Ольга Пашнина - Магия любви. Лучшее романтическое фэнтези, 2017
Или…
А тех, кого эти твари поубивали да замучили? Их – не жалко?
И про жен-детей не надо петь. А то они не знали, откуда папа благополучие для семьи черпает?
Спросил про другое. Само вырвалось.
– А не боитесь, ваше высочество, что ваш супруг вас потом и правда… как дракона?
– Не боюсь. Мы на крови друг другу поклялись. Я умру – и он погибнет. Кстати, драконы живут и побольше людей, и получше, так что меня беречь ему прямая выгода.
Анри только головой покачал.
– Все продумали, ваше высочество.
– Так не я ж одна думала. Семья – это сила.
– А что будет дальше?
– Поел? Отдохнем, да часика через два полечу через горы. Аккурат к месту встречи с Рене. Там ты пойдешь, а мы поедем. Торжественное возвращение в столицу, рыдающая принцесса, умиленный народ, восхищенное рыцарство…
– И упоенно воспевающий подвиги нового владетеля гор менестрель?
– А хотя бы.
И Анри был уверен, что так и получится. Сказала – и сделает. В сказках все происходит по взмаху волшебной палочки, в жизни – по взмаху драконьего крыла, но этого более чем достаточно.
Ну и принцессы пошли!
* * *И от принцессы слышит он:«Придурок, я и есть дракон!»
Допев шуточную балладу, менестрель по имени Анри раскланялся. По доскам помоста застучали монеты. Люди смеялись, переговаривались…
– Мам, разве принцессы бывают драконами?
– Конечно, нет. Это же сказка.
– Тогда понятно…
«Конечно, принцессы не бывают драконами, – усмехнулся про себя Анри. – И никто не будет в этом сомневаться, ведь не станут же на ярмарках петь чистую правду?»
Слухи, сплетни…
Работа менестреля – и видит Бог, хорошо оплаченная работа.
– А теперь о спасении нашей принцессы храбрым рыцарем!
Люди замолкли. Баллада про владыку гор была одной из самых популярных у народа. Дворянство, конечно, шипело, да не сильно. Дворянин же, не хвост собачий.
Гвардия за него, армия за него – это важно. Самых наглых дракон кого сожрал, кого пожег, остальные притихли. А Рене дракона извел, принцессу освободил, за погибших отомстил – и как тут не признать героя? Неблагодарность – это плохо.
Очень плохо. Король не одобрит.
А уж как простонародье было счастливо!
Поняв, что каждый, даже сын захолустного барона, может жениться на принцессе, только ты соверши для этого подвиг! Это же так романтично!
А рассказывать о всяких политических интригах, караванных тропах, разбойниках и прочих гадостях… да кому это надо?
Не было такого. Есть только романтическая история совершенно в духе древних времен. В конце-то концов, не надо заглядывать прекрасной принцессе в душу. А то там и не только дракон может обнаружиться.
Пальцы Анри легко коснулись струн. В вышине, где-то под солнцем, сверкнуло золотое пятнышко драконьего тела. Жизнь была прекрасна.
Ева Никольская
Король отражений и я
Навеяно фильмом «Лабиринт»
«Магия – это круто!» – сказала она. Угу, круто! Круче, чем обрыв, с которого, весело подпрыгивая на кочках, катится моя спокойная жизнь.
«Магия – это вещь!» – с восторгом безумной гадалки вещала моя однокурсница, зажигая свечи по углам пентаграммы, в центре которой лежала книга. На вид не старая, с какой-то пучеглазой теткой на обложке – обычный ширпотреб, полный якобы настоящих заговоров, заклинаний и прочей ерунды.
Так я и думала, когда соглашалась на предложение вызвать короля отражений, который (опять же – якобы) исполняет желание призвавшего. И все бы ничего, да проблема в том, что слово «якобы» в обоих случаях оказалось лишним. И вот теперь сижу я в какой-то гигантской банке, по стенам ползают зеленые гусеницы, бросают на меня задумчивые взгляды, покуривают кальян и время от времени предлагают присоединиться.
А-а-а… дайте, дайте мне сюда эту заразу, что восторгалась магией! Это ее, а не меня проклятому повелителю отражений следовало затащить в свое королевство! Но, во-первых, я ближе к зеркалу стояла, а во-вторых, он принял меня за смазливого юношу. Мальчиков этой «Мальвине» подавай! Не зря у него волосы голубые, ох не зря… а вот то, что я ему об этом сказала, сообщив и все пришедшие в голову ассоциации на тему сексуальных меньшинств, – это было зря-я-я.
Одна из гусениц, громко пыхтя, спустилась ниже и, глядя на меня из позы «вверх ногами», сочувственно изрекла:
– Затянись, детка, и все проблемы исчезнут сами собой.
Хорошее предложение, не спорю. Пара затяжек их пахучей дряни – и никаких проблем… кроме рака легких. Хотя какая разница, если я заперта в банке. Помирать – так с музыкой… вернее, с иномирным кальяном. Глядишь, и соседки красавицами покажутся.
Впрочем, я не жалуюсь, ведь Его Сволочное Величество мог, к примеру, подсунуть мне для компании пауков-токсикоманов или упоротых тараканов. Вот тогда-то я и пяти минут не протянула бы, скончавшись от сердечного приступа. Ненавижу насекомых! Всех! Так что гусеницы – это меньшее из зол. А если еще и душу им излить удастся, то можно будет считать, что последний вечер моей недолгой жизни удался.
Я кашляла и курила, курила и кашляла, снова курила и, вытирая выступившие на глазах слезы, опять кашляла. Рядом обосновалась уже не одна, а целых три гусеницы-переростка, которые попеременно хлопали меня по спине и отечески подбадривали скрипучими голосами. В принципе можно было бросать это неблагодарное занятие, ибо надышаться сладковатым на вкус дымом я могла и без него.
В результате мне стало хорошо, легко, весело и… по барабану, что до конца объявленной королем отражений игры осталось всего несколько часов. А может, уже и минут. Или совсем ничего не осталось? Да какая, к черту, разница, когда так здорово петь песни про морскую качку, морячку и что-то там еще, сидя в обнимку с зелеными товарищами по несчастью, запертыми вместе со мной в семиметровой банке. Мне было хорошо ровно до того момента, как кто-то не особо обходительный выдернул меня за шиворот из теплой компании друзей-насекомых прямо сквозь стенку.
Повелитель отражений… Лед, вода, стекло, металл, зеркала – все это было его территорией. Он скользил по ним, словно тень, наблюдал за мной сквозь сверкающие поверхности. Сейчас же синеволосый деспот решил устроить мне аудиенцию в его покоях. Свежий воздух наполнил легкие, и в голове малость прояснилось. Совсем чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы все веселье испарилось.
– Ты! – указующий перст, обтянутый бархатной тканью перчатки, ткнул мне в грудь. Ощутимо так ткнул… аккурат в вырез между холмиков, прикрытых черной футболкой. Сантиметр вправо, сантиметр влево – дала бы ему по морде на чистых рефлексах. – Твоей задачей было расправиться с зельдариями, а не обниматься с ними и дымить как паровоз, распевая неприличные песенки!
– Почему это неприличные? – возмутилась я и покачнулась. Свет, струившийся с потолка, резал глаза.
– Женщины ненавидят насекомых, – продолжал вещать король.
– Ага, – согласно кивнула я.
– Ты водишь дружбу с теми, кого ненавидишь?
– Ну не убивать же мне всех подряд? Мало того что нечем, так еще и эти зель-как-то-там очень хорошие ребята оказались… после кальяна, – пожала я плечами и снова пошатнулась. Затем переступила с ноги на ногу, принимая позу поустойчивее, и попыталась рассмотреть собеседника сквозь полуопущенные ресницы, защищавшие глаза от яркого света.
– Обкурилась, значит, – подвел итог нашей короткой дискуссии король отражений.
Я приоткрыла пошире один глаз и окинула хмурым взором его высокую фигуру… гибкую, изящную и до противного быструю. Как вампир из фильма, или демон, или еще какая-нибудь сверхъестественная тварь. Впрочем, он и есть тварь… сверхъестественная.
– Хоть какое-то удовольствие от твоей игры, – пожала плечами и кривовато улыбнулась. – А то сплошные салочки со смертью.
– Смерть явно отстает, – мрачно усмехнулся мужчина.
– Еще бы! Ведь ее обычно обгоняешь ты, Твое «Добрейшее» Величество.
– Неужели предпочла бы ее общество моему? – не без ехидства поинтересовался он.
– Ну-у-у… суицидных наклонностей у меня раньше не наблюдалось, так что из двух зол выбираю… вас, ваше величество! – в том же тоне ответила я. – Если бы вы еще и люстру немного приглушили – цены бы вам не было, – проворчала себе под нос.
– Совсем страх потеряла! Точно обкурилась, – вздохнул хозяин игры, но тем не менее освещение убавил. – Сколько ты еще собираешься превращать задания в фарс? – в его голосе больше не было раздражения, только ленивая ирония и мягкий укор. – Каменный дракон до сих пор приходит в себя от твоих вариантов ответов на его загадку. Вроде все правильные, но определенно не те. Постарайся играть нормально, а?
В голосе его звучали надежда и грусть, в глазах – почти мольба. Почти… золотые смешинки все дело портили.
