Владимир Корн - Счастливчик Леонард
Владелец понятливо кивнул и скрылся с бутылкой в глубине помещения. Послышалось бульканье, но, перед тем как наполнить бутылку водой, он определенно по ней чем‑то ударил. Явно обернутым в тряпку, поскольку звук был приглушенным. Но вот владелец вернулся, держа бутылку заполненной, благодаря чему в ней проявилось изображение красивой девушки, одетой весьма и весьма откровенно. Тут он потряс бутылкой, и вместе с водой девушка заколыхалась в чувственном танце.
Что особенно меня поражает – изображение всегда находится к тебе лицом, даже если его рассматривают сразу со всех сторон несколько человек. На мой взгляд, явная недоработка Прежних, ведь на красивую девушку и сзади приятно посмотреть.
– Ух ты! – завороженно произнес только что вошедший посетитель. – Это надо же такое смастерить!
С виду – типичный селянин, который забрел в лавку то ли поглазеть, то ли приобрести какую‑нибудь диковинку, чтобы в родной деревне поразить всех до единого. Хотя последнее вряд ли: у них иной раз лемех плуга поднимает прямо из борозды и не такие удивительные вещи. Возможно, именно с этим и связан его визит в лавку.
Глядя на реакцию сельчанина, я вспомнил самого себя. А именно – время, когда только что освободился от армии, едва не потеряв в ней жизнь. Тогда мы с еще двумя попутчиками отправились в провинцию Фаранга. Там требовались лесорубы, ну а поскольку мне следовало на время где‑нибудь скрыться, лучшего варианта, чем спрятаться в лесах, я придумать не смог.
Так вот, в одной из придорожных корчем мы повстречались с охотниками за сокровищами Прежних. Нет, видел я таких и прежде, как и всяческие добытые ими диковины, но именно эта встреча и повлияла на мою дальнейшую судьбу. А вспомнилась она потому, что в руках у одного из них была примерно такая же бутылка, с той лишь разницей, что плоская, как фляга, увидев которую я и произнес: «Ух ты!»
Этот охотник то и дело к ней прикладывался, хотя на столе перед ним было достаточно и пива, и вина, и даже стояла корчага с крепким медом. Вся суть – в заключенном во фляге изображении. Внутри ее, расправив крылья, висел огненного цвета дракон. Стоило лишь флягой тряхнуть, как он начинал махать крыльями, будто пытаясь сохранить равновесие.
Но главное чудо заключалось не в этом. Когда охотник прикладывал горлышко ко рту, дракон, сложив крылья, но широко открыв зубастую пасть, устремлялся к выходу, словно пытаясь вцепиться тому в губы. Или проскользнуть в его утробу и начать грызть уже изнутри. Все выглядело настолько реалистично, что безумно хотелось вырвать флягу из его рук, чтобы спасти ему жизнь. Вероятно, охотник добивался именно такой реакции, и она его забавляла. Секрет этих сосудов разгадан давным‑давно. Все дело в резном покрытии внутренних стенок сосуда, преломляясь через которое солнечный или любой другой свет создает картинку. Казалось бы, ничего сложного, но повторить что‑нибудь подобное до сих пор ни у кого так и не получилось.
– И много у вас таких? – Владелец в точности повторил свой предыдущий вопрос.
И снова я пожал плечами. Мол, что, мы так и будем здесь разговаривать или перейдем в более подходящее помещение?.. Чтобы тут же услышать:
– Тут не самое удобное место обсуждать серьезные вопросы. Пройдемте в мой кабинет. Джекли, – позвал он кого‑то через плечо.
Сразу же показался молодой парень, который и занял его место за прилавком.
Разговор с хозяином мне удался. Нас с Блезом устроила и цена, предложенная им за все те диковины, что у нас имелись. И конечно же то, что теперь нет нужды бегать по Карбенту в поисках других покупателей. Причем цена была так высока, что я едва не продал ту фляжку, которую Головешка решил оставить себе.
Нет, никакого дракона в ней не имелось, но была девушка. Стройная, красивая, в красном коротком платьице. Она вовсе не спешила отправиться в глотку человеку, который начинал пить из фляжки. Наоборот, пыталась удержаться, прижимая к себе подол, который задирался, едва девушка начинала скользить к бутылочному горлышку.
И еще она смущенно улыбалась. Правда, Головешка на ее смущение никакого внимания не обращал. Он все пытался выяснить: как сильно задерется у нее подол, если наклонить фляжку резко? Пока ему удается оголить ее ноги лишь до середины бедер, но, считаю, с таким рвением у него все еще впереди.
Хотел было фляжку продать, но, вспомнив, сколько труда Теодор приложил для того, чтобы подогнать к ней пробку со спиралью от своей старой фляжки, я его пожалел.
– Когда вас ждать с остальным товаром? – уже прощаясь, поинтересовался хозяин лавки.
– Думаю, к закрытию успеем обернуться. Но если все же задержимся, вы уж нас подождите.
– Подожду, обязательно подожду, – кивнул торговец. Еще бы он не подождал, когда мысленно уже представил, сколько навару во вполне практичных монетах ему будет с никчемных безделушек. – На всякий случай: где вы остановились?
– В «Черном дрозде». Знаете такой?
– Знаю. – И неожиданно: – Кинжал не продадите?
– Нет. – Мне пришлось решительно покрутить головой. – Ни в коем случае.
И я бы даже зауважал его за то, что он смог определить по одной только рукоятке, к слову, ничем не примечательной, что кинжал у меня – работы Прежних… если бы не выставленные в торговом зале подделки. Ведь если он вот так, играючи, установил происхождение кинжала, то не может о них не знать.
Что мне совсем не понравилось в Карбенте, так это почти маниакальная страсть его жителей к заборам. Они лепят их где только можно и даже где нельзя. Причем настолько плотные, что даже щелей не остается. Ладно бы высокие, так нет же – едва превышающие человеческий рост. То есть при нужде перемахнешь их и даже не заметишь. Тогда в чем же их суть?
Особенно когда подходишь к забору постоялого двора, где ты остановился, слышишь, что Клер за ним с кем‑то разговаривает на повышенных тонах, но не имеешь возможности подсмотреть, с кем именно. А подтягиваться, чтобы заглянуть через него, – ставить себя в дурацкое положение.
Зашагал я, конечно, куда шустрее и потому вскоре услышал:
– Подождите немного – сейчас вернется Лео, и тогда никому из вас мало не покажется! – Голосок у Клер был настолько зловеще‑убедительным, что, не знай я, о ком именно идет речь, проникся бы им моментально.
Заранее входя в образ человека, которого боятся все и повсюду, калитку я распахнул мощным ударом ноги. И сразу же об этом пожалел. Потому что, глядя на дюжину крепких мужиков, которые толпились перед Клер, которая удерживала за ошейник Барри, который, в свою очередь, злобно на них скалился, меня так и подмывало сказать: «Привет, Клер! Лео ждешь? Он скоро будет! – Причем сказать не менее зловеще, чем она сама. После чего добавить, обращаясь уже к ним: – Вам бы действительно лучше убраться отсюда подобру‑поздорову, пока он не пришел».
Но что сделано – то сделано, и потому только и оставалось, что грозно у них поинтересоваться:
– Что здесь происходит?!
Правда, перед этим я успел поцеловать Клер в губы, здраво рассудив, что противиться она не станет – ситуация не та. Ну и в расчете на то, что сборище этих мужланов сразу поймет: у девушки есть свой господин.
– Они собачку мою хотят обидеть! – пожаловалась девушка.
Барри отнюдь не выглядел щенком, которого может пнуть всякий. А если учесть, что пасть у него была в свежей крови, так и вовсе становилось непонятно, кто кого обижал.
– Так все‑таки?..
– Ну, я сказала Барри, что кушать у нас пока нечего.
Все верно: кухня «Черного дрозда» не приглянулась нам сразу. Изнутри тянуло чем‑то прогоркло‑кислым, а вид самого повара никакого доверия не внушал. Потому Блез и задержался в городе, чтобы купить чего‑нибудь стоящего. Получается, задержался некстати.
– И что было дальше?
– Тогда Барри куда‑то исчез и вскоре принес овечку. А за ним прибежали эти люди и начали орать, что сейчас отрежут Барри голову.
Клер говорила громко, и потому ее все слышали.
– Барана! Это был баран! – заявил тот, который выглядел у них главным. – И еще ваш пес покусал моего волкодава. Тот убежал прятаться в лес, и за него вы мне тоже ответите! А баран, между прочим, был моим лучшим бараном. И со временем он стал бы вожаком!
«То есть заменил бы тебя на твоем посту», – подумал я.
Но вслух говорить ничего не стал, чтобы не обострять и без того раскаленную ситуацию.
– И в чем проблема? Сколько стоит ваш несостоявшийся вожак?
Деньги в кошеле бренчали – мы с Блезом продали все прихваченные с собой образцы.
– Э‑э‑э! Так просто вы не отделаетесь! – протянул он, после чего презрительно сплюнул себе под ноги.
Даже за короткое время моего присутствия он успел несколько раз взглянуть на девушку так похотливо, что только за один взгляд должен был лишиться пары зубов. То есть по совокупности брошенных взглядов – утратить их полностью.
