Страна Червя. Прогулки за Стену Сна - Гари Майерс
Таким образом, Нин впервые услышал об объекте их поисков. Новый бог собирался объявить себя людям, и они станут свидетелями его пришествия. Они будут приветствовать его во имя людей и выведут из пустыни в города, где они жили, где он будет почитаться выше всех богов, поскольку его жрец будет почитаться выше всех остальных жрецов. Это то, что Нин разобрал в молитвах жреца об объекте их поисков. После этого он наблюдал за небом в поисках знамений, даже более внимательней, чем глядел на землю в поисках змей.
К концу третьей ночи его бдение было вознаграждено, когда звезда сорвалась с небесной сферы и упала на землю. Она упала на востоке, издавая звуки, разбудившие гром, который рычал и рычал над горизонтом еще долго после того, как крики стихли.
На следующий вечер демон упрямства покорил верблюда, и ни мягкие слова Лохи, ни жесткие удары Нина не смогли снова заставить идти его. Им ничего не оставалось, кроме как оставить его, поэтому Нин поднял своего хозяина на спину и пошел. Он недолго шел так, как вдруг между ним и звездами возникла стена песка. Стена не была крутой, и Нин мог легко подняться на нее даже с Лохи, но, поднявшись, он обнаружил, что не может двинуться дальше из-за ямы, которую окружала стена. Полная луна освещала устье, но только звезды освещали ее дно. В их свете Нин смутно увидел большие валуны, вздымающиеся, как зубы, высоко вверх на пологих сторонах.
Лохи не заглядывал в яму, потому что знал, что в ней содержится. Вместо этого он опустился на колени спиной к ней и помолился последней молитвой. Он молился не звёздам, потому что они уже не были такими святыми, так как Млок покинул их ради пребывания среди людей. Он молился не звездам, а яме. Ибо там падающая звезда родила Млока и земля открылась, чтобы принять его, и там он ждал, когда придет его жрец. И это было бременем молитвы Лохи, ибо он должен быть признан приемлемым для Млока, чтобы девяностолетнее верное служение не осталось неоплаченным.
Нин тоже служил богам, семь месяцев он служил им. Но молитва слабого старика стояла между ним и его наградой. Поэтому он поднял тяжелый камень и навсегда оборвал оскорбительную молитву.
Затем он опустился на колени рядом с Лохи и помолился своей молитвой: он молился не так, как это делал Лохи, старик, живущий прошлым. Нет, новый культ нуждался в новой крови, и Нин был человеком, который мог предоставить это. Он не жил прошлым, не жил будущим, он должен был посвятить все свои годы служению Богу. Но бремя его молитвы было таким же, он должен быть признан приемлемым для Млока.
И тогда Нин посмотрел и увидел, что его тень не принадлежит ему. Что-то встало между ним и лунным светом, что-то, что не было человеком. Он посмотрел краем глаза и увидел, как кончик рыщущего щупальца пробирается мимо него к убитому Лохи. Посмотреть назад он не осмелился. Но когда щупальце отступило от мертвого лица Лохи и повернулось к Нину, он склонил голову, чтобы получить благословение.
Жертва была приемлемой для Млока.
Перевод — Р. Дремичев
Гробница Неба
Где бы люди ни собирались пообсуждать невероятные подвиги воров, они всегда вспоминали о Тхангобринде и Тише, но ничего не говорили о Муте. Но тот, кто занимается искусством воровства, не заботится о славе, разве что для того, чтобы научиться избегать ее. Именно те, на ком он практикует, делают его имя бессмертным. А те, на ком практиковал Мут, были как тихими, так мертвыми, потому что Мут был торговцем древностями.
Есть некоторые люди, кто идет путем Мута, они царапают землю наугад, и другие, более методичные, которые просеивают гору через сито. Мут не работал подобно им. Вместо этого он опирался на книги и свитки, которые могли подсказать ему, где копать. Он мог читать более чем на семи древних языках, в том числе на трех человеческих. Можно было подумать, что его познания охватывают записанную мудрость многих древних народов, но, увы, он заботился только о том, что мог показать в витрине своего магазина.
Он много читал о гробнице Неба, прежде чем догадался о ее местонахождении. И он часто замечал круглый холм в пустыне к востоку от Дринена. Он задавался вопросом, почему он никогда не меняется перед лицом пустыни, которая всегда менялась, всегда сглаживала морщины и создавала новые вместо прежних. Но только после того, как он увидел, как жрецы Старших восстановили холм после песчаной бури, он сложил два и два вместе и обнаружил, что получилось четыре.
Неб был последним жрецом культа Млока. Этот культ был очень великим в своё время, около сорока веков прошло до того времени, когда я пишу это; но частое деление главного божества все увеличивало его пантеон, выходя за пределы богатств любого культа, нужных для его поддержания, и это привело к его исчезновению. Ибо дети Млока требовали человеческих жертвоприношений, и жрецы Млока делали все возможное, чтобы обеспечить им их. И когда они думали, что им больше нечего принести в жертву, Неб показал им их ошибку. Он был последним. Ревнивые жрецы Старших похоронили его в пустынной гробнице, а детей Млока похоронили с ним. Они уничтожили все записи о местонахождении гробницы, чтобы никто из последователей Неба никогда не нашел ее. Сорок столетий спустя даже жрецы Старших не знали, почему они вываливают корзины с песком на круглый холм к востоку от Дринена.
Но Мут знал. И поскольку он знал, то сделал этот холм объектом своей вечерней прогулки. Это было на закате, когда он обосновался на месте у подножия западного склона, выбрав его для раскопок. Под звездным светом приступил он к работе, чтобы доказать мудрость своего выбора. Он копал под светом звезд, потому что любой другой свет был бы виден со стен Дринена, а Мут опасался раскрыть себя перед жрецами Старших. Когда полная луна поднялась над вершиной холма, он обнаружил, что его лопата ударила в дверь тайной гробницы, раскрыв притолоку прохода.
Целая печать на каменной двери была так же хороша, как надежды Мута, надежды на богатое вознаграждение за его труд. Но когда он сломал печать и открыл дверь, когда он зажег лампу и изгнал темноту сорока столетий, он увидел, что
