Кристаллы надежды на осколках веры - Нил Л.
— Остановка сердца у Вистра.
— Делай реанимацию, — бросил медику Мейсон. — Эта гнида должна выжить.
На следующий день мы проверили, насколько позволила техника, что можно достать из недр детища директора «Альфарона». Техники смогли извлечь молочно-голубые кристаллы люмитиста из бетонных обломков руин реактора и расплавленные остатки панели управления. Из документации удалось собрать только данные за день атаки. Остальное сгорело. Детище Вистра самоуничтожилось почти в тот же момент, когда медик зафиксировал остановку сердца директора НИИ «Альфарона». До казни он не дожил, скончавшись по дороге на базу Альянса.
Эпилог
Следующий месяц оказался настолько занятым, что мне даже во сне хотелось спать. Ниро вместе с отцом поддерживал как мог, подменяя меня везде, где только можно. Порой папа сердился и на него, отправляя уставшего в спальню и охраняя его минуты отдыха. На мои попытки пройти в спальню, отец как грозный страж разворачивал меня обратно со словами: «Дай парню полежать в тишине». Отчеты перед Альянсом, долгие объяснения, по какой причине мы допустили смерть главного врага Неоленда. Нам повезло, что записей радиосвязи и слов свидетелей происходившего в «Сердце» оказалось достаточно для снятия любых обвинений.
Была объявлена дата публичной казни Кая Норра. Ниро был назначен проверяющим процесса и присутствовал на нескольких допросах. Каждый раз он приходил настолько вымотанный, что я старалась подарить ему минуты тишины. Наблюдая мрачную тучу, в которую превратился Ниро, однажды, не выдержав, усадила и попросила рассказать. Он попытался уйти от темы, но я настояла. Что-то нам было известно, о чем-то только догадывались.
Вначале Лайел Вистр и Кай Норр считали друг друга союзниками. Главе НИИ было мало, что от люмитиста зависят жизни, он захотел большего: власти. Вистр искал, как развить свойства кристаллов так, что он мог мы подчинить и контролировать климат, а все человечество зависело от его расположения. Амбициозно? Да. Но и репутация фамилии строилась не один год. Свергать власть в планы не входило, он полагал, что гораздо удобнее дергать правительства за ниточки, оставаясь в тени. Проект до последнего оставался в секрете. Лайел по кусочкам выдавал отдельные проекты группам ученых в разных НИИ и пресекал возможность группам общаться. Достаточно одного подозрения, что кто-то понял цель Вистра, и этот человек моментально исчезал. Нет, в большинстве случаев его не убивали, хотя и подобное случалось. Для наказания инакомыслящих была построена база «Пустошь 1». К слову о группе, куда входил мой отец. Группу двенадцать заподозрили вовсе не в подрыве основной работы по люмитистам, а в том, что они могли догадаться о «Сердце». Пойманных ученых содержали под замком, грозя, что на них испытают действие новых кристаллов.
Кай Норр верно поддерживал своего начальника до тех пор, пока не понял, ему никогда не получится стать на равных. Самолюбие побудило начать свою игру. Переиграть ученого было практически невозможно. Если Лайел хотел завоевать мир хитростью, Норр предпочитал силу. Однажды он предотвратил странную драку, возникшую в ходе неудачного эксперимента. Ученые изменили формулу, но волна кристалла вызвала вспышку агрессии, сменившуюся амнезией. В тот момент глава безопасности понял, что это его шанс. Но он не был ученым и вообще не разбирался в науке. Норр начал собирать команду: кого-то шантажом, кому-то сулил прибыль и славу. Разработки решил проводить на территории «Бетарона», туда Вистр заглядывал крайне редко.
Некоторых Норр привез из «Пустоши», где содержалось достаточно ученых, рассчитывая, что пропажа двадцати будет незаметна. Именно так на разработки КР попал мой отец. До изобретения СВ или прибора с кристаллом людей просто запугивали. Порой новеньких, у кого оставались в памяти прошлой жизни, отправляли в комнату тишины. Помещение, которое поглощало и не пропускало ни единого звука. Там удерживали до шести, а порой и восьми часов, а потом повторно подвергали СВ. Позже процесс усовершенствовали и ученых подвергли операции по вживлению чипа с кристаллом, который ставил блок на память с выбором программы.
Джунди стала первой из стран Альнса, заподозрившей неладное, но не могла без доказательств входить на территорию научной организации, пользующейся исключительным правом в Альянсе. Что говорить, даже при имеющихся доказательствах вины, некоторые продолжали упорно верить в невиновность «Альфарона». Поэтому правительство приняло решение о разработках новейшего оружия, если придется применять силу. Почему они не сообщили о своих подозрениях остальным странам, остается загадкой.
Поскольку мы входили в состав группы особого реагирования Альянса, на казни нас обязали присутствовать вместе с главами четырех государств. Не передать словами, как был «счастлив» Ниро, получив распоряжение. Сколько ядовитых колкостей пришлось выслушать за время сбора. Что поделать. Это я знала о его нелюбви к публичным мероприятиям, остальные б этом не догадывались. Казнь проходила на площади Норестремы перед восстановленным зданием Правительства Нордии. Как молчаливый укор тому, чьими руками оно было совсем недавно разрушено. Мы стояли, не вслушиваясь ни в слова приговора, ни в речь приговоренного. Ниро произнес, напряженно глядя куда-то в сторону:
— Ирония мироздания: место выбрал сам, только участники поменялись местами.
Я знала, что Ниро имел в виду себя. В этот момент офицер, приводящий приговор в действие, замерил пульс у пристегнутого внутри огромного резервуара Норра и объявил об остановке сердца после введенного яда. Дверь герметично захлопнулась, открыли кран с подачей реактивов.
— Пойдем отсюда, — сказал Ниро, тронув меня за руку.
Когда мы спустились с помоста, послышался какой-то сдавленный стон, кажется, доносившийся из резервуара. Я вздрогнула, на что меня потянули, призывая ускориться.
Мрачные мысли унесла суета радостных событий. Воссоединение моих родителей, у которых после того, как удалось убедить маму, что папа жив, и она не сошла с ума, начался новый виток жизни. Сложнее пришлось Моа. Его жена, хоть и после новости о якобы смерти мужа, решила остаться вдовой, все же долго не решалась впустить Демира в свою жизнь. Сын, до которого доходили слухи о существовании «Гаммы» и тайно поддерживающий наши идеи, долго обижался на отца, что тот не замечал его действий.
Мы с Ниро решили перебраться в Кормонд, где теплее и ближе к Альянсу. Первое время пришлось жить на Третьей линии, менее всего пострадавшей от землетрясения, вызванного Вистром. По соседству
