Во власти иллюзии 3 - Лев Жуковский
— По вашему приказу, господин Овцев, я более подробно расспросил соглядатая о рыцаре Ирчине. Но он по-прежнему уверяет, что старик стреляет из лука за пределами возможностей человека вообще. И по его мнению, либо его умение владения луком уже достиг уровня мастера пятой ступени, либо техномагический доспех работоспособен и способствует корректировке стрельбы, — неуверенно произнёс лейтенант Малихов.
— Жалкие ничтожества! Почему же вам так не даёт покоя этот доспех? Насколько алчны ваши глаза, настолько же глупы и ваши головы. Сколько раз я должен повторять, что эта рухлядь полностью выведена из строя. И никак не может выполнять корректировку стрельбы. Это возможно только при полной работоспособности активной брони. Неужели ты не научился отличать правду ото лжи? Ответь мне, Жерар⁈ — спросил я гневно.
— Простите, господин, что разгневал вас! Но соглядатай приводит довольно точные и внушающие опасения характеристики выстрелов. Скорость, дальность, а главное, точность выходят далеко за пределы первых и даже вторых уровней умения владения дальнобойным оружием. И правдоподобного объяснения этому нет, — пролепетал лейтенант Малихов.
— Да почему вы такие безмозглые? Когда вступил в должность, ты поинтересовался послужным списком своих подчинённых или удовлетворился краткой справкой о них? Не отвечай, ничтожество, я и так знаю ответ. Ты когда-нибудь слышал о таланте? Вижу, что нет! — я начал раздражаться, даже глаз от гнева задёргался от этой умопомрачительной некомпетентности. — Так, всё, закончим на этом, пошёл прочь отсюда. Из вас разведчики, как из коров благородные девицы!
Жерар с позывным Скользкий исчез из шатра не хуже заправского фокусника, не дожидаясь летящей вдогонку бутыли из-под вина. Оставив меня одного полыхать от ярости, всё же поселив небольшое зерно сомнения в мою голову.
До цели же моего задания оставалось всего несколько дней пути. И город Халот Джерэм раскроет свои радушные мёртвые руки и поделится с нами истинным гостеприимством нежити в полной мере. А пока этого не произошло, мне приходится внимательно следить за остатками этих никчёмных солдат. Благо мы наконец вступили на земли легионов. И эти мерзкие, трусливые химеры теперь не потревожат мой покой. И на первой же попавшейся группе местной нежити во время марша я решил успокоить свои порядком уже расшатанные нервы.
— Рыцарь Ирчин, ко мне! — скомандовал я.
И пяти секунд не прошло, как старик, хромая, предстал пред мои очи.
— Полковник Овцев! — поприветствовал он и склонился в лёгком поклоне.
Но не было уважения в его словах, которые он шипел, словно мерзкий паук, да и поклон был больше похож на издёвку. И делал он это настолько искусно, что видна пренебрежительность его действий была, возможно, только мне одному.
— Впереди группа скелетов, порадуй своего командира и покажи молодым, как сражаются настоящие ветераны армии нашего Герцога. — спокойно и велеречиво проговорил я.
— Простите, полковник Овцев, но там не меньше полусотни немёртвых… — начал было он.
— Ты что, решил ослушаться прямого приказа своего командира⁈ — звенящим от ярости голосом сказал я.
Старик вообще никак не отреагировал на мой изменившийся тон и яростный звон металла в нём. Он не боялся меня. Меня, самого сильного и опытного офицера в дивизии Тараса Кровавого. Взгляд равнодушных, блёклых глаз старого рыцаря заставлял сердце буквально полыхать от чудом сдерживаемого гнева. Не стоило ему поднимать забрало своего шлема, потому что выражением своего лица он выказывал ещё большее неуважение ко мне. И действительно, чего ему бояться, потерять пару лет оставшейся жизни? Тогда почему он отказывается, неужели в его душе ещё осталось место страху? Поглощённый на мгновение яростью, я не заметил, как все внимательно следят за нашим разговором. Все с какой-то потаённой надеждой и нетерпением ожидали, чем разрешится эта неожиданная вспышка ярости их командира. Настолько мерзких лиц, жаждущих крови, да и просто бессмысленной расправы им на потеху, не встретишь, наверное, даже в домах аристократов.
— Простите, полковник Овцев, — он снова был бесстрастен и невозмутим, как и его поклон, который по-прежнему был полон издёвки. — Я всего лишь хотел уточнить, каким оружием их нужно уничтожить и сколь трепетно отнестись к камням мёртвых в костяках этой нежити?
Этот старик всего на один удар сердца, но всё же смог меня переиграть и вывести из себя. А ведь его первый ответ по интонации был однозначным отказом, это было вне всякого сомнения.
— Используй лук, рыцарь! Ядра нежити можешь не беречь, я не верю, что ты сможешь их сохранить, не погибнув сам! — прогремел мой голос.
Старый рыцарь покинул строй и удалился шагов на тридцать от общего боевого построения. Он заранее воткнул сотню стрел в песок рядом с собой для более интенсивной стрельбы. Смотреть на это действительно было невероятно интересно. Конечно, я мог стрелять не хуже, да что там говорить, даже намного лучше. Но делать это с такой отрешённостью и безразличием к каждой выпущенной стреле даже мне не под силу. Метров с трёхсот он начал посылать свой небольшой дождь навстречу костяному воинству. Для солдат, внимательно наблюдавших за представлением, расстояние ещё было слишком велико, чтобы различить, куда именно вонзаются листовидные наконечники тяжёлых стрел. И конечно же, никто не ожидал, что старик в одиночку остановит пятьдесят скелетов.
Поэтому воины приняли боевое построение и в любой момент были готовы сдержать натиск бегущей в нашу сторону нежити. Но я видел и не мог поверить своим глазам. Нет, стрелы старого рыцаря не попадали в ядра нежити, они даже частенько промахивались вообще мимо их тел. И только опытный взгляд такого же мастера, как и он сам, мог заметить то, чего не видели все остальные. Старик Ирчин специально промахивался, но даже так ему удавалось, вроде бы абсолютно случайно, отрывать костякам ноги.
