Гипоксия - Артём Кочеровский
Обернувшись, я увидел на пороге трёх адептов.
— Проверьте этого молодого человека на целомудренное использование камней. Он слишком часто ко мне приходит, — Йохан сделал жалобное лицо. — Боюсь, ему потребуется серьёзная помощь всевышнего Оксила.
Прямые спины, бритые головы, безжизненные взгляды. Адепты закатали рукава и пошли на меня.
Глава 9
Сидеть одному в аудитории — так себе. Не сказать, что я плохо учился в школе. Но чувствовал себя лучше, когда, кроме меня, могли спросить и кого-нибудь другого.
В учебке такой возможности не было. Занятия проходили один на один с инструкторами. Дело в том, что пространственный луч, который здешние называли пушкой, был технологией почти экспериментальной. С его помощью на Б3412 отправили около сорока человек. Но проверяющие органы не спешили выдавать на использование пушки сертификат.
И первое время я думал:
«Вашу мать, хватит дурить мне голову своей фигнёй. По итогу всё окажется так же, как и с кластером. Вы пихаете свою чушь про заполнение отчётности, рассказываете о приёмах сглаживания конфликтов и дорожных картах развития личностей. А на деле мы спим со стволами под подушками и распихиваем вахтовиком по карцерам, чтобы остудить их пыл».
Но чем больше я узнавал о миссии, тем сильнее менялось моё мнение. Особенно насчёт важности знаний.
— Раднит, — сказал очередной инструктор и вывел на экран химическую структуру с палочками, кружочками и элементами. — Твоя задача — доставить на Б3412 недостающие запчасти, чтобы мы закончили двухсторонний канал и наладили передачу раднита на Землю. Тебе уже рассказали про расположение Базы?
— Да.
— Хорошо. Значит, не будем по десять раз повторять про твои действия по акклиматизации, ориентированию, норме проходимых километров и интервалах отдыха по пути к Базе. С особенностями оборудования и экипировки тебя ознакомят позже. Моя задача — рассказать про раднит. Вообще, на Б3412 есть профессиональный химик. Но руководство требует, чтобы мы всех посвящали в разные аспекты. На случай взаимозаменяемости.
— Если кто-то умрёт?
— И это тоже.
Конкретных картинок раднита у них не было. Как не было и прямого контакта с Б3412. Прыжковая станция передавала информацию на Б3412, а вот получить оттуда хоть что-то размером больше пары байт было очень проблематично.
Из исследований раднит представлялся полупрозрачным, матовым камнем, похожим на янтарь. Цвет они не знали. Но по структуре предполагалось, что он хрупкий и слоистый.
— И зачем он нам?
— Раднит — потенциальная замена ядерному топливу.
— А у нас своего мало?
— Добывать становится всё сложнее и затратнее. Раднит обладает большей энергией и при этом не радиоактивен. Полностью безопасен для человека. Хоть в кармане носи. Получив такой минерал, мы сможем изобрести под него двигатель. И потом оснастить такими двигателями…, — инструктор задумался. — …да, вообще, всё! От самокатов до космических кораблей и энергетических станций.
На следующем слайде нейросеть из имеющихся у неё данных вывела самое приближённое, по её мнению, фото раднита. Голубоватый янтарь с трещинами и потёртостями.
— Из-за особой структуры раднит обладает великолепными сдерживающими свойствами. Содержит много кислорода. Является сосредоточением невероятного количества энергии и при этом находится в состоянии покоя.
Инструктор переключил ещё несколько слайдов. С каждым следующим картинки были всё сложнее и непонятнее.
— В общем, как-то так, — закончил он. — Если совсем обывательским языком, то с большего я тебе всё рассказал. Дальше лезть, думаю, не стоит. Есть вопросы?
Окончание того разговора вымыл из памяти звонок от Маши. Я выбежал в коридор, трясущейся рукой поднял трубку.
— Привет, любимый.
И все проблемы ушли. Все дурные мысли, все страхи, все сомнения. Она перестала злиться и обижаться. Приняла мои правила игры и сказала, что будет ждать.
Мы много о чём говорили, но только не о миссии. Не о моём брате и не о причинах. Самый лучший разговор, о котором я мог только мечтать. Она обняла за меня Макса. И мы договорились съездить во Вьетнам после моего возвращения.
— Помнишь, ты рассказывал, как тяжело вам приходилось на астероиде?
— Да.
— Ты говорил, что компания плохо с вами обходилась, и вахтовики придумали девиз: «Не дай им себя прижать!».
— Точно.
— Так вот, не дай им себя прижать, Саша.
— Обещаю.
… … …
Адепты обступили меня. Тот, что стоял ближе, протянул развёрнутую ладонь:
— Во имя Оксила, покажи свой браслет.
Он выглядел спокойным и даже немного убедительным. Частичка меня доверилась ему. Если бы полчаса назад я не видел жуткую расправу над беременной женщиной, мог бы и поверить.
Мольбы о прощении, огромный живот, окровавленные ошмётки некогда прекрасного молодого лица.
— Конечно. Вот, пожалуйста.
Встряхнув кистью, будто поправляя ремешок часов, я отвёл руку и ударил в челюсть ближайшего. Сел на стол Йохана, перекинул ноги и смёл коробки с камнями.
Некоторые открылись. Камни полетели на пол, оставляя бирюзовые пятна.
Один адепт держался за челюсть, другие замерли. Понимаю. Не самое приятное зрелище — видеть, как твоему любимому богу дают оплеуху, разбрасывая кровь по полу.
— Остановись!
Йохан вжался в кресло и сжал подлокотники, будто готовился катапультироваться. Я подхватил острый инструмент, сунул его под шею распределителя. Второй рукой ухватился за спинку стула, рывком наклонил и потащил к двери.
— Все стоим на месте!
Навык самоконтроль успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 6 %. Текущий прогресс — 63 %.
Разрешённый уровень потребления — 1.
Браслет завибрировал. Адепты уставились на дисплей, но я вывернул руку, чтобы они ничего не прочитали. Сначала они выглядели растерянными. Потом вселюбящий Оксил поднёс к их яичкам раскалённые плоскогубцы. Паника и страх пропали. Они снова стали киборгами с прямыми спинами, расправленными плечами и пустыми взглядами. Злился только тот, которому прилетело по лицу.
И я подумал: «Не хочется проверять, на что они способны в гневе. Здоровяк во дворе изуродовал беременную женщину с отцовской любовью и заботой. Поглаживал её по голове. Боюсь даже представить, на что способны эти парни, если им прошлой ночью не дала жена или кто-то со всего размаху вдарил по челюсти».
Кресло качнулось. Я вонзил долото глубже в кожу.
— Ай-ай-ай! — взывал Йохан и собрал на толстых пальцах проступившую кровь. — Ты меня ранил! У меня кровь!
— В следующий раз будешь думать своей тупой башкой, вместо того, чтобы отдавать на растерзание киборгам невинного подростка.
— Да ты же…
— Чш-ш-ш-ш!
Ойхан вытянулся в кресле. Я подобрал с пола две бирюзовые пластинки.
Что дальше?
— Вы не поверите, но это он меня подставил. Я заметил у него на браслете повышенный расход кислорода. И видел как он вдыхает пыль, которая остаётся после деления камней. Вместо
