Первый Том. Грешник в Аду или попаданец в заднице. - Лион Илинеон
В тоже время смытая им кровь распространялась по воде, но не растворяясь, а наоборот разукрашивала саму воду в алый цвет.
«Бульк-бульк!» – раздалось в тишине.
Парень, натягивавший сапоги, застыл. Его слуха коснулись множества сладких женских голосов с оттенками шипения в их шёпоте:
«Abys-s… sus-s… abys-s… s-sum… invo… cat-t… s-s-s…»
«Abys-s… sus-s… abys-s… s-sum… invo… cat-t… s-s-s…»
«Abys-s… sus-s… abys-s… s-sum… invo… cat-t… s-s-s…»
Ноздри заполонил запах крови.
Бульканье стало громким и отчетливым, а вместе с ним раздался всплеск нахлынувшей волны, которая ударилась о берег, разбрызгавшись, она оросила Михаила несколькими каплями. Одна из капель угодил на лицо, парень пальцем подцепил ее, и растер между большим и средним пальцами.
«Вода теплая и густая. И кажется, я чувствую в ней манну» – приложил палец к языку – «На вкус как кровь».
Нахлынула еще одна волна, побольше. Мишаня вздрогнул, его окатили брызги теплой крови. Шепот раздавался ещегромче: «Abys-sus-s abys-sum invocat-t… s-s-s…»[1]
– Дьявольщина!
Парень вскочил, забыв о ранах, схватил свои пожитки и мантию, которую надеть не успевал, закинул на плечо, и отбежал подальше от воды. Уперся в стену, искал тоннель на ощупь, но не нашел. Раздался всплеск и снова его окатили теплые капельки, река вышла из берегов, кровавая вода все прибывала.
Михаил хромая топал вдоль стены, споткнулся и ушибся подбородком о кирпич, но ликовал. Как оказалось он наткнулся на лестницу и не раздумывая стал подниматься по ступеням. На сей раз, он взял меч и с его помощью проверял путь впереди, простукивая по кирпичам «цок-цок-цок».
Сперва лестница была широкой, но чем дальше, тем более узкой она становилась. В какой-то миг меч не ударил по ступени, пустоту рассек, и сердце парня замерло. Но он не сдался, протянул клинок вперед и над провалом обнаружил продолжение пути, однако его ноги так устали и травмированы, что прыгать невозможно.
Внизу все еще бурлит и плещется кровавая вода, но как высоко она вздымается в темноте не различить.
«Как быть? Возможно есть лазейка, но как ее найти без света?»
– Сука-сука-сука свет!
«Ну ладно. Всего лишь на мгновенье. Одно мгновенье»
Воспользовавшись свитком, парень зажег огонек, увидел хлипкие ступени, разлом между ними и щель в стене, за которую можно зацепиться. Но в стороне, где пропасть, он разглядел протянувшийся высоко вверх кровавый столб, в котором копошились изуродованные женские тела. Руки, ноги, бедра, талии, груди и лица – все вперемешку, искривленные рты повторяют все те же слова. И вдруг женские глаза, чьи взгляды был затуманен, вмиг обрели ясность и взоры устремили к свету огонька.
Парень взвизгнул и, затушив пламя, вжался в стену, зажмурился и ждал неминуемого. Но ничего не произошло. Парень приоткрыл один глаз – естественно темно и ничего не видно. И только после это он осознал, что стало слишком тихо – голоса замолкли.
Михаил вытянул вперед меч, взмахнул, пошарил им в воздухе. Пусто, никто его не атакует. Содрогаясь всем телом, он судорожно выдохнул. Нащупал щель в стене и, придерживаясь за нее, перешагнул через провал. Поплелся вверх, неуверенно переступая со ступени на ступень.
В какой-то миг лестница стала настолько узкой, что парню пришлось прижаться к стенке и идти боком по краю обрыва. В конце-концов он отыскал проход, просторный коридор, вошел в него, добрался до первого поворота и, зайдя за него, упал на колени, сполз на бедро и облокотился спиной о стену. Вздохнул и стал затылком биться, нервно хохоча:
– Хо-хо-хо! Да-да-да! Сбежал-хвост-поджал-убежал. Спасся! Нет-нет суки! Я так просто вам не дамся, я вам еще покажу. Ад да? Ад значит… Хах… Ха-ха! Я вам покажу адский ад, адовы отродия бездны. Вот стану сильнее…
«Да я должен стать сильнее. У меня есть чудо книга… Буду тренироваться, качать таланты и тогда…»
- Да-да-да! Думгай возвращение! О-о-у майн…
Пока Мишаня предавался бредовым фантазиям, его веки безвольно опускались, не в силах вновь открыть глаза он прошептал:
- Думгай, да-да, потом, а пока что немного посплю…
[1]Abyssus abyssum invocat – лат. Бездна взывает к бездне. Смысл: подобное влечет за собой подобное или одно бедствие влечет за собой другое.
Глава 10. В аду как дома
Залитая солнечным светом пустыня, распростершаяся от горизонта до горизонта, была покрыта черным пеплом и опаленной галькой. Над ней вальсируют клубни раскаленного воздуха.
По пустыне идет Михаил, он изнемогает от жары, его одежда пропитана потом. Парень не отбрасывает тени. Его голову припекает полуденное солнце, которое светит насыщенным оранжевым светом. Его спину греет молодое желтенькое восходящее солнце. А во взгляде парня отражается третье – алое солнце, что клонится к закату.
Михаил бредет к горизонту. Каждый его шаг подобен прыжку сквозь пространство и время, стоит лишь поднять и опустить ногу, как вдруг многие километры гальки и пепла проскакивают под его стопами, а алое солнце приближается, становится все больше и больше.
Когда он, казалось бы, уже достиг горизонта, перед ним разверзается и становится непреодолимой преградой заполненная пламенем пропасть. На дне ее стенают мертвецы, они тянут гнилые руки вверх, как будто бы стремятся за что-то ухватиться и выбраться из пропасти наружу. Среди них возвышается башня из трупов, которые стоят на плечах и головах друг друга. Башня растет, все больше мертвецов взбираются на ее вершину, чтобы стать опорой для тех кто ползет за ними. Но пиком этой башни неизменно остается единственный черный череп, в глазнице которого сияет алый драгоценный камень. Черный череп взирает на Михаила снизу вверх, скрежещет зубами и требует:
– Освободи меня!
***
– Ха-а-а-а! – со сдавленным вздохом Михаил проснулся. Все там же, в темном коридоре. Он взмок, чувствовал жар внутри, но по коже гулял холодок. Парень поежился, протер лицо от пота и коснулся лба – горит.
– Бред, просто бред, я брежу.
Он надел мантию, все это время висевшую у него на плече. Достал флягу, сделал три больших глотка, хотел сделать четвертый, но задумался:
«Вода в реке стала кровью. А я пью ту самую воду» – Михаила вдруг осознал, что не может, почему-то, различить вкус – «Нет-нет, это вода! Прохладная и освежает. А не могла ли кровь попросту остыть?»
Сомнения не покидали его. Парень подготовил огненный свиток, и вылил пару капель из фляги на пол. Зажег пламя лишь на две секунды, чтобы убедиться, что во фляге у
