Аль! Пу-пух… - Руслан Алексеевич Михайлов
— Сюда, — коротко произнес конвоир, кивая на обычную деревянную дверь с медной ручкой в форме головы снежного барса с разинутой пастью.
— Ясно, — ответил человек, берясь за ручку и мягко отворяя даже не скрипнувшую дверь.
Из-за большого письменного стола ему навстречу поднялся полуорк с прической в виде высокого седого ирокеза. Поверх кольчуги с серебряно-золотым плетением наброшен багровый плащ с золотыми узорами, на груди две сдвоенные золотые кисти, на предплечье левой руки защелкнут массивный браслет из странного металла с розоватым отблеском, украшенный пятью разноцветными драгоценными камнями. Камни едва заметно светятся изнутри, а сам браслет поражает своей некоторой нелепостью — для украшения слишком уродлив, для боевого наруча слишком помпезен.
— Я приветствую тебя, друг.
— Я приветствую тебя, друг, — произнес в ответ человек, неспешно отводя взгляд от браслета.
— Принес ли ты?
Да уж… полуорки всегда отличались прямолинейностью и нетерпением, будучи в этом сродни гномам.
— Да, — не стал томить гость хозяина острова — самого начальника тюрьмы, занимающего свой пост вот уже семнадцать лет, если верить архивным записям города.
Полуорк с весьма занимательнейшей биографией, могущей легко лечь в основу приключенческого романа со страницами, обильно залитыми кровью. Берлор Поджигатель.
— Прошу, — гость аккуратно достал из поясной сумки небольшой пенал, выточенный из пожелтевшей кости, и опустив его на стол.
Осторожно подхватив массивной лапищей хрупкий предмет, Берлор открыл крышку и с глубоким вздохом уставился на содержимое пенала.
— Осколок боевой секиры из лунной стали, что столетия назад была выкована для вашего достопочтимого предка Урлора Красного. Секиры, что разлетелась на осколки, не выдержав силы удара Урлора, поразившего в шею черного великана Аусса Пещерного. Мы знаем о доблести великого Урлора Красного и чтим его память, — на миг гость склонил светловолосую голову. — Перед поездкой сюда я навестил вашу семейную гробницу и дал пощечину статуе Урлора. Пусть свирепость и злоба не оставят его в загробном мире.
— Я благодарю тебя за осколок секиры и за те почести, что ты оказался моему предку, — ответствовал Берлор Поджигатель, доставая из пенала кусочек светлого металла с легким желтоватым отблеском. — Придет время, и я восстановлю секиру Урлора! Осталось уже немного… — громадный полуорк шагнул к стене и дернул за толстую веревку, свисающую с потолка.
Закрывающий все боковую стену обширного кабинета гобелен разом свернулся, открыв неглубокую стенную нишу длиной не менее пяти метров. Все пространство ниши окутывал едва заметный зеленый туман — магический призрачный сторож, скрывающий истинные имена и образы вещей и мгновенно дающий владельцу знать, если кто-то осмелится посягнуть на чужое. Внутри тумана мелькали частые золотые искорки, указывая на весьма и весьма высокий ранг магического сторожа. Такого просто так не обмануть и не развеять.
Ниша не пустовала — на специальных подставках внутри покоилось достаточно много самых разнообразных предметов, так или иначе связанных с доспехами или оружием. А в центре находилась большая доска, удерживающая на себе угрожающего вида двуручную секиру. Толстая металлическая рукоять, двойное выщербленное лезвие, размеры таковы, что поднять ее сможет далеко не каждый воин, а сражаться ею так и подавно дано единицам. Но стоило присмотреться попристальней, как сразу становилось заметно, что секира представляет собой сотню обломков, тщательно сложенных вместе. И многих кусочков все еще не хватает. Это уже не оружие — это лишь его силуэт. Картина, сложенная из осколков.
— Проклятые великаны растащили секиру по кусочку, — проревел басовито Берлор. — Мой предок еще не испустил последний вдох, лежа рядом с поверженным Ауссом Пещерным, а проклятые великаны уже растаскивали осколки… в свое время я обрушил свою родовую ярость на их головы! Я убил не меньше сотни великанов. Но собрать все кусочки до единого мне не удалось… Великаний Хребет слишком огромен, сплошь изрыт ходами, а горные великаны, тролли и орки сопротивляются до последнего! Побывал я и в угрюмой чащобе, населенной племенами лесных великанов, чьи предки в свое время осмелились примкнуть к начавшим боевой поход оркам и горными великанам, ведомым Ауссом Пещерным. Лесные великаны сполна ответили предо мной за ошибку, допущенную их тупоумными предками! Я разорил множество их поселений! Но и там удача улыбалась мне нечасто. И собрать удалось лишь несколько драгоценных осколков… Но придет время — и я соберу секиру полностью! И вложу ее перекованную рукоять в руку изваяния Урлора Красного, единственного из моих предков, чья статуя вот уже столетие стоит безоружной в нашей семейной гробнице… Что ж! Моя благодарность глубока, гость, решивший остаться безымянным. Не мне судить… но, не говоря никому своего имени, ты рискуешь остаться не запомненным и лишенным почестей — как прижизненных, так и посмертных. А для воина нет ничего хуже, чем не оставить о себе славной памяти! Но это твое дело, беловолосый гость со шрамом. А для меня важен лишь обет, данный пред статуей Урлора Красного… и благодаря тебе я только что сделал еще один шаг к его выполнению.
Пока безбоязненно стоявший спиной к гостю начальник тюрьмы веско проговаривал слова, его взгляд быстро нашел нужный промежуток, и с легким звоном небольшой осколок занял свое место на доске.
— Моя душа свирепо радуется вместе с тобой, Берлор Поджигатель, — с каменным выражением лица произнес воин.
— В благодарность просьба твоя будет исполнена, гость. Ты можешь нанести визит. И можешь передать ему подарок. Любой. Ведь он не узник, он гость. И здешние стены не останавливают его побег, а лишь защищают его добровольное уединение. Но я лишь открою пред тобой двери, ведущие к нему, но не смогу наполнить его сердце радостью от твоего визита, гость. Помни это.
— Я буду.
— Хорошо. А теперь ступай, — не оборачиваясь, кивнул Берлор, одна из его широченных ладоней тяжело опустилась на рукоять лежащего в нише и полуприкрытого куском черного шелка двуручного серебряного молота. — Ступай. Тебе покажут дорогу.
Горячо…
Душно…
Повсюду стелется густой пар вперемешку с едким вонючим дымом, по каменному полу стекает горячая парящая вода. Здесь много коридоров, как широких, так и узких, здесь много надежно запертых дверей,
