Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 5 - Сергей Алексеевич Евтушенко
— Три.
Молчание затянулось, и я позволил себе короткий вздох. Хоть раз в моей жизни может что-то пойти по плану?
— Так не может продолжаться, — раздался спереди едва различимый шёпот.
— А? — от неожиданности переспросил я, слегка растеряв атмосферу угрозы.
— Так не может продолжаться, — повторила Ярни, и я вспомнил, что она говорила то же самое ранее, в казармах. — Владыка ночи никогда не был милостив к Ноарталю, но то, что происходит сейчас — это хуже, чем кощунство. Это… это предательство! Предательство империи, предательство всего народа!
Девушка поднялась с колен на заметно трясущиеся ноги. Только сейчас стало понятно, насколько ей было страшно.
— Дай угадаю, — проворчал я. — О смерти императора не знает никто, кроме узкого круга?
Тех, кто охраняет пустующий склеп, когда-то бывший дворцом, и тех, кто правит на самом деле.
— Из стражи посвящены лишь избранные… остальным попросту запрещено подниматься на верхние этажи под страхом смерти.
По всей видимости, Ярни и другим посвящённым тоже угрожали смертью. А то и чем похуже — не зря же она упомянула семьи товарищей, когда брала с меня слово.
— Кто правит? — коротко спросил я.
— Первый министр в союзе с советом лордов.
— Давно?
— Я храню тайну о немыслимом святотатстве последние два года, как её хранили до меня.
Два года, и ещё минимум столько же до этого? Да уж, альвы в самом деле никуда не торопились.
— И за эти годы никто ничего не заподозрил?
— Ходили слухи, но мало кто может поверить в подобное безумие. Официально государь солнца и звёзд борется с тяжёлым недугом, не в силах покинуть своего великого дворца. И недуг этот столь суров, что даже наследник престола лишён права проведать своего отца…
Я уставился на Ярни так, словно впервые её увидел.
— У Кайдроса остался сын?
— Сын и дочь.
Я издал ещё один вздох — на этот раз более глубокий и недовольный. Покои императора лишились двух роскошных кресел — ему уже без надобности, а стоять ближайшие полчаса на ногах не хотелось. В одно я уселся сам, другое предложил оторопевшей Ярни.
— Садись, садись, в ногах правды нет. И выкладывай всё по порядку.
Никто толком не знал, от чего скончался император Кайдрос. Было бы логично предположить, что его отравил первый министр, либо кто-то из причастной аристократии, но с тем же успехом он в самом деле мог проиграть бой опасной болезни. По древним традициям львиной империи тело государя мог предать земле лишь его преемник, и почему-то именно этот обычай решили не нарушать.
Причина смерти Кайдроса осталась загадкой, зато было ясно кое-что другое. Обманщики, правящие от лица мумифицированного императора, делали это, мягко говоря, скверно. Взаимная ненависть, тотальная коррупция, любовь к интригам и презрение к собственному народу привело к тому, что дышащая на ладан страна начала разваливаться на части. Восстания жестоко подавлялись, но тут же вспыхивали новые, а казна стремительно пустела, несмотря на зверские налоги. В попытках вернуть империи былое величие совет срочно организовал несколько небольших победоносных войн, большая часть из которых на деле оказались совсем не победоносными.
Всё это время в отдалённой резиденции подрастали Энвин и Эйвин — близнецы, только в этом году достигшие совершеннолетия. Принц Энвин был законным наследником престола, но при «живом» отце не имел права высказывать претензий. Все знали, что у императора Кайдроса сложились сложные отношения со своими детьми даже до болезни, так что никто не удивлялся подобной опале.
Главной проблемой запутанной политики Империи Шести Львов было то, что каждый тянул одеяло в свою сторону. Первый министр пытался захапать всю власть в свои руки, лорды то объединялись против него, то грызлись между собой с переменным успехом. Вычислить в подобном бардаке, кто организовал атаку на Полночь было примерно так же легко, как добиться от Кас тёплой улыбки. А учитывая то, что на всё про всё у меня оставалось лишь несколько часов…
Попытка — не пытка.
— Один из виконтов пропал пару месяцев назад, — сказала Ярни, когда мы вновь вернулись к теме делегации львиной империи. — Его недолюбливали, так что при дворе это вызвало лишь смешки, либо молчаливое одобрение.
— Думаешь, он и был послом?
— Не могу утверждать наверняка.
— Что насчёт убийц? Наёмников?
— Это распространённые методы среди лордов. Их мог послать кто угодно, но…
— Но?
— Не в качестве мести за виконта. Не для того, чтобы вернуть беглого преступника. Мало кто помнит о старых временах и чёрном замке, тень которого даровала великие блага и страшные беды.
— Тогда кто отправил ко мне этого недоумка?
— Он мог проявить инициативу сам. Попытаться заработать репутацию.
Назад, на первую клетку. Но что-то в рассказе Ярни заставило меня насторожиться, зацепиться за слова. Как там было? О «старых временах» и роли Полуночи мало кто помнил, разве что старики и те, кто слушал стариков. Я бы добавил сюда ещё и учёных, вроде Инзора, но те стояли особняком. Сама стражница относилась ко второй категории, «слушающих», а вот сидящий в темнице Полуночи посол в неё не попадал. Он нашёл способ пролезть на аудиенцию, но вёл себя так, словно пришёл в замок захудалого барона из своего мира. Любой из прежних хозяев даже не стал бы возиться с темницей, а просто расстрелял бы наглеца на месте.
Господин посол просчитался, и его подход, похоже, превалировал среди знати Каэллума. Иначе кто-нибудь непременно бы наведался с куда более вежливым визитом, умоляя о союзе или оружии, чтобы расправиться с соперниками. Нет, они были слишком увлечены своей кощунственной тайной и закулисной борьбой, чтобы слушать старые сказки. А вот у кого на это было более чем достаточно времени…
Далеко не безупречная логическая цепочка. Во многом основанная на интуиции, а не объективной информации. Но я давно успел убедиться, что на просторах великой паутины интуиция играла отнюдь не последнюю роль, зачастую выигрывая у холодного разума.
— Где мне найти принца Энвина?
Спустя час я карабкался по стене старой башни, центрального строения в группе других, не менее старых альвийских зданий. Весь этот архитектурный ансамбль располагался к югу от Каэллума — достаточно близко, чтобы его можно было разглядеть с городской стены и достаточно далеко, чтобы я успел
