошено закралась в душу. «Что это? Конец-Света?» Казалось, что ночь поглотила день…
…Завеса закрыла океан от вопрошающих глаз: «Что это?» Гул океана явно, что — то желал сказать. Только, что? «Что это? За что?» Сердце каждого маялось в тревоге, внутри все кричало: «Господи! Спаси Нас!»
Робби и Боб всматривались в происходящее, видя со стороны, как встревоженный мужчина, впопыхах вбежал в дом с мыслью «спасти семью», казалось, он находился в сжатом пространстве, неистово кричал, — Мать! Собирай детей! На улице творится черти, что! Пугать не хочу, но предчувствую беду.
Глаза искали жену, бегая по дому, собирая то, что считал нужным в дороге, продолжая выкрикивать жене, торопил, — Собери по — возможности все необходимое! Тут, же отбрасывая в сторону не нужные вещи, по ходу советуя, второпях кричал, — Лишнее не бери! Забегая на несколько ступеней по лестнице вверх, чтобы слышала жена, громко выкрикивая, констатировал, — За этим смогом не видно ничего! На улице странный гул, бери лекарство, одежду! Спускаясь вниз, не оборачиваясь, добавил, — Да, одеяло для детей не забудь! Стоя, как на распутье, опустив руки, уже, вслух самому себе, растеряно бормотал, — Что-то будет нехорошее…
Тут, же подняв глаза вверх, с мольбой, прошептал, — Господи! Смилуйся! Спаси, сохрани мою семью! Упавшим голосом, вслух, добавил, — Не нужны мне деньги, лишь бы видеть рядом детей и жену. Выдыхая, выравнивая дыхание, уже спокойнее, опять выкрикивал — Давай! По — шустрому! Главное! Без паники! Поняла?! По его щеке скатилась слеза. Казалось, он бы в тот момент разрыдался от страха за семью, ощущая боль, хватался за область сердца.
Робби прочувствовал, ощущалось, как от боли и безысходности у того щемило сердце. Тому, ни в коем случае нельзя, этого делать. Он! Муж-Отец! И должен быть сильнее! Жена и так валилась с ног. Вот-вот, разрыдается. Как — никогда, они для детей — гарант спасения.
Дочь и сын, стоящие перед ними в пижамах, наивно, с верой, всматривались в глаза матери и отца.
Наконец-то, пожитки были ими собраны, как казалось, всё взяли самое необходимое. Отец семейства, тут, же побежал на улицу, заводить свой "старенький джип". Уже на ходу вскользь мелькнуло в голове… Одно! "Хватит, ли бензина, чтобы доехать до ближайшей заправки?" А там, уже, лишь бы подальше из этих, еще вчера, родных мест. Что-то страшное нависло над побережьем. Сердце предчувствовало беду. Душа была отягощена странным, страшным предчувствием. Под "ложечкой" сосало. Мозги были перегружены страхом.
Боб и Робби, наблюдая за ними со стороны, читая их мысли, ужасались тому, что происходило с невинными людьми буквально на их глазах.
Порыв: сделать шаг вперед, был просто заблокирован какой-то невидимой силой, что ставила экран между ними и героями этого дня. Они переглянулись, каждый напрягая свою память, сверлил ее вопросами, вспоминая — было, ли это при них в той былой жизни?!
…То здесь… То там… Катаклизмы! 21 век! Внес! «Некую смуту!»
Террор…Он страшил в 2001 году, кажется, что он остался отпечатком, как многое негативное, правда, уже в прошлом…
…Америка наполовину в воде. Проснулись вулканы. Огонь, вода, воздух, земля смешивались в катализатор зла, предрекая апокалипсис.
Говоря, что они будут — "врагами" всему Человечеству. Возникал вопрос: "За что?!" За то, что Цивилизация предстала, тем "взбалмошным дитя", оно, заигравшись в опасные игры, всё крушило. Все! Раннее любимое! То, что радовало жизнь! И Ему хотелось повелевать, стирая с лица земли. Все! Но, зачем? Если потом, оно будет вновь созидать! Только для того, чтобы себя считать Творцом?!
…Слава Богу! Машина, наконец-то, завелась. Женщина с детьми, уже сели на сидения.
Мужчина, садясь за руль, стараясь перекричать в безумстве природу, кричал, — Скорее отсюда!..
В воздухе, пахло чем — то непознанным. Это страх!
У него есть свой запах, омрачающий умы, берущий всё живое в оторопь. От страха в человеке напрочь стиралась память.
…За завесой нарастал гул, что пугающе приближался. Машина была на ходу. Клубы пыли следом за ней сворачивались комом …
…Впереди слабые огни, машины, люди.
Во всем присутствовала паника, что пугала, буквально всем и всех, потрясала глухонемой беспомощностью. "Что делать?!" Это вопрос! И он слышался повсюду.
…Машины, не бежали вперед по побережью, они топтались на месте, как игрушечные. То здесь, то там были сплошные столпотворения. Люди с испуганными лицами сторонились «Лжи — Героев». Гул, стоял, как в «муравейнике». Вокруг был хаос, со сторон доносились крики детей. И слезы, даже взрослых.
Отец семейства, снижая скорость, уже подъезжал к толпе, оглянувшись назад, с тревогой обращаясь к жене, резко сказал, — Сидите в машине, не выходите! Выглядывая на ходу из окна, добавляя с напряжением, — Столпотворение! Легко потеряться!
