Спецотдел 3 (СИ) - Волковский Андрей

— Кто? — удивился Макс. — Он же всю ночь был в камере, а телефон у него изъяли.

— В камере сейчас неизвестный, — напомнила Вика. — Его наверняка доставили ночью.

«Спецы» переглянулись.

— Проверим камеры в коридоре, — решил Егор. — Я к Иванычу за разрешением.

Через четверть часа Б-пять просматривали записи с камер. Картинка была чёрно-белой, довольно размытой, но люди на записи опознаваемы. Звука, увы, не было, но хоть что-то.

Выяснилось, что ночью к камерам подходили трое: Антон Иваныч, дежурный и парнишка, который привёл здоровяка.

Иваныча из списка подозреваемых исключили сразу.

Дежурный подходил к камере дважды: один раз о чём-то спросить, второй раз, чтобы сводить задержанного в туалет.

Здоровяка доставил парнишка из новой Я-три, стажёр этого года, взятый Олегом Яковлевым в группу после инцидента с безумным Зеркальщиком. Парнишка с Рыковым не разговаривал, даже не смотрел в его сторону. А вот здоровяк обменялся с товарищем по несчастью парой-другой реплик.

Здоровяка привели около шести утра, и с этого момента дремавший до того Рыков больше не спал. Один раз встал, сделал зарядку с приседаниями и наклонами, а всё остальное время сидел, опершись на стену, и выглядел крайне задумчивым.

— Вика, узнай, за что задержали того типа, потом побеседуем с ним. Макс, поищи контакты ночного дежурного и парня из Я-три — с ними тоже надо поговорить. Эд, Аз, пока ждите указаний.

Здоровяка со смешной фамилией Лапушкин задержали из-за пустяка: просроченное на три дня разрешение на фамилиара. На такие мелкие нарушения «спецы» чаще всего закрывали глаза, в крайнем случае — выписывали штраф, как и полагается по правилам. Но чтоб тащить человека в шесть утра в камеру, такого не бывало.

Очень и очень странно.

Антон Иваныч, очевидно, тоже так решил, поскольку тут же дал разрешение поговорить с Лапушкиным.

Тот не стал скрывать, почему с ним так обошлись:

— Ну, я, эта, вспылил маленько и в глаз вашему сотруднику заехал. А чё он меня в такую рань разбудил, а? Я только со смены пришёл, спать лёг, а тут — на тебе. Психанул, да. Вы же, эта, меня в тюрьму не посадите, а?

Здоровяк мялся, потел, отводил глаза, но тем не менее нападение на сотрудника при исполнении уже больше походило на основание для задержания. И всё же Вику не отпускало беспокойство.

— Имейте в виду, что за дачу заведомо ложных показаний вам грозит уголовная ответственность, — строго заявила Вика. — Статья триста седьмая УК РФ.

— Эй, эй, вы чё? Не надо уголовку! — перепугался Лапушкин. — Я чё? Я психанул просто. Ну я только со смены пришёл, спать лёг, а тут — на тебе! Чё он меня в такую рань разбудил, а?

Надо же, почти слово в слово.

Так, проверим кое-что.

— Расскажите ещё раз, в деталях, как произошёл инцидент, — потребовала Вика.

— Ну я же тока что сказал! Я только со смены пришёл, спать лёг, а тут меня в такую рань разбудили! И я психанул, не сдержался и в глаз ему заехал.

Опять почти слово в слово.

Вика кивнула старшему, и тот спросил:

— О чём вы говорили с Рыковым? Задержанным из соседней камеры? — Да ни о чём, — с явным облегчением пожал широкими плечами здоровяк. — Спросил его, за что его замели и будут ли тут жрачку давать. И всё. У меня чё, проблемы, да?

— Посмотрим, — отрезал Егор.

Затем они на всякий случай провели проверку знаками, но никаких следов одержимости не нашли.

По пути в кабинет старший поинтересовался:

— Думаешь, врёт?

— Конечно! Излишние повторения, одинаковые фразы — он явно заучил историю. То есть на ночного он, наверное, и правда напал: это легко по протоколу задержания проверить, а вот объяснения звучат фальшиво.

— Возможно, этот тип нарочно ударил «спеца», чтобы попасть в камеру за нападение, — предположил Егор. — А там вполне мог как-то передать Рыкову угрозу или выгодное предложение.

— Похоже на то, — кивнула Вика. — Надо уточнить у ночного, как он на этого Лапушкина вышел? Если был анонимный звонок о фамилиаре без регистрации, то это точно сам Лапушкин постарался!

Едва войдя в кабинет, Егор отправил Макса и Азамата поговорить с ночным дежурным: вдруг тот что-нибудь заметил, а сам попытался дозвониться до новичка из Я-три. Вика вызвалась проверить протокол задержания Лапушкина.

Когда она вернулась, просмотрев бумаги, Егор всё ещё не связался с чужим новичком.

— Не отвечает. Видимо, спать лёг после смены и звук на телефоне выключил. Придётся съездить к нему, — постановил Егор. — Вика, ты со мной.

— А я? — спросил Эд.

— А ты пока будь на связи.

Вике на секунду показалось, что старший снова не доверяет Петрову, как одиннадцать месяцев назад, но она тут же поняла, что дело в другом: Егора беспокоит хромота подопечного.

В машине Егор пояснил:

— Парня зовут Игнат Сбруев. Живёт на Ломоносова, девять.

Адрес почему-то показался Вике знакомым. Вроде бы никто из её знакомых на Ломоносова не жил, но, кажется, она видела это сочетание совсем недавно.

Да, точно! Адрес Лапушкина — улица Ломоносова, дом девять, квартира три.

— А квартира какая? — уточнила Вика.

— Вторая, а что? — Егор на секунду отвлёкся от дороги и бросил на коллегу внимательный взгляд.

— Хм, они с Лапушкиным, оказывается, соседи.

— Странно, что Лапушкин ничего об этом не сказал, — заметил старший.

— Мы и не спрашивали, откуда он знает Сбруева. Если они соседи, то, возможно, наш субъект и без звонка в отдел обошёлся.

Идея о том, что кто-то осмелился использовать молодого сотрудника спецотдела в своих корыстных целях, показалась Вике отвратительно реалистичной.

— Узнаем, — коротко отозвался Егор.

Судя по тому, насколько сильно помрачнел старший, он тоже был не в восторге от возможных вариантов.

Игнат Сбруев долго не открывал, а когда дверь наконец открылась, недавний стажёр выглядел сонным и злым. Под левым глазом наливался красками фингал.

— Дневные? Вам чего?

— Егор Брянцев, Виктория Ежова, — официально представился Егор и даже «корочками» махнул. — Есть пара вопросов. Можно войти?

— Ну заходите… Хотя нет. Погодите пять сек, щас выйду: тут бабуля, она малёх не в себе. И сестра болеет. Ещё и племяша разбудили.

Из глубины квартиры действительно доносился пронзительный детский плач и невнятное бормотание.

Игнат аккуратно прикрыл дверь, и через полминуты снова открыл. Выглядел он по-прежнему заспанным и недовольным, но был обут в берцы, а на плечах красовалось стильное, но сильно ношеное пальто.

— Вы же на машине? Давайте там поговорим.

В салоне «форда» чужой новичок огляделся и заявил:

— В общем-то норм. Но я себе покруче куплю.

Егор нахмурился, и Вика поспешила вмешаться:

— Игнат — можно тебя по имени называть? — нам нужно кое-что узнать про Лапушкина.

— А, так вы из-за Витьки, что ли? — рассмеялся Сбруев. — Ну вспылил я, есть такое. Но он же мне врезал.

Игнат осторожно потрогал синяк.

— Я ж сто раз ему говорил: вовремя надо разрешение продлевать. Сто раз! Он мне обещал: мамой клянусь и всё такое. А сегодня я на смену прихожу, спрашиваю, продлил Лапушкин регистрацию? А вот хрен тебе. Ну я и поехал. Специально под конец смены: у Олега Борисовича отпросился. А то Витька, видимо, решил, что раз его сосед в спецотделе работает, то можно наглеть. Нет уж! — если бы не слишком пристальный взгляд, она бы ему поверила.

— Тебе не показалось, что он нарочно не продлевал разрешение?

— Витька-то? Да не, он дурной малёх, но так-то нормальный.

— Он не спрашивал тебя о работе? — поинтересовался Егор.

— Да нет, — пожал плечами Игнат. — Ну то есть как-то поинтересовался, чё как у нас. Но я сказал, что это тайна государственной важности — он и поверил.