Катерина Снежинская - Самый лучший демон. Костёр чужих желаний
В общем, ведунья восприняла намёк Тхия как вежливую просьбу заткнуться. И посчитала, что для неё возникло достаточно веское основание.
К вершине скалы, по дороге, все время забирающей достаточно круто вверх, они поднимались часа три. Сначала сосны, росшие плотной стеной по сторонам каменистой тропинки, закрывали верхушками замок. Но чем выше всадники оказывались — и чем холоднее становилось — тем больше Арха могла увидеть. Издалека камень, из которого было сложено жилище, казался антрацитово-черным, но, подъехав, лекарка убедилась, что он, скорее, темно-серый.
— Это базальт, — пояснил Тхия, — у нас есть свои каменоломни. Если будет время, я тебе их покажу. Они выглядят очень необычно. Камень там не лежит пластами, как везде. А как будто растёт такими многогранными столбами. Представляешь себе, словно стены, сложенные из плотно пригнанных колон?
Нет, стены из колон Арха не представляла, а вот прирождённого преподавателя начала узнавать. Честно говоря, лекарку брало сомнение, что каменоломни могут быть интересными. Стены замка занимали больше. Они оказались высоченными. По прикидкам девушки метров двенадцать — не меньше. Через каждые сто-сто пятьдесят шагов из них выдавались пузатые бока круглых башен с остроконечными черепичными крышами, на которых развевались голубые флаги.
В конце концов, они выехали сначала на плоскую, лишённую деревьев, площадку, а потом добрались и до ворот. К глубокому разочарованию ведуньи, ни рвов, ни подъёмных мостов, которые обязательно должны были подниматься с оглушительным скрежетом, не наблюдалось. Хотя, наверное, в скале рвы копать было проблематично. А вот сами ворота, с высоченными, под стать стене, створками, сложенные из цельных брёвен, присутствовали. Как и две решётки, сваренные из прутьев, каждый толщиной с три руки девушки.
Стоило им въехать под арку, как в стылом воздухе пронзительно и, как показалось лекарке, угрожающе, взревели трубы.
— Чего это они? — прошипела Арха, невольно поджимая уши.
— Приветствуют господина, — даже бровью не дёрнув, пояснил Тхия, — меня то есть.
— А… Ну-ну…
Лекарка и сама не знала, чего она ожидала, но за стенами оказался ещё никакой и не замок. А нормальный такой городок, с улицами, крохотными площадями и двухэтажными ухоженными домиками. Первое, что заметила ведунья — это удивительную чистоту на улицах. Даже сточные канавы были закрыты глиняными крышками-полусферами. Поэтому внутри стен пахло только морем. Правда, жить здесь было, наверное, не слишком уютно. Ветра тут дули как будто со всех сторон разом.
На встречу въезжающим, кажется, высыпали все жители городка. Но поразило Арху не это. А то, что при появлении Тхия население в едином порыве вставало на колени, призывая милость Тьмы к своему господину. Причём, рожи у них при этом были такие счастливые, словно он монеты разбрасывал! Сам же Тхия смотрел только вперёд и даже ручкой не помахал.
Проехав по центральной, наверное, улице, всадники очутились перед миниатюрной копией крепостных стен — все те же башни и ворота, только поменьше. Трюк с трубами, которые начали ведунью серьёзно раздражать, повторился. За очередными воротами оказался мощеный двор. Он был таким огромным, что мог без труда вместить пару университетских площадей.
Замок лекарка себе представляла совсем не так. Во-первых, практически по всему периметру этого… — ну, пусть будет, двора — располагались какие-то постройки явно хозяйственного назначения. Например, из одной из них доносились характерные металлические звуки, непрозрачно намекающие, что там находится кузня. Во-вторых, само слово «замок» у неё ассоциировалось, скорее, с дворцом. Здесь же была ещё одна башня. Пусть квадратная, пусть здоровенная, в пять этажей, но башня. С притулившимся сбоку двухэтажным каменным крылом, сильно смахивающим на казарму.
И ещё Архе мерещилось, что внутри должно быть пустынно. Ну, разве что, дамы с кавалерами под ручку могли прогуливаться в розарии. Тут дам с кавалерами не наблюдалось. Как и розария, впрочем. Зато имелась толпа мастеров и не меньше солдат. Надо ли упоминать, что все присутствующие со счастливыми физиономиями опять повалились на колени?
— Тебя проводят, — сообщил Тхия девушке, помогая ей слезть с лошади.
— Эй, а разговор? — возмутилась Арха. — А объяснения?
— Терпение есть великая добродетель, — сообщил студентке рыжий и тихонько щёлкнул её по носу.
Ведунья обиженно насупилась, но мина девушки ни на кого особого впечатления не произвела.
* * *Условия жизни в замке оказались суровыми. Вместо роскошной мраморной ванны с горячей водой как в особняке Харратов — медный таз и кувшин. Вместо застеклённых окон — узкие бойницы в стенах, да ещё и наглухо закрытые ставнями. Что, впрочем, от сквозняков не спасало. Плотный и тяжёлый полог на кровати служил не изящным элементом декора, а способом закрыться все от тех же сквозняков. И, как начала опасаться Арха, он предохранял ещё и постель от грязи и мусора, которые могли осыпаться со столетних балок.
Лекарка бы не удивилась, если тут и летучие мыши водились. Потому что в присутствии обыкновенных крыс, наглых и абсолютно её не боящихся, девушка могла убедиться самолично. Каменный пол был устлан соломой. Наверное, тоже для тепла. Поскольку камин, как показалось Архе, здесь сложили только для того чтобы дрова переводить. Другого толка от него было немного.
В общем, суров северный народ.
Когда служанка вежливо предложила переодеться девушке в платье, ведунья едва не завизжала от ужаса. Конечно, шерстяные штаны, такая же рубашка и меховая жилетка, отобранные, как Арха подозревала, у кого-то из детёнышей грахов, были не слишком изысканы, непривычны, да и натирали в особо интимных местах. Но, зато, в них было тепло.
Вместо чая, который ведунья попросила, ей в оловянном кубке горячее вино с какими-то специями принесли. Пришлось с вежливой улыбкой напиток отправить в камин. И терпеливо дожидаться, пока о лекарке соизволят вспомнить.
Ждать пришлось долго. Арха уже подумывала, не поколотить ли оловянным кубком о каминную решётку, привлекая к себе внимание. Но побоялась, потому что на зов вполне могло явиться и какое-нибудь не слишком дружелюбное приведение. Тем более что в вое ветра, который тут не затихал ни на минуту, поселившись и снаружи, за стенами, и в самих стенах, и в каминной трубе, ей слышался стон неупокоенных душ.
Ужин лекарке принесли в комнату. И хотя желудок непрозрачно намекал, что его требуется регулярно кормить, съесть ведунья смогла только хлеб. Сыр оказался козьим и таким солёным, что у неё язык перестал вообще что-либо чувствовать после первого же кусочка. А мясо было представлено в виде дичи, с которой Арха познакомилась ещё зимой. И знакомство возобновлять ей не хотелось.
Ведунья забралась на кровать, как и была, не снимая меховых сапожек. Обняла подушку, со всех сторон обсасывая мысль, что северная природа великолепна, а все остальное тут предназначено исключительно для мазохистов. И под эти неутешительные думы она почти задремала, когда в дверь комнаты коротко постучали.
— К тебе можно? — корректно поинтересовался Тхия.
— Зачем вы постоянно спрашиваете разрешения? Все равно, если вам нужно, то вломитесь. Не смотря на то, что я отвечу.
— Дань вежливости? — пожал плечами рыжий, устраиваясь в кресле, предусмотрительно пододвинутому к камину.
— Сомневаюсь, что в здешних краях вообще подозревают, что такое вежливость, — проворчала ведунья, подкладывая под спину подушку.
— Подозревают. Просто вежливость у каждого своя. Итак, с чего начнём?
— Давай пройдёмся по ключевым моментам, — деловито предложила Арха. — Что это за бред о том, что Дан тут появиться не может? И, пожалуйста, дай мне развёрнутый ответ.
— Арха, ты когда-нибудь слышала такое выражение: «Не заглядывай во Тьму, иначе она может заглянуть в тебя»?
— Очень умно, невероятно изящно и потрясающе по-лордски. Но вы не на лекции, мастер ректор. И что это фигня значит?
Ведунья начала злиться — его явное нежелание ничего объяснять откровенно бесило.
— Это значит, что не стоит задавать вопросы, ответы на которые ты не хочешь услышать, — глядя на лекарку глазами мудрого и любящего дедушки, пояснил Тхия.
«Задаёшь откровенные вопросы, но не хочешь слышать откровенных ответов» — вспомнилось лекарке не к месту.
«А, может, ну их всех на фиг, а? Меньше знаешь — крепче спишь?» — пискнул её здравый смысл. Девушка всесторонне изучила этот вопрос.
— Я могу узнать что-то неприятное конкретно про Дана?
— Не думаю, — покачал головой Тхия.
— Про кого-то из вас? Например, про тебя?
— Вероятно. Но про меня ты, скорее всего, и так узнаешь много неприятного. И это я изменить не могу. Разве что запереть тебя в этой комнате, — рыжий тяжело, с явным сожалением, вздохнул. — Что само по себе невозможно. Ты должна быть рядом со мной.
