Демиург. Том 5 - Артем Белов
В голосе бывшего демиурга, несмотря на странное звучание, слышались нотки грусти.
— Однако свой мир я воскрешать не стал, приняв решение, что должен остаться в Системе и помогать следующим претендентам своей расы следовать заветам предков.
— То есть ты такой же, как Ордан, Уфир и Нирри? — перечислил я все мутные личности, о которых слышал за последнее время.
— Да. Мы все сделали один и тот же выбор, правда, придя к нему разными путями и с разными целями, — кивнул Эльфрик. — Ордан не любил свой мир, который всегда казался ему скучным и пресным. Уфиру хотелось сражений и славы, а Нирри… представители её расы «запрограммированы» на расширение своего ареала обитания, и Система для них ничем не отличается от обычного мира.
— Ну а ты? — поинтересовался я.
Мне действительно было интересно узнать, что же такое могло толкнуть представителя расы на то, чтобы обречь своих сородичей на вечное пребывание в Системе. И пока что ничего из приведённых примеров других оставшихся меня не убедило.
— Принимая это решение, я думал, что совершаю благо. Я был первым из всех миров эльфов, кто смог выполнить требуемые Системой условия для спасения собственного мира. Однако тогда, стоя у Древа, я размышлял, о том, что мне пришлось пережить ради того, чтобы добраться до него. Мы, эльфы, в любой из реальностей раса мирных существ…
— Ага, видел я некоторых из вас, мирных… — хмыкнул я. — Те ещё самолюбивые, чванливые, высокомерные засранцы.
— В этом-то и суть, демиург, — дракон совершенно не обиделся на услышанное. — В своих мирах мы живём, никому не мешая, ибо мешать некому. Однако здесь, в Системе, мы вынуждены сталкиваться с теми, кому чужд наш образ жизни. И, естественно, подобные встречи меняют представителей нашего вида. Причём далеко не в самую лучшую сторону…
— Дай догадаюсь. Ты был одним из этих представителей? Поглядел на то, что творится в Системе и, наплевав на заветы, типа «подставь одну щёку, потом вторую, а после прими коленно-локтевую позицию для большего удобства», прошёлся по своему сектору огнём и мечом? — рассмеялся я.
— Да! И я тысячи раз пожалел об этом! Ради победы я предал не только свои идеалы, но и самого себя! Я изменился, стал тем, кого мой народ презирает и боится! — вспылили дракон, захлопав крыльями. — Как думаешь, какой мир я создал бы своим отравленным убийствами разумом? А он непременно бы нёс на себе отпечаток сознания своего создателя. Система не говорит об этом прямо, но это и так очевидно.
— И поэтому ты решил остаться… А как те, кто шёл за тобой, отнеслись к твоему выбору? Наверняка же они не этого ожидали.
— О, они были в ярости. И светлая Норель, и верный Дроэль, и многие другие, кто проделал этот длинный путь. Однако я не мог допустить, чтобы такие отступники, как они, оставались на свободе. Но и убивать их я не хотел, так что поместил их разумы в этот город, заставив следить за ним и тем самым искупать совершенные прегрешения, — Эльфрик обвёл крылом идеально ухоженные дома и улочки мёртвого города. — Правда, за долгие века они все утратили личности, превратившись в живые механизмы.
— Да уж, я ещё думал, что у меня на прошлой работе начальник-сумасброд был… — покачал я головой. — Ладно, мир ты решил не восстанавливать. Со скрипом, но этот поступок я ещё могу в голове уложить. Но на кой-тебе тогда было создавать этот хаб с городом да ещё засовывать в него бывших друзей?
— Это последнее пристанище для представителей моей расы, которые идут по пути предков, то есть отвергают насилие. Пусть им не победить, но благодаря этому хабу и мне они имеют возможность прожить полноценную жизнь, — произнёс дракон. — Находясь здесь, они будут в безопасности, пока не умрут. И так виток за витком…
— И, судя по тому, что город пуст, но при этом чист и светел, ты ожидаешь скорого прибытия гостей? — предположил я.
— Ожидал, — дёрнул крылом Эльфрик. — Однако несколько недель назад Аллод демиурга, откликнувшегося на мой зов и чтящего заветы предков, исчез. А других подходящих кандидатов уже не осталось. Так что и в этот раз город останется пустым.
— Значит, такой происходит не впервые? — уцепился я за сказанное.
— Да. И с каждым разом всё чаще. Новые эльфы приходят, и я всё реже встречаю среди них тех, кто походил бы на настоящих сородичей. Больше агрессии, больше ненависти, больше злости на своих же и неприятие старых порядков, — кивнул дракон. — Как думаешь, почему, несмотря на то, что есть этот город, способный обеспечить всем необходимым, его окружают бесчисленные руины?
— Наверное, потому что никто не хочет плясать под дудку спятившего старпёра, отказавшегося спасать собственный мир и добровольно заточившего себя и следовавших за ним спутников, поэтому и валят из города, узнав твою грустную историю. Которую ты, без сомнения, спешишь рассказать каждому, — без капли жалости произнёс я. — Забавно, ты похерил возможность возродить свой мир и вдобавок к этому, наверняка, ещё нашёптывал эльфийским демиургам, что они должны покорно принимать удары судьбы, какими бы они ни были. Я-то удивлялся, почему как ни эльф, так непременно какое-то беззубое создание…
— Ты не боишься такое говорить мне, хозяину этого хаба, человек⁈ — взревел дракон, становясь на задние лапы по весь рост.
Меня едва не сдуло порывом воздуха, созданного раскрывшимся крыльями, а из улочек стали стремительно выползать толстые лианы, усеянные острыми шипами.
— А как же разговоры о миролюбии, смирении и прочей хрени, ради которой ты отказался от собственного мира, чешуйчатый? — подняв руку, я притормозил своих бойцов, вновь схватившихся за оружие.
— Ты не эльф! Ты — человек, низшее создание, — голос вновь стал идти со всех сторон, а дракон, с грохотом опустившийся на передние лапы, оборвал одну из лиан, растущих у него на спине.
— Блин, точно пацифисты-расисты же. И как я мог про это забыть… — покачал я головой. — Слушай, ящерка, сбавь басы. И тогда я расскажу, в чём была твоя ошибка…
— Ты, новорождённый, собираешься учить меня, прожившего не одну сотню лет…
— Угу. Прям в точку. Просто знаешь, не всегда мудрость приходит с годами. Зачастую годы приходят одни. Особенно это заметно на
