Требуха – китайский дракон - Михаил Северный
— Слышь, Серый, ты пузырь на троих должен был взять, а не сам выжрать.
Отклеиваюсь от стены и поворачиваю голову в сторону кухни. Этого не может быть! Как же так? На табуретке карты рассыпаны, на столе газетка, на полу семечки, в воздухе клубы дыма. И сидят два знакомых рыла, с пластиковыми стаканчиками в волосатых руках.
Я как стоял, так и сел рядом с пятном на стене. Андрюха улыбнулся и поднял стопку улыбаясь.
— Костян, слышь что это с ним? Отравился? Серый, ты чё, деньги потерял?
— Бахнем, — сказал Костян и занес стопку, готовясь переливать обжигающую жидкость в морду. И ему почти удалось если бы не я.
Откуда только силы взялись! В два прыжка я влетел на кухню и выбил стопку из руки одного, потом у второго. Ногой поддел табурет переворачивая закусь.
— Эээ! — завыл Костян поднимаясь, а Андрюха только молча замахнулся. Хотел влепить по щеке, но хрен угадал. Кулак пробил воздух и пришла моя очередь, но я не стал бить ожившего друга, а обнял его. Притянул к себе и крепко-крепко прижал. Слезы подступили резко, трудно дышать, да еще и Костян сбоку лезет — кулаками машет. Я его легонько толкнул, чтобы не покалечить и тот сел на пол, хлопая глазами. Сентиментальность черт побери.
— Зачем? — бормотал я и гладил друга по затылку. — Как? Почему не сказал?
— Слышь, тебя там приголубили что ли в магазине? — сопротивлялся Андрюха. — А ну не прижимайся ко мне так плотно. Ты какой-то горячий брат не в том месте, напиток разлил, товарища обидел.
— Ты же завязал, — потряс я его, — мы все завязали! Зачем?
— Да отцепись ты! — он наконец оттолкнул меня и помог встать Костяну. — Не было полчаса и вернулся, слышь, предъявы кидает, друзей бьет, водку разлил. Кто завязал? Костян, ты норм?
Костян смотрел на меня зло и кулаком нос вытирал.
— Зачем? — повторил я. — Мы же договаривались! И где дракон?
— Белка, — кивнул Андрюха, — Костян, что делать нужно? Вызывать скорую? Пусть прокапают его?
— Свой хер прокапай, — сказал я когда открылась входная дверь и в квартиру зашел кто-то ещё, — я не понял, проходной двор…
Договорить про то, что нельзя делать из моей квартиру общагу для бомжей не удалось, потому что на кухню вошел я сам. То есть сначала мозги не сообразили, не смогли уложить в голове такую мысль — зашел мужик в спортивном костюме, широкоплечий, сутулый и с пакетом в руке. В пакетике торчит полторашка синенькой и подмигивает. Я фокусируюсь на знакомом пакете, который обычно лежит в тумбочке, а потом на костюме, который точно такой как мой, потом на кроссовках, моей любимой фирмы. А потом Костян открывает рот и произносит первую фразу за вечер.
— Серёга Три Де.
— Серого и там и тут показывают, — подтверждает Андрюха, — немая сцена, бля.
И я бросаюсь на внезапного близнеца. Он принимает удар в челюсть достойно, все только охают и грязь с моей одежды жидким веером летит в стороны, а он аккуратно ставит пакет на землю, держась за челюсть и поднимает кулаки в левой стойке.
— Ты что за хер в моем доме и с моими друзьями?
Я тоже поднимаю кулаки по всем правилам. Руки помнят. У близнеца дрожат — у меня нет. Ляжет быстро.
— Это ты с моими друзьями в моём доме!
— Слышь Ван Даммы, — говорит Андрюха, прижимаясь к обоям в углу. — Может не надо? Давайте лучше бахнем за дружбу близнецовскую? Вас что в роддоме разлучили? Как Чакроборти?
— Нихера не понимаю о чем ты говоришь, — начал я не сводя глаз с противника и замолчал, потому что он начал ту же фразу и замолк.
— Дела, — протянул как поп Андрюха и добавил непонятное. — А это что за хер в пальто?
Я не сразу понял смысл его фразы, только заметил как сменился прицел взгляда клона. Он так смешно вытаращил глаза и даже руки опустил и за мою спину глядел. Я не поддался на хитрость, стоит расслабиться и получишь прямой в морду, но Андрюха с Костяном тоже рты смешно открыли и в окно глядели. Я ещё раз посмотрел на близнеца и поверил, что он не притворяется, а потом обернулся.
Окно потемнело. Превратилось в темный экран на фоне светлых стен и это не смотря на то, что на улице только был день. А сейчас будто атомную бомбу сбросили и тёмная туча радиоактивной пыли клубится за окном.
Костя хотел ответить, открыл рот, пошамкал, как беззубый старик и закрыл. В окно заглядывал человек с морщинистым лицом: он щурился, разводил дым руками и старался разглядеть, что внутри, но похоже не видел. Рот у него бесшумно открывался и закрывался — он говорил, но я не слышал. Зато дракон на на его плече видел меня, шипел и глаза-бусинки следили за моими передвижениями. А я передвигался нафиг к выходу, пятился, пока не сверкнула вспышка.
* * *
Чу-чух. Чух-чух.
Справа бьёт прямо в висок поток свежего воздуха. Прикрываю ухо правой рукой, встаю и закрываю окно вагона. Электричка. Я в электричке.
Чу-чух. Чух-чух.
Вагон пустой, я и ещё какой-то мужик в пальто. Он сидит ко мне спиной, листает потрепанный журнал. Я смотрю на свою рожу в отражении и думаю «как хорошо, что он не оборачивается — анфас у меня чисто негритянский». Обернётся дедуля — инфаркт схватит. Поэтому я сижу тихонько и жду следующей вспышки. Скоро опять бахнет и от меня останется только жопный отпечаток на сидении.
Чу-чух. Чух-чух.
Мужик сложил газету и все-таки обернулся. Я запомнил его очки, такие здоровые с некрасивой толстой оправой и треснутым стеклом.
— Вам помочь? — спросил он и кивнул на меня, явно намекая, — случилось что?
— Спасибо, все хорошо. Подскользнулся и в лужу упал.
Он встал. Поднял с пола кожаный портфельчик и сел напротив.
— Можно?
Несмотря на то, что мужик был явно подслеповат, судя по огромным зрачкам в очках, шарил он по мне взглядом как рентгеном.
— Да на здоровье, — я махнул рукой и подумал что места полно в вагоне, тянет его ко мне, а он уже чемоданчик в ногах устроил и выпрямился:
— Это где же ты такую лужу нашел? Дождей уже месяц как не было.
— Ага, — промямлил я и посмотрел
