Руины Ада - Егор Михнегер
Туша свиньи истончалась, превращалась в кровавые ошмётки, в то время как головастик стремительно рос. Одна жизнь взращивала собой жизнь другую. Куда более злобную, а потому эффективную.
Когда первая жертва испустила наконец дух, Рифат поставил точку, дописав предложение в Книге. Рядом с ним на берег вышел счастливейший человек.
Ненастоящий человек, иллюзорный, но это было непросто понять даже вблизи, так что стоявшие в отдалении свиньи приободрились.
Снова раздался всплеск, а затем вопли ужаса, которые не слышал никто, кроме Рифата. Вновь тушу стали раздирать на части, но на сей раз уже побыстрее. Откушенные кусочки превратились в куски, широкая пасть головастика с каждым новым укусом отрывала всё больше мяса от содрогавшейся плоти.
От третьей свиньи зародыш Форнеуса уже легко отрывал за один раз конечности. А где-то после десятка загубленных душ начал заглатывать свиней целиком, превратившись из головастика в нечто, напоминавшее зубастого детёныша кита. Дело пошло гораздо быстрее.
Позади Рифата собиралась группа вернувших свой исходный облик людей. Мираж воздействовал не только на зрительное восприятие, но и на слух и обоняние свинок, поэтому те начали прыгать с обрыва уже не поодиночке, а сразу по несколько штук. Их решимость с каждой минутой всё крепла. Как крепло и новое тело Форнеуса, жадно поглощавшее одну душу за другой.
От свиней не оставалось теперь даже косточек. А зубастый детёныш вскоре стал настоящим китом. И при этом всё рос, рос и рос. Примерно после тысячи пожранных грешников Форнеус стал настолько огромным, что свиньи прыгали ему прямо в открытую пасть. При этом вдвойне обманутым душам казалось, что это всего лишь немного потемнела вода. Но ведь если их наказал свет, значит, темнота как раз то, что нужно для исцеления, верно?
Большая толпа радующихся людей за Рифатом подтверждала их выводы.
К тому времени, когда небо с водной гладью потемнели уже не от иллюзии, а из-за наступления ночи, на краю обрыва осталось не более пары сотен наименее решительных душ, и вот тогда Буер перестал церемониться. Грубыми пинками демон завершил жертвоприношение, растянувшееся на большую часть дня. Кто не хочет принимать «спасение» добровольно, для того всегда найдётся чей-то сапог, заставляющий принять «благоденствие» принудительно. И это уже не метафора, это будни.
Рифат захлопнул сослужившую ему добрую службу Книгу. Невольно задумался, насколько действительно «добрая» эта служба… Невольно вздрогнув от исчезнувшего после завершения иллюзии шума, посмотрел на гигантского китообразного монстра, наконец-то закрывшего свою зубастую пасть. Такое чудовище могло проглотить не то что несколько свиней, а большой корабль, если не целый флот разом.
Феноменальная туша казалась беспомощно выброшенной на берег, поскольку дно под обрывом было недостаточно глубоким для такого создания. Тем не менее, активно двигая ластами и хвостом, чудище сумело развернуться и поползти прочь в морские пучины.
В голове Рифата раздался знакомый голос Форнеуса:
«Пять тысяч шестьсот две души. Пять тысяч шестьсот две души, человечек! Это меньше, чем я просил, но достаточно, чтобы я начал действовать. Ты у меня в долгу, смертный».
Уставший и помятый Рифат кивнул:
«Рассчитаемся позже, маркиз. Обязательно рассчитаемся…»
Увидев приближающегося к нему Буера, он поднялся. Отряхнул с одежды песок. От резких движений покалеченные рёбра сразу же напомнили о себе, но Рифат лишь поморщился, глядя вслед удалявшемуся от берега монстру.
Вскоре тот полностью скрылся под водой, а спустя ещё несколько минут пропала даже рябь, указывавшая на расположение чудища. Однако Рифат каким-то образом владыку демонов чувствовал.
«А если даже за мной так и останется долг, ты знаешь, где меня искать. Так что пока просто наведи шороху на берегах славной Ксерсии. В конце концов, именно для этого тебя и призвали».
Форнеус ответил Рифату недобрым смешком, который эхом отзывался в голове человека ещё долгое время.
Что ж, тому, кто творит злодеяния, и не положено спать спокойно.
Рифат свои неудобства явно заслуживал.
Ведь он принёс злу действительно великую жертву.
Интерлюдия 7. Река Черепов
Но парадокс, как сказали бы некоторые, трагедия человеческого существования заключается в том, что мы так легко возводим свою жизнь вокруг утраты. Мы созданы для этого. Люди вечно подсчитывают свои потери, копят их. В представлении себя жертвой есть смысл и немалое оправдание. Быть обиженным — значит быть обязанным, находиться среди должников, куда бы вы ни пошли.
Ричард Скотт Бэккер
Нижний Ад, первый и третий слой
Рифату очень не нравился «переход», но Буер и Астарот были единогласны во мнении, что только таким образом он может спуститься на более низкие слои бытия. Лишь воспользовавшись очередным смещением доменов великих демонов, он мог надеяться попасть на следующий уровень преисподней.
Логичная попытка повторить трюк с Колодцем Душа в случае Амбара Грешников должна была закончиться для Рифата катастрофой. Оттуда можно было выбраться лишь наверх, используя связь души с ещё живым телом, но прыжок вниз должен был неминуемо разорвать эту нить. Между пластами бытия располагались Стены Мрака, и чем глубже от Руин Ада находился слой, тем толще и непреодолимей был мрак, а связующая душу и тело путеводная нить становилась всё тоньше. Это было несколько абстрактное объяснение, но суть оно передавало верно: в круговорот душ лучше лишний раз не влезать. Иначе можно лишиться не только жизни, но даже той самой души. Бесследно пропасть из мироздания, словно тебя и не было никогда.
Грубое вмешательство в естественный ход вещей каралось во все времена и во всех отношениях, но вмешательство в круговорот душ считалось наихудшим из всех. Ведь это был главный стержень всего мироздания, регулирующий рождение и смерть. Рифат и так совершил тяжкий грех, войдя в Нижний Ад живым и здоровым, но идти напролом дальше означало самоубийство. Его спутники были правы, требовалось найти другой путь.
Даже если этот путь означал не меньшие неудобства.
Перемещение доменов не выглядело как сдвиг земной тверди. Скорее это походило на некую телепортацию, только в гигантских масштабах.
Ландшафт просто ни с того ни с сего вдруг кардинально менялся, и путник оказывался в совсем другом месте. Буквально один шаг, и выжженная земля превращалась в густую траву, хотя Рифат мог поклясться, что ещё секунду назад впереди была лишь иссохшая почва. Можно было внезапно оказаться на краю пропасти или по колено в сернистой воде, а то и чего похуже.
Даже маленькие шажки с постоянными остановками не могли гарантировать безопасности, да и нахождение на одном месте не сулило ничего доброго. На стыке между владениями
