Пиратский мир - Ричард Кот
– Конечно, – ответил я. – Но ответить ничего не мог.
– Во-от! Значит, у Тренера сейчас то же самое!
– А как он проходит миссию, если у него лапки?..
В конце концов, все угомонились и свыклись с мыслью, что Тренер – это Тёмный Тигр. Решили вернуться к водопаду, чтобы пообедать. Здравая мысль, мне бы не помешало заглянуть в загадочную шкатулку. А о Тренере больше думать не хотелось. Вот вернёмся в лагерь, тогда и обсудим.
Развели огонь возле водопада. Оратор мастерски использовал огниво, и куча сухих веток разгорелась на славу. Сварили кашу в небольшом котелке, и я поделился по секрету, что неподалёку от лагеря есть потерпевший крушение корабль. На нём можно найти ещё сколько-то припасов, потому что корабль затонул недавно.
– Пиратский? – спросил Оратор.
Я пожал плечами. Не хотелось сознаваться.
– Это отличная новость, Крыс! Значит, вы с Валькирией там нашли столько припасов?
– Да.
– Значит, нужно отправить туда людей.
– Только аккуратно. По дороге могут попасться гухо.
Каждый из нас помылся под струями водопада – прямо так, в одежде. И все деликатно отвернулись, когда пошла мыться Валькирия.
– Она хоть и делает вид, что парень, всё равно видно, что это девчонка, – заметил Оратор, отхлёбывая из кружки.
– Лишь бы твои бойцы этого не заметили, – сказал я. – Мало ли, как они сейчас на женщину отреагируют…
– Не беспокойся, Валькирия сумеет за себя постоять. А если нет, я вмешаюсь.
Я всё ждал подходящего момента, чтобы все занялись своими делами, а я бы в это время осмотрел шкатулку. Момент не наступал. Под водопадом я не осмелился её открывать, боясь, что бумаги намокнут и я вообще ничего не прочитаю.
Вдруг Валькирия закричала. Мы все дружно обернулись и ахнули: её, вымокшую, полуголую, схватил за руку человек-великан в набедренной повязке. Мы повскакивали со своих мест, Оратор тут же выхватил своё ружьё, а великан схватил Валькирию в охапку, словно котёнка, и проревел.
– Эй, отпусти её! – крикнул я, тоже хватая ружьё – то, которое выдали Валькирии.
Плут не соврал: великан был огромен, а в нём было где-то метра три роста, а в ширину – полтора. На поясе – набедренная повязка, а голова какая-то несуразная, непропорциональная, хотя и вполне человеческая. Только черты лица очень-очень грубые, как у статуи скульптора, который видел человека только на картинках.
Великан не собирался отпускать Валькирию, он держал её перед собой, и ревел на нас совсем не по-человечьи.
– Отпусти меня! – визжала Валькирия, извиваясь всем телом и тарабаня великана в волосатую грудь.
– Выстрелим, всё равно мы ей никак не навредим! – крикнул Оратор, и мы выстрелили. Оратор попал великану в плечо, я – в ногу.
Великан взревел, но Валькирию не отпустил. Наоборот, он перехватил её покрепче и, пока мы перезаряжались, помчался прочь. Валькирия визжала, а он полубегом-полупрыжками протаранил деревья и исчез в джунглях. Мы побежали за ним: найти след великана было просто, потому что он ломал всё на своём пути. Но он был таким быстрым…
– Уф! – я ухватился за дерево, чтобы не слететь вниз и не переломать себе кости. Я так увлёкся погоней, что совсем перестал смотреть вперёд, а впереди был отвесный обрыв. Тут же след великана обрывался.
– Неужели он спрыгнул? – удивился Оратор, прикинув расстояние до низа. Вид отсюда был, как с девятого этажа: так же высоко.
Я посмотрел, где можно было бы спуститься, но не увидел вариантов. Обрыв был скользким, каменным и почти вертикальным – по такому только с альпинистским снаряжением можно спуститься. И то, если умеешь.
Ни рёва великана, ни криков Валькирии мы больше не слышали.
– Вот чёрт, – в сердцах сказал Оратор, и я молчаливо с ним согласился.
Чуть погодя, нас догнали Плут и Ловелас. Они несли наши рюкзаки и пыхтели. Увидев обрыв, Плут присвистнул:
– Улетела наша птичка.
– Не смешно, Плут, – отрезал я, переживая за Валькирию. Ведь она могла травмироваться после такого падения, а ещё – быть съеденной великаном. Не самый вдохновляющий опыт.
– А я и не шучу, я просто констатирую факт.
Ловелас поочерёдно посмотрел сначала на Оратора, потом – на меня и заявил:
– Мы должны её спасти!
– Мы как раз думаем, как это сделать, – раздражённо отозвался я. Критикуешь, предлагай, блин!
– Я хочу помочь Валькирии, – сказал Оратор. – Но мы ничего уже не сможем поделать. Пока найдём, как спуститься, пока нападём на след… боюсь, Валькирия уже мертва.
– Мы бы увидели сообщение, – возразил я. – Она не мертва. Пока что. Имеет смысл её искать, пока не получим сообщение о её уничтожении.
Оратор указал на солнце. Оно начинало опускаться к горизонту.
– Скоро закат, а в темноте в джунглях опасно. Нам лучше вернуться в лагерь.
Я поколебался, а потом вспомнил слова Валькирии: «Жизнь драгоценна, нельзя отнимать её без крайней необходимости, а если можешь помочь кого-то спасти – то почему бы нет?» Она сказала мне это, когда я спросил, почему она меня спасла – ещё тогда, в третьем мире.
– Я пойду за ней, – твёрдо отозвался я. Ещё я подумал про шкатулку: будет, наконец, возможность её открыть, не боясь внимания остальных.
– Я с тобой! – заявил вдруг Ловелас, и я удивлённо на него посмотрел. Не ожидал. Затем протянул ему ладонь и с уважением пожал.
Оратор смешался: по его напряжённому лицу было видно, что он не знает, как поступить. Затем он качнул головой и сказал:
– Ладно. Одно ружьё можете взять. Вот патроны.
Мы с Ловеласом посмотрели на Плута. Тот поднял руки и заявил:
– Я пас!
– Но она была твоей женой в прошлом мире! – возмутился Ловелас.
– Она была фиктивной женой. И она меня обманула, забрав себе победу.
Больше его никто не уговаривал: Плут на то и Плут, что думает только о себе и своём благополучии, не заботясь об общественном мнении.
– Удачи, – пожелал напоследок Оратор. – И если у вас всё получится, возвращайтесь в лагерь, ладно?
Я кивнул, и мы с Ловеласом пошли вдоль обрыва, ища, где бы спуститься. Оратор и Плут развернулись и исчезли в джунглях.
Валькирия
Она очнулась ночью. Левая рука болела, нога – тоже.
Память вернулась мгновенно, и Валькирия в ужасе
