Восходитель. Том 1 и 2 - Марат Жанпейсов
Что же, я понимаю, почему Ричард взял Бернарда на позицию советника и переговорщика с другими игроками. Наверняка он немало людей склонил на сторону крестоносцев, вот только после «Кладбища бессильных» у меня нет никаких иллюзий по поводу Башни Испытаний. Но одновременно это не значит, что я хочу стать заложником выбранного кем-то другим пути. Я хочу свободу, как и силу, но хочу идти своими дорогами. И пока что дорога ведет в Фар-Дарлук. Только потом я смогу принять какое-то решение.
— Я поговорю с Саладином. Если все же захочу присоединиться к вам, то вернусь.
— Как скажешь, но ты просто потеряешь время. Плод близок к созреванию, и скоро будет новый штурм. И на этот раз у нас грандиозные и неожиданные планы, а также к Ричарду приплыло огромное подкрепление из разных орденов. Я уверен, что в этот раз Фар-Дарлук падет невероятно быстро. Если решишь присоединиться к Саладину, то мы станем врагами и будем стремиться друг друга убить. Я не шучу.
Бернард встает, и на лице его мрачная решимость. А мне остается молча кивнуть и остаться наедине с непростым выбором.
Но долго сидеть на месте я не стал, раз уж скоро новый штурм крепости. Теперь направляюсь прочь из Критского лагеря по направлению к крепости Фар-Дарлук. Забыл спросить у Бернарда, откуда Ричард Львиное Сердце получает подкрепления, ведь мы находимся на этаже Башни Испытаний. Воины лагеря выглядят полностью живыми, они разговаривают, работают, смеются и ругаются, а также их тела излучают тепло и аркану. Но не похоже, что это люди из моего времени.
На меня обращают внимание, так как одет я совсем по-другому, но никто не мешает выйти из лагеря. Я опять возвращаюсь на морское побережье, на которое накатывают волны на песок. Идти очень приятно, я забыл, каково это, наслаждаться дикой природой. Над водой летают чайки, охотясь на рыб, а по пляжу ползают ракообразные. Даже захотелось поесть, но тратить время не буду, поэтому чувство голода тут же отступило. Хорошо, что моя стойкость может позволить жить без пищи долгое время.
Путь в десять миль не занял много времени, но при этом быстрым это приключение тоже не стало. Прямо сейчас между противоборствующими сторонами нет сражений, только патрули объезжают территорию, причем, одна сторона использует лошадей в качестве транспорта, а другая — верблюдов.
Перехожу на быстрый шаг и уже после полудня оказываюсь в центральном месте этажа, который скорее всего на большую часть покрыт морем. Но не крепость показалась первой, а следы многочисленных сражений. Здесь остались насыпи и рвы, которые использовали обе стороны, то и дело видно брошенное оружие, следы крови и натоптанная сотнями людей и копыт трава. Но нет трупов или хотя бы костей, и я знаю, почему. Все останки через какое-то время телепортируются на минус первый этаж, поэтому ничего удивительного.
Скоро я встречаюсь с патрулем Фар-Дарлука, который тоже относится ко мне очень спокойно и доброжелательно, словно могут со стопроцентной уверенностью сказать, к какому лагерю я принадлежу. Возможно, на мне появится какая-то особая метка, стоит только определиться со стороной конфликта.
Один из всадников на верблюдах провожает меня по тропе через прибрежные скалы, а потом мы оказываемся на пляже, откуда открывается вид на часть Фар-Дарлука, и вид захватывающий. Высокие каменные стены поднимаются в голубое небо метров на десять или даже пятнадцать, а за ними видны внутренние бастионы. Могу прикинуть, что по размерам крепость может вмещать в себя десятки тысяч людей.
Полюбовавшись видом, я направляюсь к одним из главных ворот, через которые нужно проехать по подсказке патрульного. Удивительно, но внутри крепости есть не только военные люди, но и условные «гражданские». Смуглые мужчины, женщины и дети занимаются изготовлением стрел, готовкой еды или латанием дыр в оборонительных сооружениях. В Критском лагере я не видел так называемых некомбатантов, хотя наверняка у настоящих рыцарей были слуги, а в лагере священники и медики.
Несмотря на внушающие уважение черно-золотые стяги, я не вижу в Фар-Дарлуке центр Сил Зла и Тьмы. Обычные люди, обычные воины и никаких тебе драконов, хотя что-то необычное может присутствовать, конечно. Спрашивая дорогу, я прихожу к воротам внутренней крепости, куда меня пропускают без каких-либо проверок. Кажется, тут все привычны к тому, что в крепость приходят странные незнакомцы.
Правда, Саладин не сразу меня принял, пришлось ждать вечера, но зато я потратил время на разговоры со служивыми внутри укрепленного дворца. Очевидно, что все разговоры сегодня сводятся к ночному сражению, где дракон крестоносцев пожег очень многих, но страха никто не показывает. Если в Критском лагере воины были похожи на приплывших из-за моря европейцев, то здешние люди больше напоминают представителей арабских национальностей. Наверное, так и должно быть, но я так и не смог понять, насколько это настоящие люди, а когда спросил, то мне каждый смог поведать свою историю, будто человек не обращает внимание, что находится внутри Башни Испытаний.
Наконец, меня пригласили в покои человека, которого называют султаном, и вот этот человек далеко не такой улыбчивый, как Ричард Львиное Сердце. Строгий смуглый человек с черной бородой и зрачками сидит в кресле и слишком пристально смотрит на меня. Он одет в свободную накидку, под которой угадывается доспех, а на голове нечто вроде золотой короны. Благородный Воитель Востока предпочитает золотой и черный цвет, как и на стягах Фар-Дарлука.
— Приветствую тебя, Благородный Воитель Востока, Салах ад-Дин, — похоже, атмосфера в крепости подействовала на меня, или великая душа выглядит слишком царственно на моем фоне. — Меня зовут Север.
— И я тебя приветствую, чужеземец. Гости редко к нам заходят. И прости, что не смог принять раньше, государственные дела требуют моего внимания, — несмотря на грозный вид, Саладин очень вежлив. — С какой целью ты посетил нас?
— Мне нужно выбрать сторону конфликта, поэтому я решил познакомиться перед принятием решения.
— Мудрое решение, — кивает Саладин. — Обычно приключенцы оказываются ближе к Критскому лагерю, где и оседают, решив избавить себя от мук выбора. Немногие решают прийти сюда. Если у тебя есть вопросы, я готов на них ответить.
«Думаю, Саладин тоже заинтересован в том, чтобы восходящие на Башню вставали на его сторону», — пытаюсь прикинуть мотивы собеседника.
— Что же, вопросы действительно есть. Самый главный из них:
