Ульяна Соболева - Позови меня 1 и 2 (сборник)
Влад выронил ноутбук и резко закрыл лицо руками. Лина с триумфом смотрела на мужа. Она бросила взгляд на часы. Скоро должна позвонить Тина, сегодня у нее важная встреча, и если эта встреча пройдет как надо, у них будут неоспоримые доказательства невиновности Марианны.
Кристина села за столик в маленьком ресторанчике и заправила пряди белокурых волос за ушки. Официант принес ей меню, и она ослепительно ему улыбнулась. Кристина нервничала и посматривала на часы. Тот, с кем она должна была встретиться, нашел ее сам. Точнее искала она, а он вышел навстречу. Кристина никогда еще не общалась с подобной расой, и у нее возникали определенные сомнения, и поэтому на встречу она приехала с телохранителями и назначила ее в людном месте средь бела дня. Когда ОН вошел в зал ресторана, Кристина почувствовала его мгновенно. Присутствие такого мощного заряда энергии она еще никогда не испытывала, к ней навстречу шел мужчина. Довольно красивый мужчина с совершенно белоснежными волосами и бородкой клинышком. Он сел за столик и улыбнулся девушке:
- Я Ибрагим, а ты, как я понимаю, сестра Марианны?
Кристина снова улыбнулась, но улыбка получилась немного фальшивой.
- Знаешь, кто я?
- Конечно, знаю. Только не думала, что ты выглядишь совсем как человек.
- Ну, я могу заставить воспринимать меня по-разному.
Они на мгновенье замолчали, а потом суккуб спросил:
- Тяжко ей сейчас, да?
Кристина кивнула.
- Доказательства?
Она снова кивнула. Суккуб положил руку на стол и вложил в пальчики Кристины флэшку.
- Тут их предостаточно.
В этот момент Кристина вскочила и прижала руки к груди:
- Как вы узнали?
- Я много чего знаю, девочка. Я много тысячелетий вытягивал из людей и других существ их души. Но такой светлой, как у твоей сестры, не встречал никогда. Наверное, она пробудила во мне что-то хорошее, если такое вообще может быть в пожирателе душ.
И он исчез. Просто растворился в воздухе, даже не попрощавшись. Кристина еще долго не могла прийти в себя. Она смотрела на черненький квадратик из пластмассы и думала о том, что иногда в такой хрупкой вещице может прятаться чья-то судьба, а еще ей хотелось рыдать от счастья. Она вернет Маняшу в семью. Она спасет свою любимую сестренку.
В этот же момент позвонила Лина, она была в истерике, Кристина еще никогда не слышала, чтобы ее мать так орала, срываясь на рыдания:
- Криштоф позвонил, Кристина, бросай все, мы едем за ней - Ник избил Марианну до полусмерти. Этот дьявол чуть не убил ее! Кристина, ты меня слышишь? К черту доказательства - бросай все и поезжай домой! Сейчас!
Кристина выронила мобильный, и он разбился на мелкие осколки.
14
Влад осторожно, как хрупкую стеклянную статуэтку, взял Марианну из рук Криштофа. Его большие сильные руки тряслись, лицо исказила боль, слезы текли по щекам. Безвольная рука дочери свисала, как у сломанной куклы, на ней виднелись синяки и ссадины. Влад закрыл глаза и сжал челюсти. Он внес Марианну в салон самолета и прижал к себе.
- Пакетики с кровью есть и капельница. Сейчас только это вернет ее к жизни, но раны глубокие, и только одна кровь не поможет. Фэй исцелит ее.
- Значит к Фэй?
Влад молча кивнул и прижался ко лбу Марианны губами, закрыв глаза и укачивая как ребенка.
- Пусть Криштоф отвезет. Нам туда нельзя, к Фэй не должно приезжать такое количество бессмертных. Нас могут почувствовать, даже ищейки не должны знать, где они сейчас с Велесом находятся. Только Криштоф может ехать с Марианной, там его знают.
Лина установила капельницу, когда взяла руку дочери, то не выдержала и зарыдала, покрыла ладонь поцелуями, прижалась щекой.
- Прости милая, я снова сделаю тебе больно.
Лина засунула в вену тонкую иголку и снова поцеловала холодные пальчики Марианны. Она подняла к мужу лицо, залитое слезами, и гневно сказала:
- Я долго терпела, я позволяла вам ее убивать, а теперь я желаю его смерти за то, что он с ней сделал. Ты должен казнить его, Влад!
Король бросил взгляд на жену, потом на Марианну, казалось, она безмятежно спит. Он убрал прядь волос с ее лба, провел пальцами по бледной щеке и тихо сказал:
- Ты хорошо знаешь Ника, Лина. Ты знаешь его даже лучше, чем я – он сам себя казнит, и поверь, более страшного палача ему не сыскать.
Лина посмотрела, как из капельницы медленно переливается кровь, и тихо добавила:
- Знаю…но после того, что он сделал с моей девочкой…господи, она от боли руки кусала, даже не представляю себе, как он зверствовал.
Влад посмотрел на кисти рук Марианны и увидел явные следы укусов, он снова закрыл глаза.
- Лина, мы все ее приговорили, мы все были уверенны в ее вине. Может, ты нет, но я видел все так же, как и Ник. Виню ли я его? Мне больно, мне дико и больно, но я не смею его винить, ты сказала мне о пленке, где демон и та тварь… Не знаю, наверное, я бы тоже тебя убил…Прости, Лина…я не буду казнить Ника, но сделаю все, чтобы Маняша никогда больше не страдала. Если будет нужно - я их разведу. Если она этого захочет.
Лина осторожно привлекла Марианну к себе.
- Выйдите, ты и Криштоф, нам нужно ее одеть. Я останусь здесь, пока не увижу, что ей немножко легче. Потом они полетят к Фэй. Дай мне побыть с ней немножко. Кристина, ты взяла вещи?
Бледная, как смерть, Кристина подала матери пакет, не глядя на Марианну, она всхлипнула и закрыла лицо руками:
- Разве это любовь?…Это безумие!…Безумие зверя, а не любовь!
Все промолчали, говорить сейчас было тяжело. Ответить Кристине тоже.
Мужчины вышли на улицу и стали у трапа. Влад слышал всхлипывания Лины, и рыдания младшей дочери, иногда до него доносились обрывки фраз.
- Изверг, живого места на ней не оставил…как же так, мама? Как же так?
- Он ее не только бил…он ее насиловал…
Владу хотелось закрыть уши руками, желание убить брата поднималось волной ненависти в душе, но он не позволял себе поддаться этим эмоциям. Он понимал Ника, ужасался, сходил с ума от боли за дочь, но понимал. Ревность - жуткое чувство, оно разрушает, он и сам знал, что это такое. Разве он не мечтал убить Лину? Только Лина не убивала его отца и не изменяла таким постыдным образом. Влад слишком хорошо знал брата, он понимал, что теперь тот сожрет себя сам. А еще Влад знал, что им с Ником предстоит тяжелый разговор, и своя личная война с теми, кто разрушил их семью и убил Самуила. Смерть отца не останется безнаказанной, они найдут этого хамелеона и казнят, а потом доберутся и до демона. Сейчас главное, чтобы Марианна пришла в себя. Что потом будет с ними обоими? Влад боялся об этом думать. Но Марианне не стоит встречаться с мужем и как можно дольше, а может не стоит совсем. Ник должен будет выслушать и понять Влада, как бы он не сожалел о содеянном, и он, черт подери, поймет, потому что такое можно простить только один раз, но дальше причинять боль Марианне Влад не позволит.
Криштоф все это время молча смотрел вдаль.
- Как это произошло? – тихо спросил Влад, - Она кричала, звала на помощь?
- Нет…она не кричала, кричал он…Он кричал, что убьет ее, а еще я слышал жуткие звуки ударов. Она тихо всхлипывала, я думаю, это был болевой шок.
Криштоф закрыл глаза и поморщился, словно увидел жуткую картину наяву.
Влад кивнул и отвернулся, слезы снова навернулись на глаза. Они все виноваты в том, что произошло, они все поверили и позволили произойти этому кошмару. В нем закипала ненависть к тем, кто безнаказанно уничтожил их морально, посеял разлад, сомнения, подвел их к грани.
Порыв ветра взметнул хлопья снега и бросил их в лицо короля. Влад услышал, как Лина зовет их обратно.
Теперь Марианна лежала на животе, ее переодели и осторожно положили на сидения, но Лина разрезала ее блузку на спине, чтобы ткань не касалась пораненной кожи, и Влад глухо застонал, к горлу подкатил комок. Он приблизился к дочери и присел рядом на колени.
- Кровь действует? – спросил тихо у Лины.
- Нет, ей, конечно, намного лучше, и кровотечение остановилось, но ее слишком долго поили зельем, которое нейтрализует не только ее силу, но и способность к регенерации. Поэтому ей сможет помочь только Фэй. Я вколола ей сильное обезболивающее, она должна отдохнуть. Пусть Криштоф везет ее к Фэй. Мы и так потеряли слишком много времени. Там ей станет лучше. Если вообще когда-нибудь ей теперь может стать лучше.
Лина погладила Марианну по голове, поправила одеяло. Влад все еще боялся смотреть на жуткие раны на спине дочери. Казалось, что-то ковыряет его изнутри, щемит сердце, выворачивает душу. Он увидел, как Лина подошла к Криштофу и крепко его обняла.
