Вера Чиркова - Заложница. Испытание
– Я сам схожу проверю, – безапелляционно объявил Селайвен, и ни у кого не хватило дерзости с ним спорить.
Даже Изор покорно отступил с дороги хрупкого блондина, молчаливо признавая его более достойным такой сомнительной чести.
Казалось, эльф отсутствовал довольно долго, хотя Харн, придумавший когда-то способ скрашивать себе ожидание, считая секунды, был уверен, что прошло лишь чуть более минуты, прежде чем дверь распахнулась и блондин появился на пороге вместе с пахнущим свежестью ветерком.
– Они поставили наш дом на барку, – не стал долго рассусоливать разведчик, – и теперь мы плывем по морю. Как правильно догадался Ганти, – на остров морян.
Это объявление моментально заинтересовало огра и Ганти, и они решительно шагнули к двери, однако в последний момент мастер-тень спохватился и оглянулся на герцога.
– Можно посмотреть?
– Смотрите, – с легкой досадой пожал плечами Харн, а какой смысл теперь им что-то запрещать?
Если они все уже сидят в одной лодке и попали в нее из-за его, Хатгерна, упрямого желания не делить случайно сложившийся отряд и не оставлять его даже на время.
– Никогда не видела моря, – осторожно намекнула Уатель и состроила на лице выражение несчастной сиротки, заставившее герцога скептически ухмыльнуться.
Видел он, как тяжело дышал Ганти после схватки с этой глазастой девушкой, хрупкой на вид, как веточка драгоценного голубого коралла.
– Я тоже не против полюбоваться на здешнее ночное море, – спокойно заявила Таэльмина, – раз уж выпал случай.
– Так идем и посмотрим, – мгновенно предложил ей руку Крисдано и вслед за успевшим обогнать их Ительсом шагнул на крылечко.
Как выяснилось очень скоро, в прибрежных герцогствах и здесь барками назывались совершенно разные суда. На родине Харна крутобокие корабли с высоким носом и тремя мачтами строили из пропитанного смолой и покрытого сваренным алхимиками лаком дерева, и для того, чтобы на палубе подобной барки поместился дриадский домик, она должна была быть довольно внушительного размера.
Местная же барка слегка походила на плот с низкими бортами, и оттого казалась плоскодонной, но сооружена была вовсе не из бревен и даже не из досок. Странный желтовато-серый материал бортов и палубы был даже на вид эластичен и легок и слегка подавался под ногами, словно был набит свежей соломой, какой полагалось устилать полы турнирных залов. Кроме того, нигде не виднелось ни мачт, ни весельных отверстий, и герцог неторопливо вел свою напарницу вокруг дома, пытаясь рассмотреть, какая сила движет это необычное судно вперед.
И чем дальше они шли, тем больше странностей находили и больше вопросов желали бы задать капитану или хотя бы матросам, однако пока не встретили ни одного живого существа. Кроме того, не нашлось и никаких дверок или люков, за которыми скрывались хозяева судна. И даже более того – не было никаких надстроек, где могли бы быть эти дверки.
Обойдя дом вокруг, герцог с тенью снова встретили Ганти, обходившего дом с другой стороны, и, пока Харн сомневался, стоит ли допрашивать всеведущего спутника, тот сам уселся на крылечко и небрежно обронил:
– И как вам понравилось это судно?
– Удобное, чистое, тихое… – начала вежливо перечислять Таэльмина и вдруг закончила неожиданным заявлением: – Но это не судно. Интересно, как и из чего или из кого их делают?
– Не делают, а выращивают, – строго поправил мастер-тень бывшую воспитанницу и тотчас похвалил: – А ты стала очень сообразительной!
– Учителя хорошие были, – приторным голоском просветила его тень и оглянулась на подходившую эльфийку. – А ты, случайно, не знаешь, на ком это мы катаемся, Уатель?
– Мы создатели растений, а это животное, к тому же морское, – осторожно глянула под ноги эльфийка, – но я слышала, что они сообразительны, как лошади, и очень преданы хозяевам. Но самих морян тут нет, я не чувствую никого живого, кроме нас и его.
– Я тоже, – подтвердил Селайвен. – Если все налюбовались на море, предлагаю идти в дом. К утру будем на острове, и я хотел бы кое о чем предупредить нашего вожака.
– А почему только его? – въедливо осведомился неизвестно когда выбравшийся из домика Меркелос. – Раз мы в отряде, рассказывай всем. Заодно объясните, чем таким вы успели разозлить морян и подтолкнуть к такому обращению с нами?
Тень последний раз взглянула на ленивые и оплывшие, словно масляные, волны, на висящий над ними огромный диск полной луны, на яркую россыпь звезд и невесомую дымку серебристых облаков, вздохнула и шагнула на крыльцо, – объяснять шпиону всем известные правила не хотелось совершенно. Ясно ведь, почему он пытается задеть хоть кого-нибудь, и выбрал самую подлую тактику всегда выступать против вожака отряда. Бросить его вроде не за что, у каждого может быть свое мнение и высказывать правду в отряде не запрещено, а если действия Харна придутся морянам не по вкусу, можно будет доказать, что бывший советник изначально был против них.
– Идем в столовую, – сухо позвал спутников Хатгерн, и, смерив Меркелоса холодным взглядом, последовал за напарницей.
– Ты хочешь, чтобы я говорил при всех? – поднял бровь эльф.
– Ну посуди сам, вы все и так в курсе отношений морян и гоблинов, в неведении только мы с Таэль да этот шпион, ну и частично Мейсана. Утаивать какие-то новости от Мин я не стану, и Меркелос вполне может остаться в одиночестве. Не знаю, как повернутся события, но предоставлять ему возможность прикинуться лопухом я не желаю.
Герцог словно случайно глянул на замершего под потолком светляка Ительса и еле заметно усмехнулся.
– Хорошо, – ответил мимолетной понимающей улыбкой Селайвен, – тогда поясню коротко: моряны не возражают против поиска фей, они не желают возвращения гоблинов.
– Вот как… – поглядывая на многозначительно смолкшего эльфа, задумался Харн. – Могу представить почему. Наверняка им не нравятся наши барки и рыбаки, сети и ныряльщики.
– Сильнее всего русалы злились, когда гоблинские суда пытались добраться до их островов и поймать малышей или захватить одного из гигантских скатов. А еще среди моряков ходили упорные байки о пещерах, полных жемчуга, янтаря, голубых кораллов и драгоценных камней, – негромко сообщил Алдер.
– И гоблины почему-то считали, что им нужнее этот жемчуг и кораллы, чем тем, кто их вырастил и собрал, – хмуро добавил Изор.
– Наверняка не всем, – счел нужным заступиться за предков герцог, – а нескольким бандитам. Нужно было выловить их и заставить работать – например, дома строить.
– Не вздумай предложить такое при гольдах, – насмешливо предупредил Ганти, – строительство домов, дорог и мостов это их исконный заработок.
– У нас ходят слухи, будто гольды зарабатывают продажей драгоценных камней и изделий из золота.
– Это очень сложный вопрос… Чтобы не сбавлять цену, гольды вынуждены ограничить количество ювелирных лавок. Но до гольдов нам еще нужно добраться, а пока разберемся с морянами. Как мне известно, они требуют одного – не просить у фей помощи в снятии магической стены вокруг прибрежных герцогств. И если ты готов ответить за весь свой народ, то можешь спокойно давать морянам такую клятву.
– А если феи откуда-то узнают про клятву, – предположила тень, – не может ли это их рассердить?
– За эти века там успела побывать огромная толпа и эльфов, и вампиров, и гоблинов, – вздохнул Ганти, – и каждый раз совет тщательно изучает все связанные с походом тонкости. Вооружение, амулеты, способности и характеры взявших задание и все, о чем пожелают рассказать сами добровольцы и свидетели. И описания похожих ситуаций собирают в предназначенные для них сундуки. Так вот, тех, кто клялся морянам, было больше, но и тех, кто отказался, тоже хватало. Однако разбудить фею не удалось никому.
– Тогда зачем моряны так упорно требуют клятву? – насупилась Мейсана, и по губам всех трех теней скользнула тонкая улыбка.
– На самом деле, – затаенно усмехнулся Ительс, – они не хотят возвращения фей.
– Но ведь феи, – даже задохнулась от возмущения горожанка, – они же несут существам свет и любовь!
Селайвен на миг помрачнел, открыл было рот, чтобы ответить, но его опередила Уатель.
– Феи никогда не делают того, чего от них требуют другие расы, – качнув головой, тихо проговорила эльфийка, – они всегда поступают так, как считают справедливым.
Сложившаяся в сознании Таэльмины картина мира в очередной раз пошла трещинами и рассыпалась на мелкие осколки.
И новая, которая начала складываться из этих осколков, оказалась намного более тревожнее и мрачнее прежней. Теперь тень уже не была уверена в правильности решения Хатгерна, отказавшегося сразу идти к драконам, но отлично понимала, что ничего изменить уже невозможно. Моряны не упустят возможности повлиять на ход событий, а драконы не станут им мешать. Как теперь отчетливо сознавала Таэльмина, ради того дракон и попытался опередить морских жителей, чтобы не вступать с ними в спор, ведь гоблинов создала именно драконья раса. А истинный создатель всегда отвечает за действие своих творений. Если он, разумеется, мудрый и справедливый творец.