Исекайнутый - Ascold Flow
— Мы? — удивлённо переспросил Эрик. — Ты хочешь, чтобы я тоже отправился с тобой?
— А ты предпочитаешь остаться здесь? — я не смог скрыть улыбки. — Продолжать наслаждаться протеиновыми коктейлями и ежедневными проповедями о святости мускулов?
Эрик скривился, представив такую перспективу:
— Когда ты так ставишь вопрос… нет, пожалуй, я предпочту рискнуть с демонами. По крайней мере, они убивают быстро, а не заставляют медленно умирать от приседаний.
Когда мы с Эриком вернулись в нашу келью, я сразу начал собирать свои немногочисленные пожитки. За полгода в храме у меня почти не прибавилось личных вещей — монахи Кача не поощряли привязанности к материальным предметам, кроме тренировочного инвентаря.
Я вызвал интерфейс своего пространственного инвентаря — этот удобный дар системы оказался одним из самых полезных моих преимуществ. Особенно здесь, где отсутствие роскоши и излишков было возведено в культ. Я достал Рассекатель Судеб, мгновенно материализовавшийся в моей руке. Клинок легендарного меча сверкал все так же ярко, как в день, когда я впервые взял его в руки.
— Что будешь делать, если монахи откажутся нам помогать? — спросил Эрик, торопливо запихивая свои вещи в потрёпанный рюкзак.
— Их решение не изменит моего, — ответил я, пробуя баланс меча. Он казался удивительно лёгким, словно был продолжением моей руки. — Я возвращаюсь в Калверию в любом случае.
— Одного тебя будет недостаточно, — покачал головой Эрик. — Если демоны действительно стали сильнее…
— Я тоже стал намного сильнее, — тихо ответил я, выполняя пробный выпад. Клинок со свистом рассёк воздух. — И я не один. В Калверии Аврелия, Селена, Рудгард, если он решит присоединиться…
— И я, — вдруг твёрдо сказал Эрик, выпрямляясь. — Я знаю, что не похож на великого воина, но моя магия может пригодиться. К тому же, — он ухмыльнулся, — кто-то же должен собирать трофеи, после того, как ты начнешь крушить демонов направо и налево.
Я благодарно кивнул — слова Эрика значили для меня больше, чем он мог предположить.
В дверь постучали, и на пороге появился сам Брат Торвальд. Его суровое лицо, казалось, было высечено из того же камня, что и стены монастыря.
— Собираешься, — констатировал он, окидывая взглядом мои приготовления.
— Да, — просто ответил я. — Независимо от решения совета, я должен вернуться в Калверию.
Торвальд кивнул, словно ожидал такого ответа.
— Совет ещё не принял окончательного решения, — сказал он, проходя в комнату и прикрывая за собой дверь. — Но я пришёл не поэтому.
Он опустился на край койки, которая протестующе скрипнула под его весом.
— Когда ты появился здесь, я был уверен, что ты не продержишься и недели, — честно сказал он. — Слишком мягкий, слишком… непохожий на настоящего воина.
Я молча ждал продолжения, не перебивая.
— Но ты удивил меня, — продолжил Торвальд. — Ты не сдался. Не сломался. Каждый день ты вставал и продолжал, несмотря на боль, на усталость. Это… достойно уважения.
Я был поражён. За всё время в храме я не слышал от сурового наставника ничего, что хотя бы отдалённо напоминало похвалу.
— Спасибо, Брат Торвальд, — искренне ответил я. — Это много значит для меня.
— Не благодари раньше времени, — хмыкнул монах. — Я пришёл не только хвалить.
Он выпрямился, его лицо снова стало суровым:
— Ты всё ещё слишком мягок для настоящего воина. Слишком много думаешь, слишком мало полагаешься на инстинкты. Это может стать твоей слабостью в бою с демонами.
— Я учту это, — кивнул я.
— И ещё, — Торвальд достал из-за пояса небольшой кожаный мешочек. — Возьми. Это поможет тебе сохранить силу в пути.
Я принял подарок и развязал шнурок. Внутри оказались небольшие серебристые шарики размером с виноградину.
— Экстракт силы, — пояснил Торвальд. — Древний рецепт нашего ордена. Один шарик в день будет держать тебя на пике формы даже без тренировок. Только не злоупотребляй — они вызывают привыкание.
— Благодарю, — я бережно завязал мешочек. — Это неожиданно.
Торвальд поднялся, готовясь уйти:
— Анатолий говорит: «Сильный помогает слабому стать сильнее, ибо в этом его долг перед миром». А ты… ты стал сильнее, Саша. Не подведи нас там.
С этими словами он повернулся, чтобы уйти, но у двери остановился:
— И не забывай тренироваться. Особенно ноги. Они у тебя всё ещё как у цыплёнка.
Я не смог сдержать улыбки:
— Надо подкачаться?
— Надо подкачаться, — серьёзно кивнул Торвальд и вышел.
Эрик, всё это время молча стоявший в углу, выдохнул:
— Вау. Это было… неожиданно. Я думал, он пришёл отговаривать тебя.
— Я тоже, — признался я, убирая мешочек с экстрактом в инвентарь. — Но похоже, даже в храме Кача не все так однозначно.
Остаток ночи мы провели, завершая приготовления к отъезду. Я проверил своё снаряжение, заточил кинжал, собрал запас провизии на дорогу. Эрик занимался своей частью: аккуратно перебирал амулеты, порошки и склянки с непроизносимыми названиями. За время в храме он явно не терял времени зря — связи с местным снабженцем приносили плоды, и теперь его пространственный мешок больше напоминал лавку мага, чем дорожную поклажу.
Когда небо за узким окном кельи начало светлеть, превращаясь из чернильно-чёрного в глубокий индиго, раздался громкий стук в дверь. Я открыл, ожидая увидеть Морвелин или кого-то из младших послушников с сообщением от Совета, но на пороге стоял сам Брат Максимилиан. Его обычно строгое лицо сегодня казалось особенно торжественным.
— Послушник Саша, — произнёс он официальным тоном. — Совет принял решение.
Я кивнул, готовясь принять любой вердикт.
— Храм Кача направляет отряд из тридцати братьев в Калверию, — сообщил Максимилиан. — Мы вспомнили нашу клятву перед бароном Измайловым и его родом, и не можем оставаться в стороне, когда земли, которые он нам завещал защищать, находятся под угрозой.
Эта новость превзошла все мои ожидания. Я ожидал, что Совет, может быть, направит двух-трёх монахов или просто даст нам формальное благословение. Но тридцать братьев? Это серьёзная сила, особенно учитывая уровень подготовки монахов Кача.
— Это… щедрое предложение, Брат Максимилиан, — я склонил голову в знак уважения. — Селена будет признательна за такую поддержку.
— Есть ещё кое-что, — Максимилиан достал из складок своей накидки свёрнутый пергамент. —
