Тереза Тур - Империя Тигвердов. Танго в пустоте
– Нет! Ника, теперь все будет по-другому! Любимая, теперь все будет хорошо. – Мужчина, которого я любила, улыбался светло, искренне, с надеждой и… любовью. Стало больно. Очень.
– Ричард… Послушай меня. Пожалуйста, выслушай. Услышь! И попытаться понять. – Я достала сигареты, закурила.
– Вероника, не делай… – Ричард хотел выхватить у меня сигарету… Зря.
– Я не твоя собственность, не твоя женщина, я буду делать то, что считаю нужным, – это первое. Ты простил меня только потому, что меня обнюхали твои ищейки, – это второе. Я люблю тебя, но я ненавижу себя за это – это третье.
– Ненавидишь за любовь ко мне? Ника… Ника, но почему?
– Ты верил и доверял только потому, что обладал способностью точно знать – где правда, а где ложь… Очень полезная магия… Но именно она отравила ваш мир – именно она разрушила наше счастье, Ричард. Любовь моего мира строится на том, что люди, не зная правду, верят и доверяют друг другу. Не проверяя, они верят в искренность, преданность. Конечно, мы тоже способны… почувствовать. Не так, наверное, сильно, как вы… Но у нас тоже такая способность есть. Вот только величайшая ценность этого мира – моего мира, Ричард, – это вера.
– Тогда почему до этого ты на все соглашалась? Ты же знала, что я маг и чувствую ложь? – Глаза мужчины сузились, слова выбрызгивались из него, будто змеиный яд…
Он посмотрел на меня и зло продолжил:
– Как ты назовешь ту величайшую ценность, ради которой ты согласилась стать моей экономкой? Как? Скажи мне, Вероника? Скажи, и я поверю в благородство, о котором ты говоришь!
– Скажу… Это же так просто, Ричард… Жизнь, здоровье и безопасность моих детей.
– Вероника, я не понимаю… Я дам тебе все!
– Ты не сможешь… Не сможешь дать мне то, что мне нужно! Мне не нужно, чтобы меня охраняли, мне нужно, чтобы обо мне заботились! Мне не нужно, чтобы меня обнюхивали, мне нужно, чтобы мне доверяли! Мне не нужна сила, мне нужна опора. Мне не нужно поместье, мне нужен дом. Дом, где живет любовь и счастливы мои дети. У меня трое детей, Ричард, трое! Мне не нужны наследники, слышишь, мне нужны дети! Мне нужна дочь! Убирайся! Убирайся, Ричард! Убирайся!
– Я никогда…
– Хватит. Уходи. И… не возвращайся больше. Никогда!
Глава 14
Со временем все улеглось и стало легче. Пашка учился в своей прежней школе, каждый день ходил на тренировки по фехтованию. Ворчал на меня. Хорошо, не каждый день.
Сына что-то тревожило… Я списывала это то на усталость и переживания по поводу предстоящих соревнований, то на переходный возраст… Надо будет выбраться куда-нибудь в центр в выходной. Сходить в кино, съесть какую-нибудь очень вредную, но очень вкусную еду и поговорить с сыном по душам.
Раньше мы с ним часто так делали. В доимперские времена. Я задумалась. А ведь правда, наша с сыном жизнь раскололась на «до» и «после». Мы изменились. И нам сегодняшним не хватает себя прежних…
Рэма я почти не видела. Он учился. Или – что более вероятно – переживал, что из-за него мы с Пашей попали в империю. И старался не показываться мне на глаза.
Феликс тоже был занят. И учебой, и лечением. Репетиторы были расписаны по часам, два раза в неделю он занимался с тренером по лечебной гимнастике. На страхи и сомнения у него просто не оставалось ни сил, ни времени. Потихоньку жизнь приходила в норму.
Мама попросила, чтобы я оставалась в городе. По ее мнению, мотаясь каждый вечер за город по пробкам и скользкой дороге, я слишком себя истязала. К тому же Пашке одному в городской квартире начинать жить определенно рано. Глупостей он, может, и не наделает, но до гастрита себя точно доведет. Даже если бы он владел заклинанием стазиса… Вот ведь… Опять! Да что ж такое-то! Научусь когда-нибудь не вспоминать?..
В этот понедельник я поехала в бассейн, как обычно – часов в восемь, проводив ученика. Все-таки нашла себе пять человек для вечерних развлечений. Или, точнее, это их родители меня нашли для подготовки их чад к экзаменам по истории.
Плавала я в том же комплексе, в котором Паша занимался фехтованием. Вошла, предъявила бейджик. В огромном холле сновало какое-то огромное количество детей, галдеж стоял страшный. Вдруг меня окликнули:
– Вероника Евгеньевна!
Я развернулась и поняла, что это Пашин тренер.
– Добрый вечер! – поприветствовал он. – Простите, почему Паша на тренировку не пришел? Все-таки на Европу его выставляем! Вы знаете, какой был отбор? Сколько кандидатов? Да, он, безусловно, лучший. Ваш сын, Вероника Евгеньевна, – наша гордость, опора и надежда. И претензий у меня к нему нет – парень работает с самоотдачей! Тем более странно – пропускать тренировку перед самыми соревнованиями. Я надеюсь, он здоров?
– Как не пришел? – рухнуло у меня сердце. – Он собрался к пяти. Как обычно. Я уже дома была…
Выхватила из сумки телефон, стала набирать сына.
– Я к охране, пусть камеры посмотрят, – сказал тренер.
Молчание в трубке. Вспомнила, что у них в холле вечно связь плохая. Выскочила на улицу. Длинные гудки – никто не брал трубку. Еще раз. И еще.
Особо не надеясь, позвонила Феликсу.
– Слушай, у вас там Паши нет?
– Нет. – Удивление в голосе сменилось беспокойством. – И не было.
– Родителям ничего не говори. Будут новости – сообщу.
Несколько глубоких вдохов, чтобы подавить приступ паники. Не время. Не сейчас. А пальцы уже набирают номер телефона Дениса.
– Буду через пятнадцать минут, – говорит он мне, выслушав.
Стою, тяжело дыша, отгоняя ужасы, которые подступают. Окружают. И захватывают в плен.
– Ника, – обеспокоенно окликнул меня… Ричард. – Что случилось?
– Паша пропал, – беспомощно выдохнула я.
– Ты позволишь тебе помочь?
Кивнула.
– Я вызову военных. Здесь все прочешут. Мы его найдем.
На крыльце около нас становится многолюдно. Но странно – марево телепортов люди словно и не замечают.
– Я отвел им глаза, – тихонько говорит Ричард, обращаясь ко мне. И потом уже другим тоном, обращаясь к прибывшим: – Господа, у меня пропал сын. Пауль Рэ. Найдите его.
– Слушаемся, командующий Тигверд. Разрешите выполнять! – раздается на имперском. И военные исчезают какими-то смазанными тенями.
– Я не знаю пока, куда он делся, – тихо сообщил Ричард. – Но я не чувствую ни его страха, ни ощущения чувства опасности. Скорее, легкое раздражение.
– Ты его чувствуешь? – поднимаю я на него глаза.
– Чуть глуше, чем тебя. Или, допустим, отца… Но его и Рэма я ощущаю вполне четко.
– А как ты здесь очутился? – И я понимаю, что он одет по-летнему – как там, в том лесу.
– Почувствовал, что тебе плохо. Что ты в панике.
– И ты пришел, – закрыла я глаза.
– Я не смог не прийти.
– Давай зайдем вовнутрь – ты замерзнешь.
– Ричард, Вероника, – раздался голос императора, – что у вас тут происходит?
– Фредерик, Паша пропал… На тренировке не появился, на звонки не отвечает…
– Я почувствовал, что вам плохо. Вероника, послать за Ирвином?
– Нет-нет, спасибо, все в порядке.
– Ричард? – спросил император, лишь слегка кивнув сыну. Я была очень благодарна его величеству за такую выдержку. Я понимала, что он сейчас чувствует.
– Разыскники прибыли. Полный десяток. Отряд силовиков в минутной готовности, – отчитался Ричард.
– Кто посмел?
– Не ясно. Но опасности для сына они, как и я, не чувствуют.
«УАЗ Патриот» влетел на стоянку возле школы олимпийского резерва. Как обычно, Денис бросил его посреди дороги, с полным безразличием к чувствам и удобствам других.
– Ника! – подбежал он ко мне. – Я ребят поднял. Сейчас будут.
– Можно давать отбой, – спокойно отозвался Ричард. – Мои люди справятся лучше. Они способны обнаружить заговорщика в тысячной толпе только по отголоскам эмоций.
Денис посмотрел на императора, словно ожидая приказа от него.
– Я думаю, что принц Тигверд прав, – кивнул император. – Его армейские нюхачи – лучшие в империи.
Против воли я скривилась, вспомнила, какой приказ отдал разыскникам Ричард – обнюхать меня и сказать, были ли у меня еще мужчины, кроме него.
Денис между тем кивнул, отошел и взялся за телефон.
– Извините меня, пожалуйста, но мне необходимо переговорить с Денисом Юрьевичем, рассказать подробности. – Я говорила, стараясь не показывать волнения.
Затем, обращаясь к обоим – сыну и отцу, посчитала нужным сказать совершенно искренне:
– Фредерик, Ричард… Я очень благодарна вам за то, что сразу пришли на помощь. У меня нет никого дороже детей. Спасибо вам… – И быстрым шагом направилась к Денису.
Он сразу все понял, усадил в машину с тонированными стеклами, предложил сигарету. Как все-таки хорошо, когда рядом те, кто тебя понимает…
А еще я искренне порадовалась за императора Тигверда. Да, все не просто… Но он только что воочию убедился, что его сын жив и здоров, а это огромное облегчение. Это счастье… Я машинально курила и не сразу поняла, что плачу. Я хочу видеть сына, хочу знать, что он жив и здоров. Пашка, Пашка – где же ты?
