Знахарь - Александр Павлович Сапегин
— Полтинник11, — сразу озвучил цену Прохор.
— Побойся бога, Прохор Иванович! — запричитала Агафья.
— Уже не Прошка, а Прохор Иванович, — ухмыльнулся в усы травник, — вы поглядите, люди добрые, как нужда вежеству учит. Завтра будет рупь. Думай, Агафья, думай.
Скрипя зубами, старостиха, которую уже начало потихоньку подпирать, под насмешливым взглядом травника выложила из потайного кармашка гривенный и два двугривенных…
1Вар (стар.) — крутой кипяток;
2Дён (стар. диалект) — день, три дён — три дня;
3Пряди волос — в старину выходить на люди простоволосой (без платка) считалось неприличным, а женщина, у которой торчали пряди волос из-под платка попадала в категорию нерях;
4Мухотрав — яд, отрава;
5Грош — 2 копейки;
6Пятиалтынный — 15 копеек (алтын, соответственно, 3 копейки);
7Двугривенный — 20 копеек;
8Лихоманка — здесь в значении болезни;
9Домовина — гроб;
10Империал — 10 рублей в Российской Империи;
11Полтинник — 50 копеек.
* * *— … приговор вступает в силу немедленно и обжалованию не подлежит!
Стук деревянного судейского молотка по специальной подставке облегчающей струной отозвался в душе Владимира. Свобода! По милости графа Ермолова он больше трёх недель провёл за решёткой. Удар с силой опущенного вниз молотка поставил точку в тюремном этапе его жизни, возвестив миру о справедливости и беспристрастности судебной системы Империи, оставив множество других многоточий. Чего не мог заглушить деревянный инструмент с фигурной ручкой, так это скрежета зубов Ромчика Ермолова и носатого графского юриста, сидящего по правую руку от сына патрона.
Последние недели оказались, мягко говоря, не слишком удачными для Ермоловых в целом. Тучи сгустились мгновенно, средства массовой информации будто с цепи сорвались, дружно полоская имя и грязное бельё графского семейства на страницах жёлтой прессы и губернских каналах телевидения. Информационная сеть тоже не осталась в стороне. Ролики из ресторана и университетской драки побили количество просмотров за позапрошлую неделю. Многочисленные свидетели, глядя в объективы видеокамер, припоминали реальные и мнимые грехи отца и сына, причём сын намного перещеголял предка, окончательно опорочив репутацию последнего в глазах губернской публики. Граф и наследник стали персонами нон-грата во многих престижных и статусных заведениях. К тому же дамокловым мечом над заслуженным чиновником нависла тень прокурорской проверки, вскрывшей многочисленные злоупотребления в возглавляемом Ермоловым управлении. Одна радость, недочёты оказались мелкими (по официальной версии), но волны, поднявшиеся после упавших в воду камней, смели с насиженных мест многих достойных господ с безупречным послужным списком в силовых ведомствах, что тоже не принесло графу популярности в среде, в которой он привык доселе вращаться. На посошок выяснилось, что щенок, только что освобождённый прямо в зале суда, успел подать несколько встречных судебных исков. Адам Исаакович Зайцман, отработавший на Ермолова почти четверть века, предлагал графу пойти на мировую, но старик упёрся. Как же трудно с этими принципиальными аристократами с их спесью и высокомерием. Этот старый шлемазл1 прекрасно понимает бесперспективность судейских тяжб, но принципы… принципы, будь они неладны. Дальнейшее противостояние с мелким бен зон а2 не сулило ничего хорошего, судьи тоже люди и держат нос по ветру, прекрасно понимая откуда и куда дует. Проще было заплатить мальчишке и перевернуть страницу истории, забыв её как страшный сон, так как играть со сложившимся раскладом значило однозначно проиграть. Все козыри оказались у самодовольного щенка и суммы он может отсудить немалые. Измазавшаяся в грязи уголовная полиция, засадившая пацана за решётку, теперь рогом землю роет, чтобы обелиться. Благо там и рыть особо нечего, Роман Георгиевич — этот масту́ль типе́ш3, ни дна ему ни покрышки, хорошо подкузьмил себе, отцу и ему, Адаму, изгваздав на старости лет репутацию в дерьме. «Хорошее» завершение карьеры, будь Ермоловы прокляты! Но ничего, он с этих гоев возьмёт положенное, граф ему за каждый испорченный нерв заплатит.
— До встречи в суде, Рома, — презрительно выплюнул мальчишка Чаровников, проходя мимо Ермолова-младшего.
Сам «мальчишка» думать о Роме и Ермоловых забыл в тот же миг, как вышел на порог здания и счастливо зажмурился, подставив бледное лицо под яркие лучи солнца и полной грудью втянув свежий морозный воздух, благо здание суда располагалось у парковой зоны и воздух в тот момент оказался наполнен ароматами свежеспиленных деревьев после санитарной рубки вдоль аллей.
— Подвезти? Я сегодня на машине, — голос адвоката словно хрустальную вазу разбил радостный, самый сладкий миг свободы. По-прежнему ощущая тепло солнца, Владимир уставился на худосочного защитника. — Заодно поговорим без лишних ушей.
— Не откажусь, только мне…
— Не стоит благодарности, — отмахнулся Рихтер, — и ехать тебе есть куда, я помню адрес. Вчера связывался с Екатериной Сергеевной. Она не стала никому сдавать твой флигелёк и с удовольствием предоставит его тебе на прежних условиях и за сеанс массажа. Надеюсь, ты не растерял навыков? Мой синий «Вилюй» второй с левой стороны стоянки. Так, из срочного на сегодня ничего нет, а завтра тебе к десяти часам утра необходимо быть у меня в конторе, обсудим детали и наши следующие шаги. В одиннадцать обещали подъехать университетские юристы. Ректор, как ты и говорил, пошёл на попятный. Похоже ему крепко досталось от губернатора, а прокурор прочно взял его за яйца. Профсоюзные штафирки тоже ходят на задних лапках и робко интересуются, согласен ли некий молодой господин на мировую и досудебное решение вопроса. Хе-хе, там волна поднялась дай боже, чуть до мордобития, революции и студенческого бунта не дошло. Резонанс вышел знатный, вплоть до столицы и Имперской ассоциации студенческих профсоюзов. Пешки ректора получили пинками под зад и сейчас от тебя зависит, сядут они на скамью подсудимых или отделаются лёгким испугом. Я, конечно, понимаю, что это барон Корф расчищает себе поле деятельности, но мой тебе совет,
