Переплетения 3 - Гизум Герко
Я был здесь уже около часа, просто впитывая. Анализируя. Мой мозг, получивший доступ к этому невероятному потоку данных, работал на пределе, сортируя и каталогизируя ощущения. Это была не игра. Это была вторая реальность, и я находился на острие ее изучения. Я был не просто игроком. Я был первооткрывателем.
И в этот момент мой собственный, персональный мир ожил. В углу интерфейса, который я оставил активным для связи, вспыхнуло короткое уведомление.
[Системное уведомление]: Игрок [Легенда] вошел в игру.
Пальцы сами собой заскользили по виртуальной клавиатуре, вызывая ее прямо в воздухе.
[Личное][Маркус]: Миха, я в «Золотой Монете». Подходи, как освободишься.
«Последний Глоток» был нашей пыльной каморкой для военных советов. «Золотая Монета» же — престижная таверна в Среднем Городе, место, где заключаются сделки и плетутся интриги. Место, более подходящее для нашего нового статуса и новых проблем.
Ответ прилетел почти мгновенно, наполненный его обычной, неунывающей энергией.
[Личное][Легенда]: Маркус, друг мой! Судьба благоволит нам! Я как раз вышел из игры недалеко от Рыночной площади, разбирая один древний манускрипт. Буду через пару минут. Сегодня вечером мы будем пить за новые легенды!
Я убрал окно чата и откинулся на спинку стула, позволяя себе на мгновение расслабиться.
Через несколько минут дверь таверны распахнулась, и на пороге появился Михаил. Он был все в том же своем [Бархатном камзоле], с [Лютней из сребролиста] за спиной, но сейчас он не выглядел как ученый, забредший в трактир. Он выглядел как его хозяин.
— Легенда, добрый вечер! Ваше обычное? — тут же подлетел к нему трактирщик, протирая руки о фартук. — Сегодня на диво хорош, с нотками корицы и аниса.
— Добрый вечер, Томас! Да, будь добр, и принеси моему другу того же, — Легенда широким жестом указал на меня и, не дожидаясь ответа, направился к моему столу.
Я сделал вид, что увлечен своим напитком, но мой внутренний аналитик мгновенно поставил галочку. «Золотая Монета» была не просто случайной таверной. Для Михаила это было знакомое место. Его знали. Знали его привычки. Это была не та громкая слава, которую он искал в балладах, а тихая, незаметная репутация завсегдатая.
Информационный узел? Явочная квартира? Просто любимое место?
Неважно. Это была еще одна грань моего многослойного друга, еще один узел в паутине, которую он, оказывается, плел задолго до нашей встречи. Я отложил эту заметку в дальний ящик памяти. Разберемся позже.
— Маркус! — он плюхнулся на стул напротив, его глаза горели. — Я чувствую, новости у тебя под стать этому месту. Важные и, скорее всего, дорогие.
Он сел, и в его глазах, обычно полных восторженного любопытства, промелькнула тень серьезности. Он понимал, что ночная вылазка и последовавшее за ней исчезновение с радаров — не просто игровой момент.
Я не стал ходить вокруг да около. Пока хозяйка приносила его заказ, я коротко, сжато, оперируя лишь фактами, изложил ему суть моего разговора с Сайласом. Я опустил детали, свои внутренние монологи и метания. Я говорил как аналитик, представляющий отчет. Рассказал о предложении, о «светлой» стороне Весов, о задаче по примирению торговых домов и легализации контрабанды.
Михаил слушал, не перебивая. Его обычная восторженность уступила место глубокой, серьезной задумчивости. Он больше не был бардом, жаждущим историй. Он был историком, который внезапно оказался в центре события, способного изменить ход истории целого региона.
— Невероятно, — наконец прошептал он, когда я закончил. — Я слышал легенды о «светлой» стороне Весов, но считал их просто байками, красивой ширмой для их грязных дел. Чтобы они сами вышли на кого-то… чтобы предложили не просто контракт, а партнерство… Маркус, это не шанс на миллион. Это как если бы пешка в первом же ходу получила возможность стать ферзем. Они никогда не делают таких ставок, если не уверены, что партия будет выиграна.
— Или если они не считают, что пешка это единственный способ выиграть, — поправил я. — Они видели в нас инструмент. Уникальный инструмент. И теперь мы либо станем этим инструментом, либо они найдут способ нас сломать.
— Значит, мы становимся инструментом, — без колебаний заключил Михаил. — Но на наших условиях. Итак, наш первый ход в этой новой партии?
Я мысленно улыбнулся. Он не сомневался. Не колебался. Он видел не угрозу, а возможность. Величайшую из возможностей. Он был готов играть. Вот он, момент, которого я ждал. Превращение хаоса возможностей в четкий, структурированный план.
— Первое, — я поднял указательный палец. — Нам нужно загладить вину перед нашим первоначальным заказчиком. Ты можешь вызвать связного от Борджиа? Скажем, через час, сюда же. Мы объясним, что не предавали их. Мы скрывались от Консула, который, как мы выяснили, манипулировал обеими сторонами. Как только мы устранили его с доски, мы немедленно вышли на связь, чтобы завершить контракт. Это поставит нас в позицию не беглецов, а предусмотрительных союзников.
— Я займусь, — тут же кивнул Михаил. — Я вызову своего связного. И да, можно прямо сюда, думаю, через час он будет здесь. И я знаю, что ему сказать. Мы не прятались от них. Мы устраняли общую угрозу. И как только убедились, что он нейтрализован, немедленно вышли на связь с уважаемым заказчиком, чтобы завершить начатое.
— Идеально, — кивнул я, оценив красоту его формулировки.
Это была не ложь, а искусная интерпретация фактов.
— Это закроет вопрос с нашим «предательством» и покажет, что мы все еще на их стороне. Второе. Гильдия ремесленников. Мы решили их главную проблему с рудой. Костоправ и его монополия пали. Это наш рычаг. Через Киру нам нужно выйти на их руководство. Нам не нужны деньги. Нам нужна их официальная поддержка. Благодарность от всей гильдии, выраженная публично. Это укрепит нашу репутацию и даст нам вес в переговорах с Борджиа и Валетти. Мы будем не просто наемниками, а силой, признанной одной из ключевых фракций города.
— Кира, — тут же понял Михаил. — Она гений механики. Ее примут в «Наковальне» с распростертыми объятиями. Если она придет не просто как клиент, а как спаситель, который принесет им головы
